Рождение Богов. Книга II. Иллюстрированный роман

Постепенно слушатели потеряли интерес и разбрелись по своим палаткам. Лишь Сократ остался сидеть в задумчивости у медленно затухающего костра. Алкивиад наконец узнал все, что хотел, и горел желанием прямо сейчас бежать к стратегу, чтобы уже с завтрашнего дня приняться за работу.

– Что скажешь, Сократ? – нетерпеливо спросил юноша. – Отличная идея. Ты только представь, что будет, когда я расскажу в Народном собрании о том, как мы взяли Потидею!

При этих словах Леша почувствовал острый укол раздражения и ревности. Как-то не так он себе представлял рассказ о взятии Потидеи. Хотя… Без его знаний эллины вряд ли быстро разберутся с конструкцией требушета, так что Леша им все же понадобится. И можно будет надеяться, что Сократ замолвит за него словечко.

–Как тебе эта идея, Сократ? – повторил Алкивиад. – Думаешь, сработает?

Сократ задумчиво посмотрел на изнемогавшего от нетерпения юношу.

– Сработать-то может и сработает. Но как бы это не обернулось против Афин…

– Как взятие Потидеи может обернуться против Афин?

– А так. В открытом бою Афинам не справиться со Спартой и ее союзниками. Так что в Аттике Афины сейчас спасают разве что стены…

– Глупости! – раздраженно отрезал Алкивиад, но тут же осекся: – Ох, прости Сократ, я не это имел в виду. Я просто хочу, чтобы афиняне быстрее одержали победу. Тогда мы сможем собрать все наши силы в Афинах, и спартанцы не посмеют вторгаться на нашу землю!

– Конечно. Мы все этого хотим.

Алкивиад встрепенулся:

– Отлично! Значит, я пойду к стратегу. Постараюсь убедить его прямо завтра начать работу!

Алкивиад с мечтательной улыбкой убежал в темноту. Сократ проводил его хмурым взглядом и покосился на Алексея. Леша подошел к нему и услышал сквозь треск догорающих веток тихий голос:

Часто мы думаем зло совершить – и добро совершаем;

Думаем сделать добро – зло причиняем взамен.

И никогда не сбывается то, чего смертный желает,

Жалко-беспомощен он, силы ничтожны его.

Алексей вздрогнул, по его спине побежали мурашки, но губы уже невольно шептали ответ:

Но вы спросили, за какую мучит Зевс

Вину меня. Извольте, и о том скажу.

Едва успевши на престол родительский

Усесться, сразу должности и звания

Богам он роздал, строго между ними власть

Распределил. А человечьим племенем

Несчастным пренебрег он. Истребить людей

Хотел он даже, чтобы новый род растить.

При этих словах Сократ встал, оказавшись лицом к лицу с Алексеем. Его взгляд встретился с Лешиным. Лицо Сократа тускло освещали догорающие угли.

– Прометей был наказан не за подаренные людям знания, а за гордыню, – все так же чуть слышно сказал он.

– Постараюсь не повторить его ошибок, – так же тихо ответил Леша.

– Постарайся, – серьезно ответил Сократ и шагнул в ночную темноту.

Глава 3

1

Очень скоро стало понятно, что Лешина идея не вызывает особого энтузиазма у командования. Если бы не усилия Алкивиада, Алексей никогда бы не смог убедить эллинов реализовать его проект. Стратег Формион, командующий Афинскими силами под Потидеей, проявил некоторый интерес и даже выразил готовность предоставить людей, но наотрез оказался выделить хотя бы пару оболов из армейской казны. Так что Алкивиад решил осуществить всю затею за свой счет. Как частное лицо он получил крупный заем в Сане – ближайшем к Потидее союзном городе Афин, куда молодой эллин почему-то зачастил. Лешу поражало и удивляло, как одно лишь имя открывало перед Алкивиадом все двери. Никто не мог отказать ему ни в займе, ни в услуге. И дело было не только в древности его рода и заслугах отца, и даже не в опекуне Перикле – самом влиятельном и уважаемом человеке в Афинах. Стоило признать, что было в Алкивиаде нечто большее: юношеский задор, напористость и уверенность, которой он заражал всех вокруг. Ему без малейшей заминки, под одно его честное слово, ссудили крупную сумму, которая требовалась на постройку большого требушета.

По происхождению и благосостоянию Алкивиад числился всадником, то есть должен был воевать на коне. Всадники не могли на равных сражаться с фалангой, и их служба была гораздо проще и безопаснее. Но Алкивиад отказался от этой возможности и вместе со всеми товарищами стоял в боевом строю. Однако, помимо этого, он за свой счет привез под Потидею двух коней, одновременно выполняя и обязанности всадника, чем заслужил горячее одобрение и поддержку товарищей.

С тоской и легкой завистью Леша следил за тем, как Алкивиад решал все возникающие вопросы. Эллину от рождения было дано такое уважение, почет и влияние, каких простому рабу невозможно достичь, потратив десяток жизней. За Алкивиада эту работу сделали его предки. В который раз Алексей остро осознал всю тщетность и бесплотность своих усилий. Одиночество, тотальное одиночество… Что может один человек?

