Дом царя Давида

– И что теперь, – сухо спросил он?

– Уезжай на восток и забудь обо всем, вот мой совет,– жестко ответил Бенаия, – Усмири свою гордыню.

Бенаия ушел, а Авессалом вновь стоял у окна и смотрел на город.

– Я еще поквитаюсь с тобой Амнон за мою сестру, – прошептал Авессалом в пустоту…

Стрижка овец шла в начале весны, и сопровождалось большим торжеством. На торжестве часто присутствовали левиты и собирали часть шерсти в священный дар. Торжество устроенное Авессаломом было очень торжественным. Было выпито много вина Авессалом приказал зарезать несколько ягнят, чтобы устроить торжественный ужин для своих братьев.

Амессай подошёл к Амнону сидевшему с растерянным видом, он оглядывал гостей, явно искал Фамарь.

– Её здесь нет, не знаю, слышал ли ты, что царь выдал её за своего военного, недавно потерявшую жену думаю, она будет вполне счастлива в этом браке.

Амнон посмотрел на Амсессая и сказал:

– Страсть овладела мной, я был словно в дурмане, а когда всё произошло, я почувствовал себя осквернённым нечистым, поэтому я и прогнал ее. Когда я её вижу, я вспоминаю что овладел собственной сестрой. Жаль я не могу об этом рассказать Авессалому.

Аессай предполагал что планировал, сделай Авессалом, сыновья Иессея всегда относились к нему с презрением и потому спасать Амнона он не собирался.

– Авессалом тебя слушать не будет, поэтому пей царевич вино и забудь обо всём.

Когда Амнон опустошил бурдюк с вином к нему подошёл Авессалом. Посмотрев ему в глаза, он произнес:

– Пора нам посчитаться с тобой брат.

Амнон усмехнулся:

– А я думаю, почему ты так долго ждал, боишься со мной биться, ждал, когда я буду пьяным, но я в любом состоянии одолею тебя.

– Будь это поединок я бы вышел против тебя, но это расплата и потому сейчас ты умрёшь.

Амнон встал и кинул бурдюк в Авессалома.

– Если бы была возможность, я бы сейчас не стал трогать твою сестру но что случилось то случилось, раз ты так хочешь, будем биться насмерть.

Авессалом посмотрел за спину Амнону, двое выступили из тени и ударили Амнону копьями в спину. Амнон застонал, но всё ещё стоял на ногах и в это время третий нанёс удар копьем в живот. Со свирепым взглядом и кровавой пеной на губах он упал на землю и умер.

Царевичи, увидев это, вскочили на мулы и сбежали. Авессалом стоял над телом брата и глухо сказал:

– Дело сделано.

Давид, закончивший ужин с Вирсавией, заметил внезапное оживление во дворце. Люди бегали по коридорам, стучали двери, раздавались крики. Он наклонился через окно и заметил при свете танцующих факелов несколько мулов, которых слуги вели в стойла. Давид попросил одного из слуг узнать что происходит.

Слуга вернулся весь бледный.

– Мой царь… Мой царь! Царевичи… Твои сыновья… все убиты!

Давид весь побледнел.

– Убиты – кем? – закричал он.

– Прости меня, мой царь, прости меня… Авессаломом!

Эфраим прибежал с другими слугами: он поддержал шатающегося Давида и довел его до комнаты. Едва войдя, Давид разорвал свои одежды и с криком бросился на ложе. Женщины кричали в своих комнатах и царапали лица.

В это время в царской спальне появился Ионадав. Он прошел через толпу и бросился в ноги своему дяде.

– Пусть мой господин не думает, что убили всех царских сыновей. Умер только Амно?н. Это было сделано по приказу Авессало?ма. Он замышлял это с того дня, как Амно?н изнасиловал его сестру Фама?рь. Пусть мой господин, царь, не обращает внимания на слова, будто умерли все царские сыновья, потому что умер только Амно?н.

Наконец Давид пришел в себя, приложил руки к лицу, посмотрел на своего племянника и крикнул надломленным голосом:

– Откуда ты это знаешь?

– Я расскажу тебе это, мой царь, мой дядя. Но успокойся сначала.

Давид оперся о плечо молодого человека, чтобы встать. Новость распространилась по дворцу. Вскоре из окна послышался крик женщины. Это была Ахиноам, мать Амнона. Плач других людей заполнил ночь. К горю Ахиноам присоединились остальные женщины.

– Оставьте нас, – сказал Давид. – Эфраим, принеси нам воды.

А когда они остались одни, Давид налил воды в бокал и велел молодому человеку сесть на табурет.

– Теперь рассказывай.

– Амнон увидел Фамарь, твою дочь, сестру Авессалома. Он обезумел от желания. Был как больной. Не мог и часу прожить, чтобы не видеть ее.

Ионадав опустил глаза.

– Это я ему посоветовал сказать тебе, что он болен и попросить тебя разрешить Фамарь позаботиться о нем.

Давид задохнулся. Он вспомнил свое желание Вирсавии. Вся эта история напоминала его собственную, о который он хотел бы забыть.

– Я все это помню! – сказал он тихо.

Давид почувствовал себя состарившимся; он все это знал. Тогда он разгневался на Амнона. Он не наказал его, так как не хотел еще одного скандала во дворце. Это был его старший сын, и он его любил.

– Мне казалось, что все забыто, погребено, – сказал он. – Прошло два года… И Фамарь смирилась…

– Авессалом, он не забыл. Я был на этом празднике стрижки овец. Амнон поехал туда вместе с другими. Авессалом вчера вечером организовал великолепный праздник. Мы много выпили. И когда Амнон опьянел, Авессалом приказал своим слугам убить его. Они это сделали в нашем присутствии, закололи его копьями. Мы убежали.

Давид долго молчал. Таить злобу два года! Он выпил немного воды, и у него сдавило сердце. Он сказал:

– Вы словно дикие ослы. Знаете только свои желания и силу. Вы знаете лишь власть. Вас никогда не учили закону.

Ионадав вопросительно посмотрел на него.

– А где сейчас Авессалом?

– Он сбежал. Я не знаю куда.