По ту сторону заката

Двери лифта, вызванного майором, открылись, однако участковый не спешил в него войти.

– В этом доме есть жильцы из спецконтингента, – негромко произнес участковый, отрешённо глядя куда-то в пол. – Очень не хочется, чтобы это оказался один из них.

– Ааааа, – протянул майор. – Комитетчики?

– Да черт их разберёт – они ж зашифрованы, – ответил участковый и вопросительно взглянул на майора. – Ну, поехали, что ли?

– Ну, так если это один из них – они дело заберут себе, и нам мороки меньше, – ответил Вадик, пропуская участкового вперед.

– Да тут как знать, насчет мороки-то, – выразил сомнение Макарченко. – Смотря какой случай. А то, может, если бытовуха – так и не заберут себе дело вовсе, а вот вопросами про то, как продвигается расследование, замучают.

При этом участковый посмотрел на Вадима таким взглядом, что Вадиму показалось, что он смог рассмотреть в глубине этих серых стальных глаз отпечаток совершенно нечеловеческой усталости.

Они поднялись на четвертый этаж. В холле, действительно, их ждал сосед – пожилой мужчина лет шестидесяти пяти, по всей видимости, пенсионер. В аккуратном спортивном костюме и домашних тапочках, ладно причесанный и гладко выбритый, в очках в изящной оправе. Он стоял рядом с приоткрытой дверью квартиры, где произошло убийство, и заметно волновался, нервно потирая руки. Увидев входящих в холл милиционеров, он двинулся навстречу им, поздоровался и представился:

– Это я звонил. Молчанов Владимир Петрович, сосед, – немного сконфуженно отрекомендовался мужчина, жестом показав на дверь своей квартиры.

«Похоже, сосед-то точно – из „этих“. Старая школа,» – подумал про себя майор.

Милиционеры по очереди поздоровались с мужчиной за руку.

– Майор Довгань, – буркнул Вадик.

– Очень приятно, – сконфуженно улыбнулся сосед.

– Участковый, капитан Макарченко, – в свою очередь назвался Игнатьич.

– Здравствуйте, Алексей Игнатович! – удивил сосед Игнатьича.

Участковый задержал свой взгляд на его лице, силясь припомнить, доводилось ли встречаться с ним ранее. Память на лица у Игнатьича была хорошая, но этого человека он не помнил. Поэтому его удивило, что мужчина не только знает, как зовут участкового, но и то, что его отчество – Игнатович, а не Игнатьевич. И что он не просто знает, а еще и произносит его, не упрощая до «Игнатьича». «Педант. С такими свидетелями приятно работать – внимательны к мелочам, – мелькнуло в голове участкового.

– Как Вы обнаружили тело? – поинтересовался у соседа дознаватель.

– Вы понимаете, я просыпаюсь рано, – начал мужчина, волнуясь, – и сегодня я тоже проснулся рано. А Илья Николаевич вчера ничего не сказал…

– Я пойду посмотрю, что там, – шепнул на ухо майору участковый. Тот молча кивнул в ответ и продолжил слушать соседа.

Участковый быстро осмотрел личинку замка двери и прошел в квартиру. В прихожей горел свет. Паркетный пол был перепачкан кровью. Вещи и мебель были на своих местах, разве только за исключением большого зонта-трости, который лежал на полу. Вероятно, он стоял в углу, у входа в квартиру, и его опрокинул нападавший. Либо потерпевший пытался им обороняться. Хотя, скорее всего, потерпевший был настолько ошеломлен нападением, что не оказал сопротивления в прихожей и попытался укрыться в комнатах, куда и вела дорожка кровавых капель. Участковый аккуратно прошел ко входу в комнату, стараясь не наследить.

На полу комнаты, лицом вниз, лежал мужчина, одетый в домашний халат. Тело жертвы было неестественным образом изогнуто. Руки и ноги застыли в каком-то ужасном смертельном танце. Голова представляла из себя кровавое месиво, окаймленное большой багровой лужей. Пол по большому диаметру, поверхность шкафа, ножки стула и халат жертвы были перепачканы кроваво-желтыми фрагментами его мозга. Одна ступня была в домашнем тапочке, второй тапочек лежал рядом с телом.

Аккуратно ступая в прихожей, подошел Вадик.

– Мать моя женщина… – протянул он, обозревая открывшуюся ему картину.

– Угу, – кивнул головой Игнатьич.

– Ты видел раньше что-то похожее? – задал Вадик риторический вопрос.

– Чтобы у человека снесли полголовы? – промолвил участковый. – Нет, такое я вижу впервые.

