Девушка лучшего друга

Ну, не могу я пройти мимо, когда сильные обижают слабых. Особенно если мужчина давит на женщину несуществующим авторитетом.

– А ты откуда такой борзый? – пижон переключает свое внимание на меня, и я по бегающему взгляду в момент определяю, что он не из тех, кто будет мараться сам. Скорее, приплатит дружкам, чтобы избили неугодного в подворотне, чем позволит испачкаться модной курточке, подбитой мехом.

– Из культурной столицы, где попавшим в беду девушкам принято помогать, – я намеренно выделяю тоном слово «культурной», с удовлетворением наблюдая, как кривится смазливое лицо, а еще понимаю, что драки не будет. Потому что застывший в нескольких метрах от меня чувак банально трусит, и, возможно, путает торчащие из кулака ключи с балисонгом.

– Понаехали, – блондин сплевывает в сугроб и удаляется, бурча себе под нос что-то об охамевших питерцах и тупых старостах.

Ну, а я первым делом проверяю выхлопную трубу бедняги-Пежо, и понимаю, что та просто-напросто забита снегом. Ликвидирую последствия Славкиной невнимательности или чьего-то злого умысла и возвращаюсь к девушке, опираясь локтями на полуопущенное стекло.

– Давай-ка я отвезу тебя домой, принцесса.

Моя новая знакомая не возражает, молча пересаживается на пассажирское сиденье и пристегивает ремень безопасности подрагивающими пальцами. Глубоко шумно выдыхает и смотрит на меня так восторженно, как будто я только что в одиночку совершил двенадцать подвигов Геракла и вынес из горящего дома двенадцать котят. Смешная она.

– Тут недалеко, – она забивает нужный адрес в гаджет и, пристроив телефон в держатель, прикрывает мерцающие перламутром веки.

В салоне и так не слишком просторно, но становится еще теснее, когда легкий запах земляники заполняет пространство между нами. И мне отчего-то хочется дотронуться до Славиной щеки, провести большим пальцем от виска к уголку губ и убрать за маленькое аккуратное розовое ушко выбившуюся из прически прядь. Странная реакция на девушку, которую я вижу первый раз в жизни.

В такое же уютной тягучей тишине мы добираемся до места назначения. Путь занимает каких-то десять минут, но Слава успевает задремать, и мне становится жалко ее будить. Совсем недолго я рассматриваю ее сонную, а затем, обогнув авто, распахиваю дверь и, отстегнув ремень, беру девушку на руки, запоздало осознавая, что не знаю, в какой подъезд и какую квартиру нам нужно.

– А сейчас мы уже приехали? – сонно бормочет Славка и инстинктивно смыкает ладони на моей шее.

– Подъезд какой?

– Первый.

Я ныряю в ближайшую арку, отпираю домофон ее брелоком и невозмутимо шествую мимо приподнявшейся и теперь выглядывающей из-за своей стойки консьержки.

– Этаж? – шепчу на ухо расслабленной Славе и локтем задеваю кнопку вызова лифта.

– Седьмой.

Поднявшись по указанному маршруту и справившись с замком нужного нам жилища, я захожу в небольшой коридор вместе со своей ношей и приклеиваюсь к сапфировому коврику с надписью «Велкам». Дальше идти не рискую, боясь испачкать сверкающий чистотой пол, и заинтересованно разглядываю мягкий пуф насыщенного синего цвета слева и зеркальные двери раздвижного шкафа-купе справа. В интерьере преобладают спокойные бежевые и коричневые тона с умело расставленными акцентами вроде светло-голубых подушек на кремовой тахте и пары картин, изображающих девушку с цветами и морское побережье.

– А я ведь так тебя и не поблагодарила! Спасибо, Тимур, – грациозно выныривает из моих объятий Слава, избавляется от обуви и полушубка и осторожно берет меня за ладонь: – пойдем, я хотя бы кофе сварю и бутербродов сделаю. Ты, наверное, голодный.

Я молча принимаю ее приглашение и послушно следую вглубь небольшой, но уютной квартиры. Мою руки пахнущим лимонником и чайным деревом мылом и усаживаюсь на стул, пока Славка хлопочет у холодильника. И только потом до меня доходит, что на запланированный ужин с другом и его девушкой я безнадежно опаздываю.

«Прости, бро, у меня сегодня никак не получается».

Глава 3

Слава

– С молоком, сахаром? – я заранее знаю ответ и спрашиваю больше для проформы, засыпая кофейные зерна в старенькую, но исправно работающую кофе-машину.

– Просто черный.

Такой же крепкий и дурманящий, как и сам Тимур.

Не то чтобы я страдала от недостатка мужского внимания, но сегодня мысли почему-то постоянно сворачивают не туда, а глаза то и дела цепляются за литые мышцы, перекатывающиеся под тонкой тканью свитера. И мне стоит большого труда, чтобы отвернуться и перестать залипать на широкие, как у пловца или спортивного гимнаста, плечи.

– И часто ты пускаешь к себе в квартиру малознакомых людей?

Ударяющийся в спину вопрос более чем оправдан, насмешливый голос щекочет нервы, но я не обижаюсь. Гадая, чем объяснить свою железобетонную уверенность в том, что Тимур не насильник, не маньяк и не мошенник, пробравшийся в дом под удобным предлогом. Рядом с ним спокойно и хочется свернуться в клубок, укрывшись пледом, чтобы скорее отогреть озябшие пальцы ног.

