Открывая СССР

Кремль. Арсенал

В момент отъезда Ленина на Николаевском вокзале формировали и отправляли сразу несколько поездов, которые должны были отвлечь внимание. Охраняли правительственный состав латышские стрелки. В Малой Вишере им пришлось отбивать нападение матросов-анархистов.

В Москве местом проживания членов правительства стал Кремль. Это породило немало проблем чисто бытового свойства. Например, в Кавалерском корпусе, где сначала поселился сам Ленин, было настоящее засилье тараканов. Комендант Кремля Рудольф Петерсен докладывал, что крыс в Кремле не просто много, а их количество с каждым днем увеличивается. Управделами Совнаркома Владимиру Бонч-Бруевичу приходилось писать официальные письма в Управление санитарного надзора и требовать принятия мер.

Не хватало даже дров, чтобы топить печи. Однажды это привело к большому скандалу. Помощники председателя ВЦИК Михаила Калинина утащили заметное количество дров, предназначенных для отопления квартиры наркома просвещения Анатолия Луначарского. Дело о дровах даже обсуждалось на заседании Совнаркома.

16 марта 1918 года IV Съезд Советов утвердил перенос столицы в Москву. Но и на новом месте были тревожные моменты. 20 июня 1920 года Дзержинский, руководивший тылом Юго-Западного фронта, ведущего боевые действия против армии Махно, написал из Харькова своему заместители по ЧК Ксенофонтову: «Посланцы Махно намереваются совершить подкоп под Кремль. Необходимо обыскать арсенал, а также в подвалах и колодцах в разных местах Кремля поставить микрофоны. Специалисты могут дать указание, как подслушать звуки от подкопа днем и ночью…»

Несмотря на проведенные чекистами с участием саперов обследования кремлевских дворов, подвалов и зданий, махновских подкопов под Кремль обнаружено не было.

На новый стиль

Сразу после официального отделения Церкви от государства был снова поставлен вопрос о переходе на григорианский календарь. Поскольку именно Церковь жила по старому юлианскому календарю, отстававшему от григорианского на 13 дней. Впервые о календарной реформе и переходе на европейский календарь заговорили на одном из первых заседаний Совнаркома 16 (29) ноября 1917 года.

Декрет

о введении в Российской республике

западноевропейского календаря

В целях установления в России одинакового почти со всеми культурными народами исчисления времени Совет Народных Комиссаров постановляет ввести по истечении января месяца сего года в гражданский обиход новый календарь. В силу этого:

1) Первый день после 31 января сего года считать не 1-м февраля, а 14 февраля, второй день – считать 15-м и т. д.

2) Сроки всех обязательств, как по договору, так и по закону, которые наступили бы, по до сих пор действовавшему календарю, между 1 и 14 февраля, считать наступившими между 14 и 27 февраля, путем прибавления к каждому соответствующему сроку 13 дней.

3) Сроки всех обязательств, которые наступили бы, по до сих пор действовавшему календарю, между 14 февраля и 1 июля с. г., считать по желанию обеих сторон наступившими на 13 дней позже.

4) Сроки всех обязательств, которые наступили бы, по до сих пор действовавшему календарю, начиная с 1 июля с. г., считать наступившими в те же самые числа и по вводимому новому календарю.

5) При исчислении в первый после 14 февраля по новому календарю срок процентов по всем государственным и частным займам, по всем дивидендным бумагам, по вкладам и по текущим счетам, считать истекший после последнего начисления процентов промежуток времени меньше на 13 дней.

6) Лицам, получающим жалованье или заработную плату в конце каждого месяца, выдать 28 февраля с. г. получаемую ежемесячно сумму за вычетом 13/30 оной.

7) Лицам, получающим жалованье или заработную плату 15 и 30 каждого месяца, уплаты 15 февраля не производить, а выдать 28 февраля с. г. получаемую ежемесячную сумму за вычетом 13/30 оной.

Декрет о введении в Советской России европейского календаря

8) Лицам, получающим жалованье или заработную плату 20 каждого месяца, выдать 20 февраля с. г. получаемую ежемесячно сумму за вычетом 13/30 оной.

