Бабочки на крутых ступенях

– Да. Вожди народа аколуа и тепанеков пользуются особым расположением Мотекусомы. Впрочем, Тотокиуацин, как и его народ, не играет важной роли в Тройственном союзе. Однако он всегда следует указаниям Мотекусомы и угождает ему во всём. А вот Несауальпилли незаурядная личность. Он правит богатым краем Тескоко, столица которого Тескокоалтепетль лишь немного уступает силе и богатству Теночтитлана. Несауальпилли, сын Несауалькойотля, – мудрый правитель.

– Он сын того самого Несауалькойотля, который был не только правителем Тескоко, но и великим поэтом? Я читала его поэмы, – вспомнила Китлалполь.

– Отец Несауальпилли известен не только своими стихами, но и тем, что собрал обширную библиотеку, создал училище искусств и музыки, а главное – издал закон, который запрещает человеческие жертвоприношения. И ещё он написал труд, в котором указывает, что всё сущее создал один творец – Бог по имени Тлоке Науаке, – поведал Текалотль.

В это время Яотль, начальник стражи Мотекусомы, возвестил, что все правители зашли в беседку, и павшие ниц зрители стали вставать и снова рассаживаться на трибунах. Оцетлана с Мекатли снова села рядом с Китлалполь и Текалотлем.

– Под стать Несауалькойотлю его сын Несауальпилли – нынешний правитель Тескоко. Он продолжил дело своего отца и утвердил на своей земле веру в Тлоке Науаке. Так что, в вопросах веры правители Теночтитлана и Тескоко расходятся. Несауальпилли покровительствует искусствам и сам пишет философские труды. В Тескокоалтепетле он создал совет по музыке, устроил несколько наблюдательных площадок, чтобы следить за Солнцем, Луной и звёздами. А ещё говорят, будто он сведущ в магии и обладает даром предвидения, – рассказал Текалотль.

– Он умеет предсказывать события? – удивилась Китлалполь.

– Так говорят, – сказал Текалотль.

– Что же связывает теночков и тепанеков с народом аколуа, если они верят в разных Богов?

– Мотекусома понимает, что не всегда следует навязывать другим народам свою веру. Ему нужна поддержка сильной армии народа аколуа. Ведь теночкам намного выгоднее, чтобы этот многочисленный народ был его союзником, а не противником. Мотекусома уже нашёл врагов в лице тласкальтеков.

Услышав эти слова, Китлалполь тяжело вздохнула.

– Прости, милая, я не хотел тебе напоминать о грядущей войне.

Тут Китлалполь насторожилась и кивнула в сторону беседки, из которой доносился приглушённый разговор. Текалотль понял её и стал присушиваться. Однако до него доносились лишь обрывки фраз. Китлалполь, обладавшая острым слухом, слышала неторопливый разговор, который вели между собой властители.

– Итак, Несауальпилли, ты предсказываешь приход на наши земли чужеземцев и истребление ацтеков? – спросил один из правителей густым хрипловатым голосом.

– К сожалению, это так, великий Мотекусома! Скоро из-за моря придут воинственные чужеземцы, и государство ацтеков падёт! – сказал Несауальпилли.

– Говори тише! Посторонние не должны слышать подобные речи. Народу не следует это знать. Он должен верить только тому, что ему говорят жрецы и вожди, – осуждающим тоном произнёс Мотекусома.

– Не беспокойся, Мотекусома. У воинов, охраняющих нас, уши залеплены воском. Даже начальник стражи уже заткнул уши, – бодрым голосом произнёс Несауальпилли.

– Нас могут услышать не только стражники. На этой трибуне сидят знатные ацтеки. Слишком невероятно и ужасно, что неведомые чужеземцы могут погубить великое государство ацтеков, которое создавали наши предки. Я хочу верить, что страна ацтеков будет существовать вечно, – заявил Мотекусома.

– Верить никому не запрещено. Это даже поощряется жрецами, – сказал Несауальпилли.

– Ты сведущ в магии, сын Несауалькойотля, поэтому я могу тебе поверить. Однако это плохое предсказание, и я не хочу его обсуждать. Я собираюсь сегодня развлечься и собираюсь заключить с тобой пари, что команда Теночтитлана сегодня победит игроков из твоего города Тескоко, – сказал Мотекусома. – Я собираюсь поставить на кон островок с моим небольшим загородным дворцом на севере озера Тескоко. Кроме того, по моей примете, до сих пор правым всегда оказывался тот, чья команда выиграла игру. Значит, сразу после окончания игры мы узнаем, кто из нас прав.

