Она любит плохих парней

– Да.

– Почему прямо не скажешь об этом отцу?

– И заставить его разрываться?

– Может…

– Тош, давай не будем об этом, – перебиваю я, не желая снова мусолить эту тему.

– Конечно. Как скажешь, – отвечает друг и прибавляет громкость музыки.

Коробки и пакеты сложены в большую кучу посреди тесной квартиры-студии. Стягиваю капюшон и снимаю очки. Миссия выполнена без единой накладки.

«Расслабляться рано. Это только начало», – напоминает внутренний редактор.

Тоша вытирает тыльной стороной ладони влажный лоб и крутит головой, рассматривая обстановку:

– Это жилище для лилипутов? Сколько ты отвалила за эту конуру?

– Немало, – отвечаю я и хватаю с подоконника бутылку минеральной воды. – Держи, Геракл. Освежись!

– В следующий раз наймем грузчиков. Я ни рук, ни ног не чувствую, – отвечает он и откручивает крышку.

– В следующий раз? Не веришь в меня, что ли?

– У тебя такой ветер в башке, что я не удивлюсь, если через неделю ты нацелишься на какого-нибудь певца из кей-поп-группы и захочешь переехать в Корею.

Пожимаю плечами, потому что рассуждения Тоши не так уж и далеки от истины, и выглядываю во двор. Высоковато, конечно, но Дария я узнаю даже с такого расстояния. Наблюдательный пункт отличный, можно следить, когда он уходит и приходит. С кем, как, в каком состоянии. Красота!

– Спасибо за помощь, Тош. Проси что хочешь. Роллы, пиццу?

– Не сегодня.

Разворачиваюсь, складывая руки на груди. Тоша демонстративно закатывает глаза и ставит бутылку воды на кухонный островок:

– Пятница же.

– Точно, – киваю я. – Еженедельный ужин с родителями.

– Поехали со мной! – воодушевленно предлагает он. – Мама готовит рыбные стейки, и мы можем уговорить отца открыть пятизвездочный коньяк.

Не думаю, что получится хорошо провести вечер в кругу идеальной чужой семьи даже под пятизвездочным коньяком. Натягиваю улыбку и указываю на коробки:

– Мне нужно вещи разобрать. Давай в другой раз.

Тоша хмурит светлые брови и неодобрительно мотает головой:

– Ты каждый раз говоришь про другой раз.

– И он обязательно наступит.

– Ты точно в порядке?

– А что, не похоже? – усмехаюсь я.

– Вообще-то не очень, – строго заявляет Тоша и шагает ближе. – Кать…

– Не надо, – перебиваю я. – Ничего не говори, ладно? Не хочу грустить и думать о проблемах.

– Но если замалчивать их, они не исчезнут.

Кусаю нижнюю губу, уставившись в пол. Мне не обмануть Тошу лживым «все хорошо», но сейчас и правда не хочется ничего обсуждать.

– Мне пора ехать, – с сожалением произносит он.

– Конечно! – беспечно отмахиваюсь я. – Еще раз спасибо. Ты – мой герой.

Заключаю друга в теплые объятия, сердце тихо пищит – «не уходи», но я сама отступаю.

– Все, вали уже. – Я киваю на дверь. – И родителям привет передавай.

– А ты звони, если что. Ладно?

– Ва-ли! – шутливо прикрикиваю я.

Закрываю за Тошей дверь и глубоко вдыхаю запах пока еще незнакомой квартиры: освежитель воздуха «После дождя» и немного хлорки. Гадость! Бросаюсь к коробкам и, разворошив пару штук, нахожу аромадиффузор. Вставляю в стеклянную банку все палочки из набора и подношу композицию к носу. Кожаные и древесные ноты смешиваются с резким цитрусовым ароматом. Так уже получше. Ставлю ароматическую бомбу на пустой пенал у стены и горько усмехаюсь. Вот теперь я дома.

Одиночество ощущается неприятной тяжестью на душе, бросаю взгляд на коробки и, поморщившись, обхожу завал. Шагаю к двери, что ведет на балкон, ступни кусает холод напольной плитки. Это место кажется самым уютным в квартире. Окна тянутся от середины стены до потолка, вечернее синее небо нежным переходом превращается в ярко-розовое. С правой стороны на глухой стене висят открытые полки, абсолютно точно созданные для книг, а ниже стоит широкая тумба с ящиками, поверх которой лежит пухлый матрас и несколько цветных подушек. Идеальное место для чтения, не то что подоконник, где я пряталась за занавесками от родительских ссор. Может, здесь мне будет не так уж и плохо.

