Больше света, полиция!

Солнце с противоположной стороны уже опустилось за пушистые игольчатые кроны и в потемневшей воде застыли их еще более темные тени. А там, где стоял сейчас Блейк, трава еще переливалась под косыми золотистыми лучами. Зеленый цвет охватил всё собою, выставив все оттенки – от светло-изумрудной травы до уходящих в водяную глубь чернеющих красок.

Красиво… и красота как в жизни – соединяет беспечную радость и уводящую человека в неведомую темную глубь печаль. Блейк подумал, что этот мир вообще ведь может существовать без человека. И когда-то вот так же точно будет существовать без него.

Странно и несправедливо, что люди не могут уйти из жизни тихо и по своему произволу, как он бы сделал сейчас, когда так понятна его собственная ненужность.

Выходные Блейк провел дома. Он только в субботу утром вышел ненадолго в магазин и накупил целую сумку продуктов, не очень понимая их нужность. Потом занимался готовкой, ел, подолгу сидел в креслах, переходя для разнообразия из одной комнаты в другую. Несколько раз включал телевизор, щелкал программы, не всматриваясь в происходящее, и с облегчением замечал, как стрелки часов подходили к обеду или ужину – значит, можно было отправляться на кухню и занять себя делом.

Как ни странно, он хорошо спал, спокойно, без снов. В том числе, и в ночь на понедельник. Мысль, что он должен с утра отправиться на работу и, встретившись с подчиненными, выглядеть как ни в чем не бывало, много раз приходила ему в голову, но, против ожидания, не волновала, не нервировала.

Тем не менее, повстречавшись утром у входа с несколькими сотрудниками, он осторожно прислушался к себе, опасаясь почувствовать внутри нежелательные движенья. Однако там было все спокойно. Как и в его кабинете – все так же, и на своих местах.

Блейк уже собрался позвонить в секретариат, чтоб принесли оперативные сводки, но телефон его опередил.

Он не узнал говорившего.

Ну да, естественно, ведь говорил новый шеф.

– Вы не могли бы прямо сейчас ко мне зайти, лейтенант? У нас тут события.

«Вежливое начало, – мелькнуло в голове у Блейка – не приказной тон».

Он прошел обычные двадцать шагов по коридору и слегка задержался у знакомой двери… Раньше он никогда не стучал. А впрочем, и сейчас не будет.

Новый начальник сразу поднялся навстречу, вышел из-за стола с протянутой вперед рукой и первым делом осведомился о самочувствии.

– Нормально, – поблагодарил Блейк, – готов к работе.

– Ну вот, и хорошо! Работа как раз по вашей части.

Шеф вернулся на свое место и сразу сунул в рот сигарету, а Блейк, усаживаясь напротив, заметил в пепельнице уже четыре смятых окурка.

– Много курите?

Сейчас Блейк рассмотрел его лицо: невыразительный брюнет, лет на десять помладше него, с зачесанными назад редковатыми уже волосами. Физиономия, впрочем, довольно подвижная и доброжелательная.

– А, и не говорите! Курю много и не знаю, как бросить.

– При случае расскажу, как мне это удалось. Так что там произошло?

Шеф энергично выпустил в сторону струю дыма.

– В двадцати километрах от города находится хоспис, знаете?

– Знаю, хотя никогда не бывал.

– Теперь придется. Там произошло убийство.

Блейк удивленно поднял брови, но не успел спросить.

Опережая его вопрос, шеф замотал головой:

– Вы подумали, что речь идет о нарушениях со стороны медиков, да? Нет-нет, случилось самое банальное убийство. Две пули в сердце.

– Когда оно произошло?

– Час назад. Я уже отправил туда ваших ребят. Они работают, – шеф опять сильно затянулся. – А подробностей никаких не знаю, жду их от вас. Вы сразу поедете?

– Ну, разумеется.

Блейк не стал заходить в свой кабинет. Влезая в дежурную машину он ворчливо предупредил водителя не включать сирены – любимое занятие для молодых – и еще раз подумал о вежливых манерах нового шефа. Хотя ясно – он наверняка в курсе, чье место занял.

Хоспис существовал уже давно, но Блейк знал о нем лишь понаслышке. И что, собственно, он мог знать о том неприятном месте, куда помещаются неизлечимо больные люди, чтобы сохранить хоть часть душевного равновесия перед скорым уходом из жизни. Кто и кого там мог убить? Странная история.

Прежде чем достичь главных ворот они проехали несколько сот метров вдоль средней высоты забора, из чего стало ясно, что территория хосписа довольно велика. Место вокруг было лесистое – по преимуществу из стройных высоких сосен. Но сейчас, глядя на их красноватые стволы по ту сторону забора, Блейк вдруг почувствовал особенный оттенок другого мира, как будто отделившегося от этого не только одним забором. Наверно, так оно и было, потому что водитель тоже несколько раз скосил туда неуверенный взгляд.

От въезда к шестиэтажному зданию хосписа вел асфальт, раздваиваясь и огибая с двух сторон большую цветочную клумбу. У левого, ближнего к дороге, по которой приехали, угла здания он сразу заметил две полицейские машины, и, медленно огибая цветочную клумбу, они покатили туда.

Блейк присмотрелся издали: … все в сборе, трудятся, голубчики. Пусть трудятся, здесь каждый знает свое дело. А вот и его помощник Макс. Румяный и улыбчивый балагур.

Блейк вылез из машины и поздоровался с помощником за руку. Ему всегда было приятно начинать день с этой розовощекой физиономии, с детскими веселыми светло-серыми глазами.

– Ну, что там у тебя, докладывай.

Макс как всегда потрогал сначала свои светлые непослушные для прически волосы.

– Убийство, патрон. Две пули в сердце.

– Знаю.

– Стреляли из итальянского «беретта». Пистолет с глушителем. Брошен на месте преступления.

Макс приоткрыл дверцу ближайшей полицейской машины и показал на прозрачный целлофановый пакет на сиденье.

– Вот он.

– Хорошая пушка. Свидетели?

– Свидетелей не было. Персонал я уже опросил.

– Кто убит?

– Торговец. Точнее, поставщик продовольствия хоспису. Вот его водительские права. Энтони Крайтон. Он уже два года обслуживает хоспис. Тут его знают.

Только сейчас Блейк увидел еще один автомобиль – темный грузовой джип, который стоял за полицейскими машинами рядом с боковым, по-видимому, служебным входом в хоспис.

– Пойдемте, мы не двигали труп до вашего приезда.

Они направились к джипу, и, обогнув его, лейтенант сразу увидел тело на асфальте. Голова – на уровне заднего бампера, лицом вверх. Вся левая сторона белой летней рубашки залита кровью, и уже застывшая лужица крови сбоку от тела, от выходных отверстий в спине.