– Первый раз, – негромко выдыхаю свое признание и стараюсь скорее занять руки чем-то полезным, вроде нарезки ветчины для румянящихся в тостере хлебцев: – я всего-то месяц, как от родителей съехала, вообще сюда никого не приглашала.

– А мои разводятся…

Произносит Тимур в унисон с грохнувшей о стол тарелкой, а я лечу в пучину отражающихся в голубой глади эмоций. Начиная от лежащего на поверхности едкого разочарования, заканчивая тщательно спрятанной грустью.

– Мы поэтому не встречались раньше в универе? – я усаживаюсь напротив в такое же молочно-белое кресло, в каком вальяжно расположился мой гость, и перескакиваю с темы, не желая бередить свежие раны.

– Да, я на днях перевелся.

Неясное предположение, зудящее на задворках сознания, никак не может оформиться в мысль, и я забиваю на него, подвигая к Тимуру блюдце с горячими бутербродами с расплавленным сыром и дольками помидора. Дую на обжигающий кофе и прячу нос в белой с клубникой на боку кружке, избегая проявлять излишнюю любознательность.

– Не волнуйся, принцесса, я уже большой мальчик, чтобы переживать из-за разногласий предков и того, что отец изменил матери. Я просто сломал ему нос.

Я вскидываю подбородок, в одно мгновение теряя интерес к любимому напитку, и какое-то время изучаю серьезное лицо собеседника, убеждаясь в том, что он не шутит. От Тимура веет непоколебимой уверенностью в своей правоте и недюжинной внутренней силой, и я с легкостью представляю, как он впечатывает кулак кому-нибудь в челюсть. Странно, но нарисованная моим буйным воображением картинка ничуть не отталкивает, напротив, заставляет уважать поглощающего нехитрый ужин парня сильнее.

– Значит, он заслужил, – небрежно веду плечом и чувствую кожей немое одобрение.

Кофе заканчивается преступно быстро, так же стремительно пустеет тарелка, и у меня нет больше надобности задерживать Тимура, как бы сильно мне этого ни хотелось. И я давлю тихое разочарование из-за того, что время в его компании пролетело, как один короткий миг.

– Спасибо за то, что выручил, – произношу негромко и сминаю пальцами край джемпера, стараясь замаскировать охватившую меня нервозность. Прямо как восьмиклассница на первом свидании, ей-богу.

И, пока я купаюсь в непривычном для моей самодостаточной персоны смущении, парень грациозно огибает стол, напоминая большого хищного кота. Отодвигает мой стул и тянет за руку, заставляя подняться. И я подчиняюсь ему без малейшего писка или тени сопротивления, замирая, как дрессированная змея перед талантливым гипнотизером.

Его большой палец надавливает на мою нижнюю губу, и я не успеваю даже ахнуть до того, как его рот завладевает моим. Требовательный язык скользит по ставшей невероятно чувствительной коже, будя шквал болезненно-сладких эмоций. Я зарываюсь в мягкие волосы Тимура и приподнимаюсь на цыпочки, потому что он очень высокий. Прижимаюсь к мускулистому торсу и не отказываю себе в удовольствии проверить, такие ли каменные у брюнета плечи, как мне показалось. Не ошиблась – они как гранит.

В груди взрываются мириады фейерверков, низ живота наливается тяжестью, и я могу с точностью сказать, что так жадно и сумасшедше меня давно не целовали. Никогда не целовали.

Я теряюсь в паутине времени и глубине своих ощущений, когда мы, наконец, отлипаем друг от друга и тону в штормовой синеве буравящих меня глаз. Откашливаюсь и снова заливаюсь краской, хоть пару секунд назад сама накидывалась на парня, которого знаю неполный день.

– Пожалуй, учеба здесь мне уже нравится, – весело хмыкает Тимур и, будто прочитав тревожащие меня мысли, предупреждает возможный поток моей бессвязной речи. – И, нет, я не думаю, что ты легкодоступная.

Он поправляет мои лежащие в беспорядке волосы, которые сам же и растрепал, и протягивает телефон, куда я с затаенной радостью вбиваю свой номер. И мне очень, до радужных единорогов, хочется, чтобы этот жест был не просто актом вежливости.

За Тимуром с тихим хлопком закрывается входная дверь, а я словно босиком хожу по воздушным перистым облакам. Мурлыкаю под нос лирическую мелодию, постоянно касаюсь пальцами чуть припухших губ и только сейчас вспоминаю, что мой гаджет остался в держателе в автомобиле. Спускаться вниз, в пронизывающий до костей холод невероятно в лом, но трезвый расчет и отсутствие в доме других будильников все-таки выгоняют меня на мороз.

И уже через пару минут я озадаченно изучаю перегруженный оповещениями экран мобильного, медленно, но верно горя от стыда. Про назначенный ужин с Кириллом и его товарищем я, конечно же, забыла, и теперь двадцать три пропущенных ярким знаменем возвещают о моей безответственности.

«Я уже на месте, скоро будешь?»

«Слав, ты вообще где? Тебя ждать?»

«Слава! У тебя все в порядке? Отпишись, я волнуюсь».