Тени теней

– Пока еще не зима, – возразил Чарли.

Вид у Билли стал немного обиженный.

– А ощущается так. Дубак, как зимой.

– Да, – согласился Чарли. – Верно.

– Я не хочу слышать, как ты видел меня во сне, педрила ты долбаный!

Идущий впереди Хейг вдруг развернулся и теперь быстро шел в нашу сторону, сверля взглядом Чарли. Он говорил намного громче, чем Чарли, так что на сей раз Гудболд точно все слышал. Но, естественно, не собирался вмешиваться.

Хейг издевательски почмокал ртом, изображая поцелуйчики.

– Хотя я знаю – ты просто не мог удержаться!

Чарли улыбнулся ему.

– Кто говорит, что я не мог удержаться?

– Чё?

– Кто говорит, что я не мог удержаться? – повторил Чарли. – Может, я специально заказал себе такой сон – чтобы полюбоваться, как ты умираешь, как твой глаз лопается, а мозги свисают у тебя из головы. В смысле, кто бы отказался посмотреть на такое? Это было просто изумительное зрелище.

Несмотря на вернувшееся удальство, краска малость спала с лица Хейга.

– Ты долбаный псих, Крабтри!

– Да, – рассмеялся Чарли. – Да, это так.

Хейг изобразил на лице глубочайшее отвращение, после чего повернул обратно к своим. Мне было видно, что Джеймс все еще не сводит глаз с Чарли. Он неотрывно смотрел на него, словно тот был вопросом, с которым он никогда не сталкивался раньше, и очень хотел получить ответ.

– Долбаный псих… – произнес Чарли.

Сказано было достаточно громко, чтобы Хейг услышал, – намеренно провокационно. И когда мы вышли на тротуар, Хейг развернулся и вновь решительно двинулся к нам, разозленный тем, что его подначивают. Но какой бы он ни заготовил ответ, я его так и не услышал, поскольку в тот самый момент, когда он не глядя шагнул на проезжую часть, в него врезался проносящийся по дороге фургон, и он исчез из глаз.

Послышался дикий визг тормозов. Я оцепенело глянул влево и увидел, как фургон, теперь уже вращаясь вокруг своей оси, скользит по дороге, оставляя за собой сизый дымок и черные спирали на асфальте. Он замер метрах в тридцати дальше по улице, а на треснувшем лобовом стекле у него расплывалось кровавое пятно, похожее на огромный отпечаток ладони.

На секунду воцарилась полная тишина.

А потом поднялись крики.

– Прочь с дороги!

Когда Гудболд протолкался мимо нас, я бросил взгляд на Чарли. Я был еще в таком шоке, что даже не мог просто сдвинуться с места, не говоря уже о том, чтобы осознать происшедшее, но помню, что Чарли выглядел абсолютно спокойным. На губах у него была все та же улыбка.

Джеймс таращился на него, открыв рот от ужаса и чего-то вроде благоговейного восторга.

«Твой череп был проломлен насквозь», – припомнил я.

«Мне было видно твой пульсирующий мозг».

И еще помню, как Чарли глянул на Джеймса в ответ и подмигнул.

5

– Мне и вправду понравилось.

Я поднял взгляд. Очередная встреча самодеятельного клуба литературного творчества во время большой перемены только что закончилась, и я быстро заталкивал свою тетрадь обратно в рюкзак. Я думал, что все уже разошлись, но одна девчушка задержалась и теперь стояла возле дверей класса.

– Твой рассказ, – произнесла она чуть медленнее. – Мне он и вправду понравился.

– О… спасибо.

Комплимент вызвал у меня неловкость, не в последнюю очередь потому, что поступил от девчонки. Она была миниатюрная, с черными как смоль волосами, которые выглядели так, будто их коротко остригли ножницами где-нибудь в кухне, и под школьной блузкой на ней была простая футболка.

«Дженни… Чамберс?»

Единственное, что я про нее знал, – это как ее зовут. В той мере, в какой я ее вообще замечал, казалось, что она существует где-то на периферии школы, точно так же, как мы с Джеймсом.

– Спасибо. – Тетрадь наконец пролезла в рюкзак. – А по-моему, так полное говно.

– Милый способ отвечать на комплимент.

Похоже, мой ответ ее больше позабавил, чем задел.

– Прости, – отозвался я. – Очень приятно такое от тебя слышать. Хотя сама знаешь, как это бывает. Никогда не остаешься доволен тем, что сделал.

– Зато есть стимул сделать еще лучше.

– Наверное, да. Мне твой тоже очень понравился.

– Правда?

Вид у нее был слегка скептический. Должно быть, она решила, что я сказал это исключительно из вежливости и на самом деле не помню этот ее рассказ. Наша учительница английского, миз[4 - Миз – госпожа; нейтральное обращение к женщине в англоязычных странах. Ставится перед фамилией женщины – как замужней, так и незамужней.] Хоробин, проводила получасовые заседания клуба литературного творчества раз в неделю, во время большой перемены. Рассказы мы писали заранее, и двое из нас зачитывали их вслух при каждой встрече. Очередь Дженни была на прошлой неделе. Или на позапрошлой?

Ее рассказ вернулся ко мне в голову как раз вовремя.

– Тот, который про одного человека и его пса, – уточнил я. – Мне понравилось.

– Спасибо. Хотя это скорее про пса и его человека.

– Верно.

Ее рассказ был про одного мужика, который плохо обращался со своей собакой. Таскал ее повсюду за собой, бил, забывал покормить… Но собака, будучи собакой, все равно его любила. А потом он умер у себя дома от сердечного приступа, и, поскольку у него не было друзей, никто целую вечность не обнаруживал тело. Так что собаке – едва ли не конфузясь – пришлось есть его труп. Дженни написала этот рассказ от лица собаки и назвала его «Верный дружок».

Когда она в тот раз закончила чтение, на пару секунд наступила тишина, после чего миз Хоробин прокашлялась и охарактеризовала рассказ как «эвокативный».

– Не думаю, что миз Хоробин ожидала чего-то подобного, – заметил я.