– Я не могу поставить на кон острова, которых у моего народа нет, или землю, которой у аколуа не так много, как у теночков, но я могу подарить тебе собрание своих новых стихов, великий Мотекусома, если команда Теночтитлана сегодня одолеет моих игроков.

– Что ж, я люблю читать твои стихи. Я согласен, – ответил правитель ацтеков.

– Но я удивлён. Мотекусома, оказывается, ты веришь в свои приметы, – сказал Несауальпилли. – Возможно, тогда ты поверишь и моим предсказаниям. Похоже, пора поведать тебе, великий правитель ацтеков, что мне стало известно после проведения магических обрядов.

– Как я слышал, Несауальпилли во время своих обрядов обращается к своему Богу Тлоке Науаке с просьбой показать будущее. Разве единый Бог может предсказывать будущее? Я всегда считал, что способность узреть будущее и услышать пророчества доступно лишь достойным жрецам, полностью посвятившим себя служению одному из великих Богов ацтеков и верующих в существование множества Богов, а не единого Бога. Признание существования Тлоке Науаке – это кощунство! Ведь Несауальпилли ошибается, когда говорит, что верит в одного Бога. Не так ли, Мотекусома? – заискивающим тонким голосом спросил Тотокиуацин.

– Не будь простаком, мой друг, – в голосе Мотекусомы послышалась насмешка. – Несауальпилли вовсе не верит в придуманного его отцом Бога Тлоке Науаке. Несауалькойотль сделал это в силу ряда обстоятельств.

– Как такое возможно? – удивился правитель Тлакопана. – Я в этом сильно сомневаюсь.

– Я развею твои сомнения, Тотокиуацин, – послышался голос Несауальпилли. – Я беседовал со своим отцом перед его смертью. Он, на самом деле, придумал Тлоке Науаке. Это было им сделано в силу необходимости. В Тескокоалтепетле пришло время ограничить жертвоприношения людей Богам. После долгих размышлений мой отец написал философский труд, который впоследствии лёг в основу новой веры.

– И лишь руководствуясь своими мыслями, твой отец попрал многовековые устои и веру ацтеков! – в голосе Тотокиуацина слышалось искреннее негодование.

– Несауалькойотль спас город Тескоко и народ аколуа. Слишком частые массовые жертвоприношения привели к тому, что численность молодых крепких мужчин и здоровых красивых девушек неуклонно снижалась. А Тескоко и всему нашему Союзу нужны были сильные воины и крепкие здоровые земледельцы, – сказал Несауальпилли. – К тому же, как это не кажется странным, но Тлоке Науаке, которого придумал мой отец, иногда действительно помогает мне и народу Тескоко. Наши молитвы, похоже, достигают его ушей. Порой мне кажется, что мой отец вовсе не придумал единого Бога, как сам мне сказал перед смертью. Возможно, я просто не совсем верно понял предсмертные слова своего отца. Может быть, Несауакойотль имел в виду, что придумал только имя творцу всего сущего, а сам единый Бог существовал всегда.

– Мне кажется, что твой отец, Несауальпилли, пошёл по неправильному пути. Проще было немного изменить порядок жертвоприношений, не касаясь веры предков. У нас в Теночтитлане и в наших вассальных городах жрецы теперь стали чаще приносить в жертву Богам пленников и злодеев, а не красивых девушек и воинов, – сказал Мотекусома.

– Но ведь до сих пор многие ацтеки Теночтитлана, Тлакопана, Миштлиалтепетля и других городов с радостью ложатся на жертвенные камни, полагая, будто совершают поступок, угодный Богам и народу ацтеков, что совершенно не соответствует истине, – сказал Несауальпилли.

– Как ты только можешь произносить такие слова, Несауальпилли? Тебя покарают Боги! – воскликнул Тотокиуацин.

– Ещё скажи, толстяк, что вы и меня скоро принесёте им в жертву, – рассмеялся Несауальпилли.

– Ты же знаешь, что это невозможно. На твою защиту поднимется весь народ аколуа. А в Тескоко действительно мощное войско и преданный своему правителю народ, – в голосе Мотекусомы послышались нотки сожаления.