9) Каждый из сроков выдачи пенсий и эмеритур, установленных в правилах о выдаче оных, считать после 31 января с. г. наступившим на 13 дней позже.

10) До 1 июля сего года писать после числа каждого дня по новому календарю в скобках число по до сих пор действовавшему календарю.

    Председатель Совета Народных Комиссаров
    В. Ульянов (Ленин).

Обсуждался вариант как жесткого перехода сразу – именно его поддерживал Ленин, – так и более мягкая трансформация в течение 13 лет (предполагалось убирать одни сутки каждый год). В итоге декрет об одномоментном введении в Российской республике западноевропейского календаря принят на заседании Совнаркома 24 января (6 февраля) и 26 января (8 февраля) подписан Лениным.

Революция и латиница

Среди так и нереализованных советских масштабных проектов был переход на латиницу, которую многие большевики называли «алфавитом революции». Веря в скорую победу мировой революции (в Европе и Азии), пламенные большевики и интеллигенты-сочувствующие считали, что она неизбежно приведет к возникновению мирового языка, на котором и будут общаться между собой трудящиеся пяти континентов. При этом кириллица, вызывавшая у миллионов людей ассоциацию с еще недавно свергнутым царским строем (в России и на национальных окраинах), на роль универсального языка трудящихся не подходила, и рассматривался вариант латиницы.

Началось с окраин – в 1919 году по инициативе наркома просвещения Луначарского Научный отдел Наркомпроса заявил: «…о желательности введения латинского шрифта для всех народностей, населяющих территорию Республики… что является логическим шагом по тому пути, на который Россия уже вступила, приняв новый календарный стиль и метрическую систему мер и весов».

Многие народности тогда вообще не имели письменности, а мусульманское население советских окраин использовало арабскую, что для большевиков в Москве было неприемлемо, поскольку эта письменность для советских вождей была связана с религиозной традицией, с которой в то время коммунисты боролись.

В 1920-е и в начале 1930-х годов на национальных окраинах СССР произошла латинизации письменности нерусских народов. На повестке дня встал вопрос о латинизации русского алфавита. Для его разработки в 1929 году Наркомпросом РСФСР была создана специальная комиссия во главе с профессором Н. Ф. Яковлевым. Комиссия состояла из 13 членов – лингвистов, книговедов, инженеров-полиграфистов. Закончив в январские дни 1930 года свою работу, комиссия опубликовала доклад, в котором было предложено три варианта русской латиницы. В протоколе заседания комиссии, датированном 14 января 1930 года, содержался следующий вывод: «Переход в ближайшее время русских на единый интернациональный алфавит на латинской основе – неизбежен».

Выступал в январе 1930 года за латинизацию русского алфавита уже бывший нарком (смещенный осенью 1929 года и назначенный председателем Ученого комитета при ЦИК СССР) Луначарский. В своей статье «Латинизация русской письменности» («Культура и письменность Востока», № 6, 1930 года), опубликованной 7 января 1930 года, писал, что «Я, конечно, самым внимательным образом советовался с Владимиром Ильичом Лениным перед тем, как ввести этот алфавит и это правописание. Вот что по этому поводу сказал мне Ленин. Я стараюсь передать его слова возможно точнее.

“Если мы сейчас не введем необходимой реформы – это будет очень плохо, ибо и в этом, как и в введении, например, метрической системы и григорианского календаря мы должны сейчас же признать отмену разных остатков старины. Если мы наспех начнем осуществлять новый алфавит или наспех введем латинский, который ведь, непременно нужно будет приспособить к нашему, то мы можем наделать ошибок и создать лишнее место, на которое будет устремляться критика, говоря о нашем варварстве и т. д.

