Ружемант 4

Прикончил их раньше, чем это случилось. Закружившись в последнем прощальном танце, подбитые «Осы» упали под перемалывающие все колеса. По ушам ударил мерзкий хруст. Я зажмурился на миг. Человеческий крик, мужской, к счастью. Стена следующего отсека взорвалась ворохом деревянных щепок. Солдат, впечатавшийся в стену, сполз вниз, он был обречен. Увидел сквозь прореху волчий оскал, Елена не церемонилась с царенатскими бойцами. Диким зверем рядовая Ипина повалила еще двоих. Отчаянный крик, брызги крови. Размашистый удар когтистой лапы по горлу закончил их жизнь.

Заскочил внутрь, пихнул прикладом растерявшегося, только что собиравшегося бить Лену трубой, бойца. Затвор трижды лязгнул, навсегда угомонив бедолагу. Ружеклятье сорвалось с руки, вклинилось в винтовку прятавшегося за лавкой противника, старенькое ружье взорвалось в руках, обожгло ему лицо. Припав на лапы, Ипина жутко завыла. Вой, ударивший по ушам, заставил троицу одетых, словно бродяги, бойцов, завопить, выронить оружие. Ждать не стал, выпрямившиеся, они были как на ладони. «Арес» принес их жизни в жертву войне.

– Что случилось? – вновь пытался пробиться в эфир.

– Стреляют! – отвечала Старшенькая. Как будто сам не знаю.

– Потапов, ты с рядовой Ипиной? – спрашивала уже Бейка. Она-то была едва ли не в самом начале поезда. Не дожидаясь ответа, продолжила: – Двигайтесь дальше по прямой, до седьмого отсека.

Вспомнил, туда попала Натка. Пустил вперед себя Ириску на разведку.

– Последним от нее было, что зацепило. Кажется, ранена и не отвечает. Готовьтесь к встрече.

Адреналин бурлил в крови, жаждал высвобождения ружейный демон. Как всегда, приказал себе не думать сердцем, лишь холодной головой. В случае чего поплачем потом.

– Тройняшки?

– Рядом со мной, держат оборону. Вот! – прерывистые звуки стрельбы закончили ее фразу. Хотел бы видеть, что там происходит, но не до того. Позвал по связи Фелицию – от снайпера ни весточки. Чуть не заскрежетал зубами, все ведь так хорошо начиналось!

ИИ-ассистент обрисовала силуэты покусившихся на инфо-фею мерзавцев, приближались к ней с завидной скоростью. Готовы стрелять, в плен брать не будут.

Не любил стрелять на ходу: отдача, никакущая точность, чистая удача. «Арес» врубил магические компенсаторы сошек, позволил в пару очередей проредить ряды противника. Идущие в полный рост, прыснули пугаными крысами в сторону, предпочли укрытия. Ерзали по полу подкошенные, дико вопящие раненые.

– Ипина, за мной! – рявкнул волчице. Та не спешила принимать прежний человеческий облик, от той девчонки, которой помнил ее до рейда, она сильно отличалась. Двинулись и тут же встали, шестое чувство притащило тревогу, Ириска заверещала о опасности. Схватил волчицу в охапку, прыгнул, завалился наземь. Крышу над нами словно слизнуло, унесло прочь.

– Что за черт?

Ириска ответила мгновением спустя. Те самые «Осы» пустили снаряд, надеясь взорвать внутри. Опустевшая сфера вмиг замедлила ход, нырнув прямо ко мне. Ипина вскочила на ноги, смахнула стальной шар, словно надоедливую муху. Вторая пустила ракету, злым жалом снаряд несся прямо ко мне. Нырну в сторону, но это ничего не изменит, нас размажет взрывной волной.

Пулеед окутал меня покрывалом, обязуясь принять урон, не весь, но хоть от осколков. Ружеклятье сорвалось с ладони, словно последняя надежда. Сработало. Ракета кашлянула выхлопом, заклинил движок, рухнула мне под ноги, пробив собой пол. Взрыв, раздавшийся мгновением позже и позади, сотряс поезд, швырнул прочь. Ленка вцепилась в днище вагона когтями, меня подхватило взрывной волной, как лист бумаги. Жар щекотал спину, обливал потом. Лог Ириски полнился сообщениями о тысяче осколков, которые поглотил собой пулеед. Качнул головой, пытаясь подняться, по ушам лупило грохотом. Отсек с резервуарами потерял равновесие, колошматил собой по туннелю, словно надеясь вырваться из цепкой хватки общего состава.

И оказался паровозиком, который смог: инерция ударила по составу, сшибла меня с ног, я полетел в пробитую прореху отсека наружу. Желтые звериные глаза волчицы заполнились ужасом, когтистая лапа, пытавшаяся ухватить меня, прошла в сантиметре.