Поворачиваюсь влево, тепло от предвкушения разливается в груди. Подхожу к торцевому окну и поднимаю жалюзи. Та-дам! Не хватает хлопка открытого шампанского и салютов. Это окно выходит на соседний балкон, где за стеклом виднеется кресло-мешок в углу и небольшой круглый столик, на котором стоит черная пепельница. Получается, мои расчеты в очередной раз оказались верны. Жаль, конечно, что я ненастоящая героиня романа, там такие случайности преподносятся на блюдечке, а вот в жизни приходится потеть и платить. Ну да ладно, оно того стоило. Теперь мы с Дарием не просто соседи, а соседи, у которых есть возможность заглянуть в личное пространство друг друга.

«Ай-яй-яй, Дарий Викторович. Что же вы жалюзи не опускаете? Нас, что ли, ждете?» – насмешливо лопочет внутренний редактор.

Возвращаюсь в комнату и закрываю за собой дверь, пока новый сосед не засек наше стремительное сближение. Мы должны столкнуться в лифте или во дворе, а уже потом я добью Дария положением наших квартир. Это будет феерично, даже мистер Невозмутимость не сможет устоять. Нехотя кошусь на коробки, уговаривая себя приступить. Никто, кроме меня, все равно этого не сделает, но сначала нужно обеспечить чистую голову, потому что от количества мыслей болят даже волосы. Достаю из кожаного портфеля ноутбук и ставлю его на подоконник. Кто же сегодня составит мне компанию? Китнисс Эвердин? Лу Кларк? Нет, нужно что-то не такое стеклянное. Любимое и расслабляющее. Пальцы летают по клавиатуре, набирая название фильма, который я уже в ролях могу отыграть от начала до конца – «Ла-Ла Ленд».

За окном уже стемнело, в комнате горят все лампы и подсветки. Сижу на полу в ворохе одежды и вытираю слезы футболкой, покачиваясь под финальную песню фильма. В груди нестерпимо щемит на последних кадрах, дрожь пробегает по рукам. Настоящая любовь делает нас менее эгоистичными, и это прекрасно. Когда ты хочешь беззаветно заботиться о ком-то, когда его самочувствие и мечты становятся такими же важными, как и твои собственные. Черный экран ноутбука погружает душу в темноту, мучительные вопросы гремят в голове: «Неужели я такого никогда не испытаю? Не заслуживаю? Недостаточно хороша?» Вот черт! Выбрала фильм для расслабления!

Порывисто вздыхаю и промакиваю мокрые щеки мягкой тканью футболки. Беру телефон и открываю «Поляроид». Пальцы порхают по экрану, перехожу на страницу Ромы и листаю ленту его фотографий. Тоска вместе с болью несутся мне навстречу и крепко обнимают, выпуская острые шипы, пронзающие тело, – он все еще не удалил ни одной нашей фотографии. Открываю на весь экран любимый кадр, сделанный в начале лета. На фоне голубое озеро, а в центре мы, счастливые и влюбленные. Рома держит меня на руках, а я обнимаю его за шею. Мои волосы подхвачены ветром, а взгляд направлен на парня, который, как я думала, любит меня.

Легким взмахом сворачиваю фото, в верхнем углу экрана вокруг аватарки Ромы сияет оранжевый круг. Как могу, борюсь с соблазном, но все-таки открываю видео. Дорога, руки Ромы на руле, в салоне автомобиля играет трек из топовой музыкальной подборки. Ничего особенного, кроме того, что это не оригинал, а репост. Перехожу на страницу с прелестным ником «loveyourself910», и сердце на мгновение замирает. На весь экран появляется миловидное лицо девушки со светлыми волосами, вокруг летают сердечки и бабочки. Она сидит на пассажирском кресле в машине Ромы, кривляется и танцует, подпевая словам песни.

Запрокидываю голову, тяжело дыша. Слезы затекают в уши и вызывают неприятную щекотку. Я бы хотела сейчас почувствовать ненависть или отвращение, обиду или холодную злость, но вместе с быстрым стуком сердца в горле клокочет лишь боль. Это я не могу его отпустить или он меня? Когда уже станет легче? Станет ли вообще?

Короткая вибрация ударяет в ладонь, на экране появляется сообщение от отца.

Папа: «Катенька, пожалуйста, позвони маме. Она волнуется. Вам нужно поговорить».

Блокирую телефон и упрямо трясу головой, желая избавиться от мыслей о жалкой обреченности. Дурацкий «Ла-Ла Ленд», это он во всем виноват! Поднимаюсь с пола, прихватив стопку вещей, и шагаю к шкафу. Сжимаю круглую ручку и резко распахиваю дверцу, слышится тихий щелчок, и указательный палец обжигает болезненная вспышка. Медленно втягиваю воздух через нос, глядя на сломанный ноготь. Это последняя капля. Сдавленно рычу и бросаю вещи на полку, забыв об аккуратности. Жалость к себе душит и призывает истерику, которая пробегает по телу волной болезненной дрожи. Вот так всегда, ты можешь выдержать кучу дерьма, тысячи сложностей и даже предательство, а с ног собьет какая-то крошечная неудача.