Постройка требушета продвигалась довольно медленно. Леша очень боялся, что машина развалится после первых выстрелов. Такой провал было бы невозможно искупить и оправдать. Поэтому он наотрез отказался делать машину из сосны, растущей в изобилии на окружающих холмах. Он требовал только дубовые бревна. К счастью, в Сане нашелся небольшой запас дуба, которого хватило впритык. За время строительства несколько каменщиков, включая Сократа, сделали десятки разнокалиберных каменных ядер. Без пробных выстрелов было трудно понять, каких размеров должен быть снаряд, чтобы он долетел до ворот осажденного города и нанес максимальный ущерб. Из этого возникала еще одна проблема. Разумнее всего было поставить требушет на вершине земляного вала, построенного афинскими войсками. Но Леша не знал, какая в итоге получится дальнобойность и возможно ли будет точно нацелить машину на город. Пришлось построить требушет за осадным валом со стороны южной стены, ближе к воротам Потидеи. Лешу очень смущала уязвимость осадной машины, и по его настоянию рядом с требушетом выставили охрану. Но большинство солдат смотрели на эту затею с сомнением и недоверием и искренне считали ее пустой тратой времени.

Однако день за днем деревянная конструкция становилась все внушительнее, заставляя солдат, приходящих из лагеря поглазеть на диковинку, уважительно качать головой и переглядываться. Постепенно в стане афинян нарастало нетерпение – все хотели быстрее опробовать механизм.

Одновременно с размерами требушета росло и Лешино беспокойство. Он не мог перестать думать о том, все ли ему удалось учесть? Он разработал максимально безопасное двухуровневое спусковое устройство, защищающее расчет требушета от случайного выстрела, способного изувечить солдат. Леша уговорил Алкивиада провести несколько тренировок на еще незаконченной машине. Хотя сперва эта затея казалась воинам глупой и бессмысленной, после тренировки Алексей почувствовал, что они осознали возможные угрозы и проблемы и наконец-то и ощутил весь грозный потенциал странного на вид оружия.

2

Наступил решающий день. Весь верх земляного вала был усыпан любопытствующими солдатами. Дежурный стратег также отрядил три сотни пельтастов на случай неожиданной вылазки неприятеля. На стенах Потидеи тоже появились зрители. За каменными зубцами то и дело мелькали головы защитников. С десяток выпущенных наудачу стрел торчали из земли на вытоптанном поле.

Леша в последний раз обильно смазывал дегтем все движущиеся части механизма. Раздалось громкое блеяние. Алексей спрыгнул с лестницы, обернулся и увидел Алкивиада. Эллин с почтительно-торжественной гримасой приближался к требушету, таща на короткой веревке упирающегося барана. Алкивиад делал вид, что не замечает яростных рывков и отчаянных воплей несчастного животного.

Афинскому стратегу Формиону отводилась главная роль в обряде. С непроницаемым лицом он стоял возле походного алтаря, ожидая жертву.

Художник Валерий Шамсутдинов

Наконец все было готово. Формион махнул рукой, и на треножник упала сухая ветвь мирта. Клубы белого дыма, распространяя терпкий аромат, окутали высокую деревянную станину. Леша сделал слишком глубокий вдох и закашлялся. Слуга подал стратегу небольшую ольпу, и тот, аккуратно взяв ее за высокую изогнутую ручку, ловко плеснул на треножник изрядную порцию оливкового масла. Полыхнуло пламя. В тот же миг флейтист, стоящий рядом, извлек из инструмента протяжную трель. Все застыли в ожидании. Даже Алексей, десятки раз уже видевший подобные церемонии, замер и внутренне затрепетал. «Только бы получилось… Только бы получилось! Умоляю тебя…» – невольно шептал внутренний голос. Но кого нужно молить о милости, было совершенно не понятно… Неподвижные зрители, напряженно вслушиваясь в переливы флейты. Казалось, даже ветер стих. Стратег с Алкивиадом внимательно всматривались в небо, ища благоприятный знак для начала обряда. На мгновение музыка смолкла – флейтист перевел дыхание, – но вот мелодия полилась вновь. Стратег встрепенулся и указал рукой в сторону Потидеи. Все увидели высоко в небе силуэт ястреба. Хищник сделал мощный взмах и, сложив крылья, резко спикировал к стенкам города. Формион кивнул. Алкивиад перехватил жертвенный нож.

Из распоротой шей барана хлынула кровь. Ни одна капля не упала на землю. Очень хорошо! Леша невольно поймал себя на мысли, что с трепетом ожидает знака богов. Формион встал на колени, распорол брюхо животного и запустил руку во внутренности, нащупывая печень. Алексей поморщился и отвел взгляд.

3

Наконец все церемонии были закончены. Похоже, жертва пришлась богам по вкусу, и они были не против поглазеть на зловещие людские диковинки, сулящие еще больше страданий и крови. Леша прикрыл глаза, вспоминая собственноручно написанную инструкцию. Теперь наступил его черед.

– Расчет, на позицию!

– Есть!

– Накинуть стопор!