Выпьем… «За любовь!»

Я помчалась на кухню, не дожидаясь гостя. Поставила цветы в вазу и отправила курочку в духовку.

– Ирма, у меня к Вам серьёзный разговор.

– Я Вас слушаю. Присаживайтесь, в ногах правды нет.

– Бывают случаи, когда мужчина не может говорить сидя.

Меня охватила паника и я, словно осенний лист, опала на стул.

– Ирма, я человек военный, поэтому стихами говорить не умею, под балконом стоять не смогу. Я пришёл к Вам с конкретной целью, сделать Вам предложение. Выходите за меня замуж. Вы мне очень понравились. Детям тоже. Если для Вас работа много значит, я готов каждый день Вас возить из Надежды на работу. Захотите, купим для Вас машину. Захотите, я продам дом, и мы переедем в город. Главное, чтобы Вы согласились стать моей женой.

Этого ещё не хватало.

– Олег, но мы же с Вами не знаем друг друга. Хотя какая разница! Олег, я люблю другого человека, и за Вас замуж выйти не могу. Извините. К тому же, как мне помнится, я Вам не давала повода.

– Давали.

– Когда!?

– Я слышал, что Вы говорили моим сыновьям, что Вы меня будете добиваться. Я сделал вывод, что Вам интересен.

– Олег, это чистое недоразумение. Фраза была вырвана из контекста.

– Но это же Ваши слова?

– Да, но там всё было по-другому!

– Ирма! – прервал меня Олег. – Неважно, что было там. Я Вам делаю официальное предложение. Потому что Вас стало много в моих мыслях. Вы мне нравитесь. И внешне, и характером, – он замолчал на пару секунд и более уверенным голосом продолжил. – Я услышал Ваш отказ. Мне понятны его причины, но если у Вас изменится ситуация, вспомните обо мне. Я буду ждать. Всего Вам доброго. Разрешите идти?

– Идите.

Он развернулся и отправился к выходу. Но тут я услышала голос Юры:

– Ирма! Почему у нас дверь открыта?

Я поспешила с объяснениями.

– Юра, познакомься это Олег, – блин, я даже отчества его не знаю. – Олег, ну, Вам, наверное, уже пора. Еще раз прошу прощение, за недоразумение. И передавайте привет моим родственникам.

Но следующая фраза Олега меня почти убила:

– Ирма, я же Ваши вещи привёз, те, что Вы у меня забыли в ванной.

Такой гневный взгляд, какой в меня метнул Юра, мог проткнуть насквозь.

– Я их сейчас принесу. Они в машине.

– Не стоит затрудняться, – почти спокойным голосом Юра сказал Олегу, – Я провожу Вас до машины.

Я схватила Юру за рукав, но он, нарочно не замечая моего жеста, высвободился и вышел с Олегом.

Пока он не вернулся, меня трясло.

– Юр, это не то о чём ты мог подумать! Олег живёт в том же селе, что и моя мама. Меня с ним познакомили родственники. А в ванную его я попала по вине его сына, который меня сбросил с пирса, когда мы были на рыбалке. Олег меня привёз к себе, потому что до дома родителей было далеко. Я просто отогревалась в его ванной.

– Отогрелась?

– Ну зачем ты так?

– У меня всего один вопрос, – глядя на букет роз, всё таким же сухим голосом говорил Юра. – Зачем он к тебе приезжал?

Врать не хотелось.

– Он предлагал мне выйти за него замуж.

– Согласилась?

– Юр, ну что ты такое говоришь?

– Не трогай меня!

Его слова были, как удар хлыста. Я отошла.

Юра закурил. Нервно сигарета прыгала в его руке.

Ком в горле не давал мне заговорить. Юра молчал. Докурив, затушил сигарету о пепельницу, что стояла на подоконнике и, не взглянув на меня, стал выходить из кухни. Прошёл мимо меня, и уверенной походкой пошёл по коридору. Я его ещё видела, хотя уже не так чётко. Слёзы острой болью резали глаза. Когда же хлопнула дверь, в сердце мышца порвалась, как струна на гитаре. Перед глазами всё затряслось, я опустилась на пол, чтобы не упасть и зажмурила глаза.

***

Я ему не звонила. Он мне тоже.

На работу он приходил раньше меня, уходил позже. К себе в кабинет не приглашал. Общались через посредников. Но при этом сталкивались в коридоре, на нейтральной территории. Обычно его кто-нибудь сопровождал. Юра меня одаривал мимолётным равнодушным взглядом и, не прерывая общение с собеседником, растворялся в лабиринте здания.

Свои вещи он не забирал. Но приходил на работу в чистой одежде. Некоторые его костюмы я видела впервые. Ещё сильней, чем вопрос об одежде, меня мучил вопрос, где он живёт? Я изводилась этой мыслью. На третий день не удержалась и проследила, куда он отправляется после работы. Поймав такси, ехала за ним. Удивилась, когда в результате слежки машина Юры остановилась рядом с домом, где была его старая квартира. Я отпустила такси, и сев на скамейке рядом с детской площадкой, стала ждать его выход. Надеялась встретиться с ним, чтобы предложить вернуться. Я подумала, вдруг он просто сюда за вещами приехал? Но он не вышел, ни через час, ни через два. Наверное, он просто помирился с женой. И та позволила жить в их старой квартире.

Я стала нервной. Всё раздражало. Особенно бесил мой секретарь Дима, который своим парфюмом жёг мои оголённые нервы.

Через неделю без Юры, я окончательно потеряла аппетит. Ещё через неделю меня начало тошнить от всех запахов. Но когда бросаешь курить, ещё и не такие метаморфозы с организмом начинают происходить. Обостряется чувствительность во всём. Запахи раздражают, шум бесит, яркость привычных источников света бьёт по глазам. Про это я знала. Боролась со своим положением, как могла. Но к Лёлику в «Тихую бухту» не ходила. Я вообще, с того дня как мы с Юрой пили шампанское, больше нигде не пила. Даже находясь у мамы в деревне, желание выпить за встречу не возникло.

Мне крайне не нравилось моё состояние. Апогеем стал обморок.

Утром я поднималась в лифте на работу. Уже зашла в него, встала возле стеночки. Подтянулись ещё люди, и мы поехали вверх, на встречу с трудовым днём. Внезапно картинка перед глазами поплыла, я стала сползать вниз. В глазах стало темно, в ушах тихо, а телу тепло. Но неприятный женский голос меня вырвал из этого состояния.

– Ирма Игоревна! Вам плохо? Очнитесь! Боже мой, да помогите же кто-нибудь!

Мне не дали упасть окончательно. Лифт остановился, и меня выволокли из него, усадили на кожаный диванчик, стоявший в коридоре. Из ближайшего кулера принесли холодной водички. И после того, как я сделала пару глотков, моё лицо протёрли холодным компрессом.

– Ирма Игоревна, нам вызвать скорую для Вас?