– Но как твой отец мог обмануть свой народ?! – продолжал возмущаться Тотокиуацин.

– А разве твои предки, Тотокиуацин, и предки Мотекусомы не приняли чужую веру с изрядным количеством Богов? Ведь вера ацтеков, пришедших с северных равнин на озеро Тескоко, была иной. Однако жрецы с готовностью приняли веру тольтеков, а те, в свою очередь переняли веру у народа майя. А ведь когда-то жрецы майя также придумали своих Богов.

– Да что он такое несёт! Останови его, Мотекусома! – воззвал к правителю ацтеков Тотокиуацин.

– Пусть говорит. Главное, чтобы нас не услышали посторонние уши. Ведь Тескоко помогает нам во время войн, и совсем скоро нам снова понадобится его помощь. Впереди поход на Тласкалу, – сказал Мотекусома.

Услышав о готовящемся походе на Тласкалу, Китлалполь вздрогнула. Текалотль удивлённо взглянул на неё и тихо спросил:

– Что с тобой?

Китлалполь не ответила мужу. Она продолжала прислушиваться к беседе правителей.

– Чем ты, Несауальпилли, докажешь, будто Кукулькан, как его называли майя, или Кетцалькоатль, как его называем мы, был придуман? – спросил Тотокиуацин.

– Возможно, его не придумали. Просто это был мудрый и добрый человек или неведомое разумное существо. Однако вы знаете, как со временем изменилось отношение ацтеков к Кетцалькоатлю. Разве раньше ему приносились человеческие жертвы? Ведь лишь относительно недавно число жертвоприношений Кетцалькоатлю и другим Богам стало расти. Когда стало не хватать своих людей, тысячи пленников легли под жертвенные ножи жрецов ацтеков, с сотен людей была живьём содрана кожа, которую потом жрецы надевали на себя и плясали вокруг костров, в которых сжигали живых людей. А сколько детей и девушек было утоплено в священных сенотах! Сколько детских голов разбито о каменные ступени пирамид! А ведь эти обряды появились не так давно. Несколько десятилетий назад жрецы ацтеков объявили, что увеличение числа жертв угодно Богам, – с жаром говорил Несауальпилли.

– И, тем не менее, Теночтитлан процветает. Тебе не кажется это странным? – спросил Мотекусома. – А знаешь, Несауальпилли, отчего Теночтитлан стал великим городом, и в нём, несмотря на многочисленные человеческие жертвоприношения, растёт население?

– Наверно, теперь жрецы стали убивать больше пленников, а не своих людей, – ответил правитель Тескоко.

– Нет. Самое главное в жертвоприношениях – страх. Он требуется для укрепления государства, – сказал Мотекусома. – Ведь не все люди покорны, словно наши домашние собаки с вечно печальными глазами, мясо которых мы едим. Ты же видел глаза собак, Несауальпилли! Большинство ацтеков с такими же затравленными глазами участвуют в жестоком представлении, которое мы, жрецы, называем верой во всемогущих Богов. Впрочем, в последнее время, не все ацтеки с радостью ложатся под жертвенные ножи. Они видят, как жертвы перед смертью корчатся в муках, и им не хочется переживать подобные жуткие ощущения.

– Ты так говоришь, великий правитель, мне становится не по себе. Неужели и ты, Верховный жрец, не веришь в наших Богов? – голос Тотокиуацина дрогнул.

– Я стараюсь верить в существование наших Богов. Я хочу верить, что Кетцалькоатль приходил на землю. Я надеюсь, что Пернатый Змей вернётся, – спокойно произнёс Мотекусома. – В то же время, я знаю, что человеческие жертвы вовсе не обязательны. Но сейчас они нужны.

– Ты довольно странно рассуждаешь, – заметил Несауальпилли.

– Я рассуждаю логично, а не странно. Я же сказал, что главное – это страх. Он сплачивает народ. Именно страх позволяет народу ацтеков стать великим народом. Великому государству нужны страх и вера! – уверенно произнёс Мотекусома.

– Но если ты надеешься, что Пернатый Змей вернётся, не боишься ли ты, что он спросит с тебя за жертвоприношения? Разве это не кощунство – приносить людей в жертву Кетцалькоатлю, который сам выступал против этого? – изумился Несауальпилли.