Пацаны

Отца в той семье отродясь не было, видать не ужился с надменной школьной руководительницей. Его заменял тихенький, невзрачный послушный мужичонка, который смиренно и беспрекословно выполнил все приказы супруги, так как своего голоса не имел, только вечерами втихаря в машине бухал пиво, видимо дома запрещали. Бабка Ираида Максимовна, такая же противная, как и её дочь, вечно всем недовольная, гоняла детей по подъезду, посылая вслед проклятия. Седая, с рыбьим лицом камбалы и глазами навыкате, она при сравнительно небольшом росте весила целый центнер. Санёк видел её круглогодично одетую исключительно в белую старушечью ночнушку, как будто это было её единственное одеяние. Эта наоборот прибеднялась, хотя все знали, что Ириада в прошлом директор мясного магазина, а потому наверняка прятала миллионы в стульях кухонного гарнитура. Так же в семье имелся дед с несносным характером, который говорил, что ветеран и инвалид, хотя все соседи по подъезду знали, что он дезертир и всю войну отсиживался в тылу в Ташкенте, прикидываясь псих.больным.

В семействе с шестого росло два сына. Старший, нелюбимый, Игорёк, который всё подавал – подавал надежды, в хоккей играл, даже работал директором в магазине, да потом так и скололся, его давно не было видно. И младший, Жорик, который вроде был карапузом, которого все шпыняли, а со временем стал качаться, жрать всякую дрянь и раскабанел так, что, аж в свой «мерин» не вмещался, который ему мама подарила. Короче яблочко от яблони…

Вот с дедом этого семейства, тем самым дезертиром, у Санька на почве блокиратора постоянно выходила ругань. Потому как старпер, по причине старческой деменции или попросту слабоумия, стал снимать трубку телефона и не класть на место, а то что у соседей при этом не было связи его никак не волновало. Бывало телефон молчал по полдня и Санёк, разъярённый, если особенно ждал звонка, спускался на шестой и звонил в злополучную квартиру. Как правило выходил дед, всегда в военной рубашке, трико и тапках, с неизменной палкой.

– Что надо? – зло спрашивал он.

– Вы трубку положите, я из-за Вас позвонить не могу.

Вот они, прелести коммунальной жизни.

– Да ты что, щенок! – дед, выживший из ума, поднимал над головой клюку и норовил стукнуть Санька ей по кумполу.

– Да Вы что, угомонитесь! Вроде взрослый человек, престарелый, а хулиганите. Говорю трубку положите!

Но безумный дед только корчил гримасы и нападал с клюкой наперевес, как Д’Артаньян со шпагой на гвардейцев кардинала. Взывать к его благоразумию было бессмысленно.

– Ну ладно, попомнишь ты меня!

Санёк ретировался от старого безумца, тот ликовал, празднуя победу и тряс руками над головой. Но хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Шурик устал от подлых западлянок, которые ему постоянно подставила нехорошая семейка и старый умалишённый. Он поднялся на пару этажей и остановился. Что же сделать? Ведь этот вопрос надо решать кардинально, дальше издевательства продолжаться не могут. Тут ему на ум пришёл недавний разговор с одним студентом из института связи.

– Я тут на съёмной хате живу, а сам то из Магнитогорска. Вот мне и надо домой звонить, а денег нет. Так я беру в коридоре к проводам соседей в параллель встаю и звоню сколько влезет, а счета им приходят.

– О как, чудеса! Вот значит, чему вас там в институтах учат! А что, полезная штука, не зря грызёшь гранит науки, хоть какая-то польза. А как это… Я вот даже не представляю…

– Да вообще просто. Посмотри, в подъезде такие белые тонкие провода проложены к каждой квартире – это телефонные линии, в них две жилы. Вот берёшь телефон, любой, у него в шнуре тоже две жилы и соединяешь те две белые и телефонные, вот и вся наука.

