Ягодка

Теперь Ягодка сжала кулаки, больно впиваясь ногтями в ладони, чтобы сохранить безупречную улыбку.

Это были самые ужасные полчаса в жизни Ягодки. Наглый парень, которого, как она очень быстро выяснила, звали Питером, пробежался по всему меню, отпуская двусмысленные шуточки. Его друзья не отставали, с той лишь разницей, что в их шутках не было ни ума, ни остроумия. После каждого нового взрыва хохота улыбка Ягодки становилась все шире. Никто не сможет пожаловаться на качество обслуживания в е ресторане. Но она позаботится о том, чтобы подобные клиенты не переступали больше порог «Джеффро»!

Ягодка отнесла заказ на кухню и присела на маленький стульчик в углу. Она была совершенно вымотана. Слишком много приключений для одного дня. Кажется, целую вечность назад Спайк держал ее в объятиях…

Спайк!

Ягодка вышла в служебный коридор и набрала номер Спайка. Если кто и знает, что за банда терроризирует «Джеффро», так это он.

Спайк ответил не сразу. Что только Ягодка ни передумала за это время, от «как я смею отвлекать такого занятого человека от работы» до «он уже забыл, как меня зовут». Когда Спайк наконец ответил, сердце Ягодки забилось вдвое быстрее.

– Прости, солнышко, не слышал звонок. Развлекал важного осла с телеканала.

Голос Спайка бы необыкновенно нежен, и Ягодка вздохнула с облегчением. Он не только не забыл ее, но и назвал солнышком, значит, прошлая ночь ей не привиделась.

Она быстро рассказала о своей проблеме. Спайк не задумался ни на секунду.

– Черные волосы, среднего роста, все время поднимает одну бровь? Это Питер Сорелли. Неприятный тип. Все время где-то скандалит. Дает работу половине газетчиков в этом городе. Хочешь, я приеду?

Ягодка на миг закрыла глаза. Как славно чувствовать, что кто-то готов тебя защитить. Но она не должна злоупотреблять его добротой.

– Не надо. Я справлюсь.

– Тогда я позвоню, как освобожусь, хорошо? Сходим куда-нибудь.

Ягодка убрала телефон. Скорей бы вечер. Здорово будет посмеяться вместе со Спайком над тем, как она сегодня изображала из себя официантку.

– Мисс Элисон… – в коридорчик заглянул Дюк. – Они требуют счет. – Я подумал, вы захотите…

– Спасибо, Дюк, – кивнула Ягодка. – Я разберусь.

Она шла к центральному столу, медленно считая про себя. Еще чуть-чуть, и эти наглецы уберутся из ее ресторана. Она позаботится о том, чтобы никто из них больше не переступил порог «Джеффро». Ей плевать, кто такой Питер Сорелли. Если будет нужно, она возьмет его за шкирку и выкинет вон как шкодливого котенка.

– Прошу вас, счет.

Ягодка положила кожаную папку перед Питером. Он выразительно оглядел ее снизу вверх. Его взгляд взбесил бы и статую, но Ягодка только вздохнула поглубже и продолжила неторопливый счет про себя.

– Надеюсь, нас не обсчитали, – небрежно бросил Питер.

– Пересчитайте, – сухо сказала Ягодка. – Если умеете.

Она тут же прикусила язык, но было поздно. За столом воцарилось тишина.

– Она нам хамит, – проревел гориллоподобный парень, сидевший напротив Питера. – Эта черномазая нам хамит…

Питер резко вскинул руку, и гориллоподобный замолчал на полуслове. Ягодка ждала продолжения. Надеюсь, у трусишки Трэвиса в случае чего хватит соображения вызвать полицию, хмуро подумала она.

Питер встал и повернулся к Ягодке. Он был выше ее на полголовы, и она нарочно сосредоточилась на его подбородке, чтобы не смотреть ему в глаза.

– Спайк Дентон уверял, что в вашем ресторане отличное обслуживание, – холодно сказал Питер. – Но я вижу, что он соврал.

У Ягодки все поплыло перед глазами. С какой стати она прыгает на задних лапах перед этим нахалом? Раз он предпочитает вести себя как глупый мальчишка, пусть не удивляется, когда ему начнут драть уши.

Ягодка достала из папки счет и демонстративно порвала его на мелкие кусочки. Бровь Питера удивленно взлетела вверх.

– Можете считать это компенсацией за недостаточно хорошее обслуживание, – отчеканила Ягодка. – А стоимость вашего обеда я вычту из жалования швейцара, который пустил вас на порог. Можете не сомневаться, больше он такой ошибки не сделает, мистер Сорелли.

В черных глазах Питера промелькнуло вдруг что-то человеческое. Он на секунду стал почти милым…

Но только на секунду.

В следующий миг Питер сунул руку в карман и вытащил горсть купюр.

– Держите. – Он кинул деньги на стол, не глядя. – Не лишайте беднягу жалования, мисс… Ягодка.

Кровь прилила к щекам Ягодки. Она всегда считала себя человеком уравновешенным и благоразумным и не думала, что способна так быстро и яростно возненавидеть кого-то. До сих пор Питер Сорелли был для нее досадной мелочью. Но одного взгляда хватило, чтобы превратить его во врага, которого ненавидишь всеми фибрами души. С каким удовольствием она бы вцепилась ему в волосы или отвесила затрещину! Она бы с радостью расколола весь свой дрезденский фарфор о его голову. Все что угодно, лишь бы стереть с его губ ухмылку, прогнать издевку из его глаз.

Похоже, что Питер что-то почувствовал, потому что он кивнул своим дружкам и, не говоря ни слова, вышел из ресторана. Они с улюлюканьем и хохотом последовали за ним. Только когда входная дверь закрылась за последним, напряжение оставило Ягодку. Она в изнеможении опустилась на ближайший стул и тут же вскочила, вспомнив, что на нем сидел Питер.

– У тебя все в порядке? – раздался за спиной робкий голос Трэвиса. – Я скажу Дюку, пусть убирает?

– Уж пожалуйста, – улыбнулась Ягодка. – Рада, что на тебя хоть в чем-то можно положиться.

Трэвис потупился.

– Прости. Я растерялся. Никак не мог сообразить, что делать.

Ягодка погладила его по плечу.

– Давай сделаем так, чтобы они больше здесь не появлялись.

Лицо Трэвиса оживилось.

– Конечно, я распоряжусь. Не волнуйся. Только… – он закусил губу. – Хорошо бы, если они сами больше не пришли. Не хочется связываться с Питером Сорелли.

– Ты его знаешь?

Чтобы занять руки и спрятать нервозность, Ягодка принялась собирать тарелки.

– Кто не знает Питера Сорелли, – хмыкнул Трэвис и понизил голос. – Он из мафии.

– Поэтому ты и удрал? – усмехнулась Ягодка. – Ладно, Трэв, не хочу больше об этом говорить.

Она взяла стопку тарелок.

– Но могу сказать точно, Трэв. Если Питер Сорелли будет мне досаждать, его никакая мафия не спасет.

И она понесла тарелки на кухню, провожаемая восхищенным взглядом Трэвиса.