Быстро сориентировался в надежде уцепиться руками хоть за что-то. Повезло: кончиков пальца коснулся жесткий, холодный металл. Ноги чуть не коснулись рельс. По спине колотил отброшенный за спину «Арес», хорошо, что с ремнем.

Диким усилием подтащил себя. Закинуть бы тело на платформу, там станет полегче. Поток воздуха спешил снести прочь, запрокидывал волосы. Третья «Оса» отклонила полет, резко сбавляя ход. Ей не надо стрелять, она просто врежется в меня.

Будет достаточно, чтобы убить. Тяжко выдохнул, ко мне неслась неминуемая гибель. Если и был повод стать ружейным демоном, Богом, аватарой, то лучше не найти!

Кто бы там внутри меня ни сидел, но считал иначе. Предлагал выпутываться самому.

Высвободил руку, в побелевших от напряжения пальцах появился «Буян». Стиснул спусковой крюк сразу же. Первая прошла мимо, вторая безжалостным выстрелом пробила несчастного насквозь. Шар развалился в воздухе, врезался в меня ошметками. Руку, которой держался, обожгло, инстинктивно разжал пальцы и понял: это конец…

* * *

– Вы где там?

В переговорнике зашуршал голос Бейки. У меня пересохло во рту, тело стенало и просило передышки. Рядом валялась рядовая Ипина. Перед глазами стояло, как, высунувшись на полкорпуса, волчица впилась клыками мне в руку, рывком выудила наружу. Дрожа от волнения распахнула сумку, взгляд коснулся надорванной упаковки «асклепия». Что-то говорила, но слышал лишь стук сердца ее и своего собственного.

– Целы? Там пол поезда оторвало.

– Целы, – выдохнул, поднимаясь после секундной передышки. В голове тут же всплыла мысль: как там Ната? Она же ранена! Испугался, когда услышал, что с седьмым отсеком отбой. Командующая поспешила успокоить.

– С Наткой Фелиция. Поезд под нашим контролем.

– Тут были люди.

Не видел, но знал. Бейка кивнула.

– Были. И это не карсиры.

– Какая-то беззубая у царенатцев солдатня…

– Если царенатская. Это рушинники, рядовой. Не заметил, чем вооружены, во что одеты?

В самом деле, похожи были на оборванцев.

– Об этом поговорим потом. У нас проблемы посерьезней.

– Ты же сказала, поезд под контролем!

– Сомневаешься, что помню? Машины подали сигнал бедствия. Поезд теряет груз, едет к одной из остановок. Будь уверен, нас там ждут.

Позвал Ириску. До следующей станции оставалось чуть больше минуты. Скверно…

– Спрыгиваем с поезда, – приказ был отдан всем. Запротестовали тройняшки: малышкам было жутко, можно понять. Командующая слушать не желала.

– Спрыгиваем! Все к крайнему отсеку. Потапов, у тебя осталась взрывчатка? – заставила проверить. Вещмешок, слава богу, никуда не делся. Ответил, увидел спешно несущиеся к нам силуэты девчат. С одного корпуса на другой перескакивали, словно птички.

– Давай, – командующая потребовала, выдохнула прямо в лицо. На щеках нездоровый лихорадочный румянец, знать бы, что задумала. Ждать не заставила, пояснила: – Прыгайте. Я заложу заряды на оставшиеся отсеки с резервуарами.

– Мы через полминуты прибудем на станцию! – глянул на закрепленный Ириской таймер.

– Тогда не теряй времени, лейтенант! Если что, доведешь задание до конца!

Сгинула, оставив один на один с девчонками. Елена качнула головой, принимая звериный облик. Тройняшки, впервые видевшие ее в полной трансформации, прянули в сторону. Ириска любопытной лисицей смотрела, что делает командующая, в душе скреблись кошки. Казалось, видим ее в последний раз.

Тщетно, оборотень схватила малышек в охапку, единым прыжком нырнула на рельсы, мягко приземлилась на лапы – мне бы так! Фел сиганула следом и не раздумывая. У Наты перевязано плечо, кровила забинтованная голень. Тяжело дышала, до прибытия пятнадцать секунд, свет станции показался из туннеля. Сделала шаг назад, всегда уверенная в себе инфо-фея сейчас поддалась страху.

Лена была права: молчание, решительность – все, что требуется.

– Я боюсь, – услышал от нее за миг до того, как обхватить, заключить в объятия. Улыбнулся.

– Пока со мной – будешь в порядке. Веришь?

Она поверила.

Боль ударила по спине, плечам, щиколоткам. Запоздало, словно не поспевая за всем остальным, застонала поясница. Тяжко пришлось ногам, колени желали отвалиться. Кубарем покатились, больно впивались в тело шпалы рельс.