Так, точно, вот оно. В параллель вставать и звонить с соседского номера ему не надо, а вот урок преподать семейке Адамс точно придётся. Санёк спустился на лестничную клетку шестого этажа. Так, где это, ага вот! И точно, под самым побеленным потолком в подъезде, к квартире тянулся белый телефонный провод, его ещё называют «лапша».

– Ну держитесь! Попомните вы, как телефон отключать!

Санёк сбегал домой за лезвием. Так… Надо что-нибудь сделать поподлее… Так чтобы незаметно, при этом максимально эффективно и надолго. Он нашёл место в углу, там, где провод уходил в специальное отверстие и сделал еле заметный надрез, при чём только одной жилы. Получилось отменно. Найти повреждение человеческому глазу было нельзя ни при каких условиях, с виду провод казался абсолютно целым. Сашка с чувством выполненного долга вернулся домой и… О чудо! Телефон работал. Он работал и на следующий день, и через день, и даже через неделю, тогда связисты были на вес золота, заявки до месяца ждали. А через какое-то продолжительное время, спускаясь пешком по лестнице, дойдя до шестого, Сашка обнаружил там суету. Монтёры из ГТС, целая бригада, пытались найти неисправность и никак не могли. За их действиями внимательно наблюдало всё подлое семейство, скопившееся в дверях и дававшее ценные указания.

– Ничего не понимаю… – говорил, утирая пот со лба старший монтёр, – всё с виду цело, а сигнала нет, неужели всю линию перетягивать? Но это надолго, у нас кабеля нет, дефицит.

Семейка заохала, заахала, а Санёк, вприпрыжку пробегая мимо звонко засмеялся и пропел:

– Что, опять поврежденье на трассе? Что, реле там с ячейкой шалят?

И был таков, но мамаша-завуч бросила в его сторону пылкий взгляд, явно заподозрив что он как-то причастен к этому неприятному событию. Санёк не знал, чем уж там кончилось дело, да только с тех пор телефон у него работал всегда, как часы, а дед стал здороваться и кивать головой.

*****

Так вот, с тех пор проблем с телефоном у Санька не было, но в этот раз он подумал, что лучше бы были. Теперь он попал на общественно-полезную работу. С одной стороны, дело нужное. Дядька договорился с соседом, ветераном войны, для него администрация выделяла место под гараж, чтобы ставить поближе к дому свою ласточку, на которой, кстати, гонял периодически и Сашка. Более того, дядька по той же туалетной рекламной газетёнке нашёл по дешёвке железную избушку, которую продавал какой-то ханурик. Правда своей собственности на домик из металлолома он ничем подтвердить не мог, но об этом история умалчивает. Дядька перетащил её на воровайке на ветеранское законное место, Сашка, понятное дело, был без разговоров мобилизован на эти работы. Но у него почему-то оставалось стойкое ощущение, что гараж они просто-напросто стырили, уж больно ханурик нервничал и подгонял их, когда они его забирали.

Избушку эту водрузили на курьи ножки в виде ворованных кирпичей и подсыпали щебнем, спёртым с соседней стройки. Правда двери у гаража были очень узкие, ну прямо впритык, миллиметр в миллиметр по ширине машины, и чтобы выехать в него надо было складывать зеркала и требовались не дюжие снайперские навыки, но… Тут уж не до комфорта. Оставался последний штрих, чтобы торжественно ввести гараж в эксплуатацию – постелить в нём полы. А для полов нужны были доски, а дешёвые доски были на складе, и ехать туда надо было именно в это воскресенье, да ещё и с самого сранья.

Собравши волю в кулак после вчерашней попойки, Санёк попёрся на автобусе к дядьке, так как заезжать за ним тот категорически отказывался, экономил бензин. Втроём они с тёткой поехали через весь город на Обводной и там, в самом злачном углу, где лишиться головы и кошелька было как здравствуй песня, с трудом отыскали подозрительную базу. На ней из древесины, по всей видимости ворованной, так как «сотрудники» этого предприятия постоянно боялись каждого шороха и подозрительно оглядывались, прямо здесь же эдакой пилорамой нарезали доски по размеру. В итоге доски оказались, разумеется, как и планировалось, длинными, метра по два, к тому же их оказалось много.