Я не сомневаюсь, что придет время для латинизации русского шрифта, но сейчас наспех действовать будет неосмотрительно. Против академической орфографии, предлагаемой комиссией авторитетных ученых, никто не посмеет сказать ни слова, как никто не посмеет возражать против введения календаря. Поэтому вводите ее (новую орфографию) поскорее. А в будущем можно заняться, собрав для этого авторитетные силы, и разработкой вопросов латинизации. В более спокойное время, когда мы окрепнем, все это представит собой незначительные трудности”. Такова была инструкция, которая дана была нам вождем…»

Но Луначарский уже был в опале, а Сталин взял курс на построение социализма в одной отдельно взятой стране, СССР, и поэтому советское государство вместо предлагаемой латинизации усиливало роль (и повсеместное распространение) русского языка и, соответственно, кириллицы.

25 января 1930 года на состоявшемся заседании Политбюро ЦК ВКП(б) под председательством Сталина было принято решение – дать поручение Главнауке прекратить разработку вопроса о латинизации русского алфавита.

16 января 1930 года нарком просвещения РСФСР А. С. Бубнов отправил Сталину справку зав. Главнаукой тов. Луппола о латинизации. В ней указывалась, что по «инициативе общественности (пресса, собрания учащихся, учителей, работников печати и т. п.) Главнаука с начала ноября 1929 г. приступила к разработке дальнейшей реформы орфографии. В процессе внутренней работы Главнауки выяснилась необходимость не только завершения реформы (1917 г.) орфографии и пунктуации, но и изучения проблемы латинизации русского алфавита. В особенности заинтересованной в этом деле оказалась полиграфическая промышленность, представители которой дали предварительные расчеты возможной экономии. Один переход с “и” на “i” (“и” с точкой) должен дать экономию до 4-х мил. рублей в год, в том числе до 1 мил. рублей валютой (цветные металлы). Диспут, организованный “Домом печати”, свидетельствовал о том, что общественность, связанная с полиграфической промышленностью, высказывается за латинизацию. Письма, получаемые Главнаукой, говорят, что эта проблема интересует широкие круги. Мнения, заключающиеся в письмах, разнородны….

Само собою разумеется, что всякие слухи о предстоящем якобы уже введении латинского алфавита не основательны…»

На заседании Политбюро, состоявшемся 1 марта 1930 года, по настоянию Сталина проект по латинизации был окончательно отвергнут.

Кроме идеологической причины отказа были и практические – за десятилетие, прошедшее после окончания Гражданской войны, начал формироваться советский аппарат и элита, была проведена борьба с неграмотностью и налажена пропаганда. И поэтому вопрос смены письма означал огромные расходы и необходимость переучивания населения.

Проект перехода на латиницу упоминается в романе И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой теленок». Начальник конторы под названием «Геркулес» тов. Полыхаев использует универсальный штамп:

«В ответ на……………………..

мы, геркулесовцы, как один человек, ответим:

<…>

л) поголовным переводом делопроизводства на латинский алфавит, а также всем, что понадобится впредь».

Декрет о национализации женщин

Враги обвиняли большевиков в предательстве интересов русского народа, безбожии и отмене частного владения женщинами, что означало отмену семьи.

Демонстрация. Июнь 1918

Расклеенный в первых числах марта 1918 года на заборах и домах Саратова «Декрет об отмене частного владения женщинами», датированный 28 февраля 1918 года, вызвал бурю негодования у местных жительниц и мужчин. Автором фальшивого декрета, по форме напоминавшего другие (подлинные) декреты Советской власти, был Михаил Уваров, владелец саратовской чайной, убитый через несколько дней после расклеивания «декрета» анархистами, выпустившими по этому поводу специальную прокламацию.

В «декрете» говорилось, что из-за существовавшего социального неравенства и законных браков «все лучшие экземпляры прекрасного пола» находятся в собственности буржуазии, из-за чего нарушается «правильное продолжение человеческого рода».

Поэтому «декрет» предписывал, что с 1 мая 1918 года все женщины в возрасте от 17 до 30 лет (кроме имеющих более пяти детей) изымаются из частного владения и объявляются «достоянием (собственностью) народа». Далее следовали правила регистрации женщин и порядок пользования «экземплярами народного достояния».