Тошнотворный запах крови заполонил всю комнату и настолько «бил» в нос, что даже здоровяку-майору стало немного не по себе. Рядом с телом, на краю ковра, лежал небольшой топорик, топорище которого было обильно измазано кровью.

Майор и участковый некоторое время стояли неподвижно в проеме двери, разглядывая интерьер и делая некоторые умозаключения относительно мотивов и обстоятельств произошедшего. Им и раньше приходилось видеть жертв насильственной смерти. Но к этому всё равно было сложно привыкнуть, особенно, когда убийство совершалось с особой жестокостью.

Жертвой не был опустившийся маргинал или алкоголик, с которым решили выяснить отношения дружки-собутыльники во время ночной попойки. Обстановка в комнате была скорее аскетичной, и не было ничего такого, что указывало бы на наличие в квартире предметов роскоши. Вместе с тем, качественная отделка, мебель и иная обстановка, подобранные со вкусом и пристрастием к классическим атмосферным интерьерам, а также большая библиотека указывали на то, что тут жил человек интеллигентный и вполне обеспеченный. В пользу этой же версии говорил и аккуратно организованный письменный стол с ажурной, в стиле 40-х годов лампой, с разложенными на нем бумагами, книгами и письменными принадлежностями.

Участковый подошел ближе к столу, стараясь ненароком ничего не задеть, и осмотрел содержимое столешницы. Стопка газет, несколько книг, исписанные карандашом листы и массивный письменный прибор. Среди книг были пару лингвистических словарей, остальные были закрыты газетами. Капитан не стал их трогать, чтобы не мешать криминалисту делать свою работу. Вполне вероятно, хозяин квартиры был научным работником, возможно, занимался педагогической деятельностью. Что могло послужить мотивом для столь чудовищного и дерзкого убийства, у милиционеров не было ни малейшей догадки.

Некоторые ящики шкафа и письменного стола были выпотрошены, их содержимое беспорядочно валялось на полу. Часть бумаг попала в лужу крови, и теперь медленно набухала питающей ее багровой жижей.

– Что-то искали, – предположил участковый.

– Угу, – ответил майор. Затем добавил: – Либо делали вид, что искали.

В квартирном холле послышался шум, и на пороге появился эксперт-криминалист Толик со своим рабочим чемоданом.

– Проходи, Толик, – сказал майор, отстранившись от дверного проема и пропуская того в комнату.

– Японский городовой… – озадаченно протянул Толик, осмотрев комнату. Немного помешкав, он взял в руки висевший на груди фотоаппарат, и отснял несколько раз комнату слева-направо. Затем он прошел внутрь, аккуратно ступая, и сделал несколько фотографий трупа и лежавшего рядом топорика. Открыв свой чемодан, он извлек из него и натянул на руки латексные перчатки. Затем, взяв специальную кисть, эксперт-криминалист обработал ею топорик, и внимательно осмотрел его через лупу.

– Могу вас обрадовать, – сказал Толик, повернувшись к коллегам, – «пальчики» тут есть, и хорошего качества.

– Когда в начале расследования есть хорошие «пальчики» – жди проблем, – вымолвил Вадик, оправившись от первоначального шока. – Никто «за просто так» хорошие «пальчики» не оставляет… Что скажешь, Игнатьич?

Участковый поджал губы, помедлив с ответом:

– Тут много чего, что мне не понятно. «Пальчики» – это только часть загадки.

Участковый аккуратно прошел к трупу, осмотрел характер нанесенных ран и добавил:

– На моей памяти не было такого убийства, чтобы человеку топором так разнесли голову до состояния невозможности идентифицировать личность. Теперь только через отпечатки пальцев, если они есть в базе данных. И через особые приметы на теле.

– Да, родственникам не позавидуешь при опознании, прямо скажем, – отозвался Толик. – Похоже, что убийцы нанесли множественные удары по голове, когда потерпевший был уже мертв, – подтвердил он догадку Игнатьича после осмотра головы трупа.

– Думаешь, специально хотели обезобразить? – спросил Вадим.

– Вполне возможно, – ответил Игнатьич, – но не в смысле «сделать некрасиво на лице», а чтобы труднее было опознать.

– Обратите внимание – много ударов пришлось в область лица и висков с разных направлений, – сказал Толик, показывая ребром ладони направление ударов. – Хотя и одного такого удара в висок достаточно, чтобы убить.

– Кстати, почему «хотели»? – спросил Вадим у криминалиста. – Убийц было несколько?

– Ну, точнее могу сказать только после полного осмотра места, – ответил Толик, продолжая колдовать над чемоданом, – но чутье мне подсказывает, что убийца был не один.

Довгань взял за плечо участкового:

– Игнатьич, выясни личность хозяина квартиры, а я закончу с соседом.