– Ну и как же мы это будем в Вашу машину запихивать? – спросил Санёк у озадачено чешущего лоб дядьки

– Как-как… Смотри, салага, учись!

Они вдвоём открыли окна, убрали спинку сидения и запихнули в машину доски так, что они торчали из передних окон ещё по метру. При этом чтобы рулить и переключать скорости, надо было изгибаться и обладать навыками человека-змеи, зеркал не было видно вообще, а от лобового стекла осталась небольшая амбразура.

– Ну вот, а ты говорил не влезет, – с удовольствием от проделанной работы, отряхивая руки сказал дядька.

– И Вы что же… Предлагаете мне так ехать через весь город??? Да меня на первом же посту…

– Никто не обещал, что будет легко! И кто не рискует, тот не пьёт шаманское.

– Так, а как же Вы сюда влезете…

– Да я и не собирался. Я на автобусе, а вы с тётей Наташей, вперёд, к гаражу. Так давай-давай, залезаем через окна, двери уже не открываются.

Запихнув супругу в восьмёрку, подсадив через большое переднее пассажирское окно и расположив её голову между свеженапиленных досок так, что на любой кочке она могла подвергнуться процедуре гильотинирования, дядя Федя довольно сказал:

– Ну всё, в Бристоль, друзья, – и своим быстрым шагом был таков, ретировался, только его и видели.

Делать было нечего, Сашка вздохнул, крутанул ключ в замке, переключил скорость и демонстрируя чудеса эквилибристики медленно поехал обратно, домой. Вести пришлось извиваясь между досками, с закрытым обзором, ориентируясь исключительно по приборам и звёздам, которых не было. На ближайшем повороте, когда со второстепенной дороги он выезжал на главную, в связи с тем, что не видно было ничего в буквальном смысле, Месье не пропустил новенькую «шоху». «Шестёрка» вильнула в сторону, но бочарой всё-таки его зацепила.

– Вот тебе, дядя, и экономия… Всё-таки вышла боком. Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной.

Он припарковался слева, вышел из машины, точнее вылез из досок, тётка так и осталась сидеть внутри. Из «шохи» тоже вышел рослый молодой мужчина, весь на понтах, видать насмотрелся фильмов про бандитов.

– Ну что, чем расплачиваться будешь?

Санёк осмотрел машину. Удар пришёлся ровнёхонько ему в бампер, поэтому на его «восьмёрке» кроме как краски от «шохи» цвета «баклажан», которая легко стиралась полиролью, никаких следов не было. «Шестёрке» повезло меньше, переднее крыло и дверь пересекала вмятина со свежесодранной краской.

– Да не бойтесь, уважаемый, решим вопрос.

– А что ж ты, не пропустил? Не видишь кто едет?

– Да вон смотри, доски везу, не видать ни хрена. Ну и сколько ты хочешь?

– Ну… Парень, ты попал… Машина новая, а тут целых два элемента под ремонт и покраску. Не меньше пятнахи. Что милицию будем вызывать или так решим, по-пацански? У тебя деньги-то есть? Чем расплачиваться будешь?

О… «По-пацански», это подходит. Он же теперь работает с пацанами, значит и решить всё не проблема.

– Да деньги-то это, как раз, не проблема. Проблема к органам обращаться, боюсь люди не поймут… – Санёк сделал многозначительный вид.

Он уже понял, что перед ним обычный терпила, который просто понты колотит.

– Ну да… Про милицию это я так… Так как с пятнахой?

– Слушай, у меня с собой конечно нет, всё у пацанов. Но ты не переживай, я тебе расписку напишу и вот отвезу груз и прямо сразу всё и отдам.

– Ага, так я тебе и поверил, паспорт давай!