Бабочки на крутых ступенях

Следуя по длинному коридору с высоким сводом и позолоченными колоннами, гости столкнулись с большеголовым кривоногим карликом в синем плаще. Китлалполь знала, что во дворце Мотекусомы живут уроды и карлики, а потому не удивилась появлению одного из них. Большеголовый карлик скрылся за колоннами.

Рабы занесли паланкины Несауальпилли и Тотокиуацина в предназначенные для них просторные комнаты.

Паланкин Мотекусомы рабы пронесли немного дальше и поставили на пол в огромном зале с купольным сводом, ярко освещённом множеством светильников. У дальней покрытой изящными золотыми узорами стены, на постаменте, стоял роскошный золотой трон с высокой спинкой, к которому вели пять золотых ступеней. Ножки трона обвивали две золотые змеи с нефритовыми глазами. Возле трона располагался небольшой прямоугольный бассейн, в который правитель ацтеков трижды в день бросал золотые чашки, испив из них вкусный напиток чоколатль. Всё дно бассейна было покрыто толстым слоем этих чашек.

Мотекусома медленно взошёл на постамент, опираясь на жезл и позвякивая золотыми браслетами. Усевшись на трон, правитель поправил на голове высокую корону и внимательно посмотрел на Текалотля, вошедшего в тронный зал. Супруга наместника и слуги остались за дверью – стражники преградили им путь.

Китлалполь была неприятно удивлена, заметив облачённого в пурпурный плащ Чимолли, который стоял в коридоре за колонной. На голове долговязого худого горбоносого жреца был высокий венец, украшенный пышными алыми перьями. Чимолли узнал Китлалпололь и уставился на неё своими маленькими колючими глазами. Взгляд жреца не сулил ничего хорошего ни Китлалполь, ни её спутникам. Судя по всему, Чимолли успел заметить и прошедшего в тронный зал Текалотля. Китлалполь догадалась, что старший жрец Миштлиалтепетля скоро посетит правителя ацтеков, если только он уже не успел побывать сегодня днём у Мотекусомы. Китлалполь на мгновение перевела взгляд на расписанную золотыми узорами дверь, за которой скрылся Текалотль, а когда снова взглянула на то место, где только что стоял Чимолли, то никого не увидела. Старший жрец Заоблачного города исчез, словно растворился в воздухе.

– Так какие новости ты принёс из Миштлиалтепетля, Текалотль? – строго спросил Мотекусома, пристально рассматривая стоявшего перед ним наместника.

Начальник стражи пламенем факела поджёг установленную на треножнике возле трона чашу для курения благовоний. По залу растёкся приторный дурманящий запах табака, смол и душистых цветов.

– В Заоблачном городе неспокойно, правитель, – сказал Текалотль.

– Я знаю, что там неспокойно. Скажи мне, Текалотль, отчего тебе пришлось бежать из Миштлиалтепетля? – скривив губы, поинтересовался Мотекусома.

– На мой дом подстрекатели натравили чернь.

– Плохо, что ты, Текалотль, в последнее время почти забыл о моём существовании, а вот Чимолли регулярно направлял ко мне гонцов, – произнёс Мотекусома.

– И что же гонцы сообщили тебе, великий правитель?

– Они принесли плохие вести. Чимолли сообщает, что ты ведёшь себя неподобающим образом, – в голосе Мотекусомы стало угадываться недовольство.

– В чём заключаются претензии Чимолли?

– Полагаю, что тебе лучше самому мне всё рассказать и высказать мне свою просьбу. Ведь ты для этого и прибыл в Теночтитлан, не так ли?

– Да. Я всё расскажу… Я молю тебя о защите, великий Мотекусома!

– Тебе впору просить предоставить тебе и твоей супруге убежище. Верно? – взглянув в глаза Текалотлю, спросил Мотекусома.

– Действительно, нам с женой пришлось бежать из Миштлиалтепетля, спасая свои жизни, и теперь нам нужно найти надёжное убежище, – признался Текалотль.

– Расскажи честно, что послужило истинной причиной вашего бегства?

– Я уже говорил, что подстрекатели подговорили толпу, которая собиралась ворваться в мой дом и учинить расправу над моей семьёй.

– И ты сейчас скажешь, что толпа требовала изгнания твоей супруги или жители Миштлиалтепетля даже собирались с ней расправиться, поскольку она чужеземка? – краешками тонких губ усмехнулся Мотекусома.

– Ты проницателен, повелитель, – склонив голову, проговорил Текалотль.

– Возможно, ты или твоя супруга перешли дорогу кому-нибудь из горожан?

– Не знаю, – пожал плечами наместник.

– Может быть, торговец собачьим мясом, имеющий близких родственников среди жрецов Тенчтитлана и моих придворных за что-то разозлился на твою супругу? У него, кстати, сбежал раб, и ему так пока и не удалось поймать беглеца.

– Возможно, что именно торговец собачьим мясом подстрекал толпу, – сказал Текалотль, поразившись хорошей осведомлённости правителя ацтеков.

– Но ведь подстрекательство толпы рыночным торговцем не должно было так сильно напугать тебя, чтобы ты бежал из дома? Разве нельзя было обуздать толпу, вызвав на подмогу воинов-ягуаров или воинов-орлов? Впрочем, они сами должны были разогнать толпу. Что же случилось? Отчего за наместника правителя ацтеков никто не вступился? Или тебя, Текалотль, перестали уважать горожане, и воины не спешили к тебе на помощь, потому что ты стал неугоден не только черни, но и знатным жителям Миштлиалтепетля?

– Что ж, возможно, некоторые жрецы стали относиться ко мне недружелюбно, – предположил Текалотль.

– И что же такое должно было случиться, чтобы жрецы стали к тебе плохо относиться? Неужели это произошло на пустом месте?

– Не знаю. Я хочу поведать тебе, великий правитель, что незадолго перед тем, как около моего дома собралась разъярённая толпа, меня пытались отравить. Я чудом выжил после ужина во дворце Чимолли. Наверно, это случилось из-за того, что мы с ним разошлись во мнении по некоторым вопросам.

– Это возмутительно! Как злодеи посмели пытаться отравить моего наместника в Миштлиалтепетле! Как только они могли такое задумать! – притворно рассердился Мотекусома. – Так в чём Чимолли был с тобой не согласен?

– Похоже, Чимолли через гонцов уже успел рассказать, что я предложил смягчить обряд жертвоприношения в Заоблачном городе.

– Ах, вот как! Ты предложил… Может, ты уже стал правителем Заоблачного города? Или ты стал правителем всех ацтеков и верховным жрецом?! Тогда тебе в самый раз пришло время возглавить Тройственный союз вместо меня! – срывающимся голосом закричал Мотекусома.

– Я не могу о таком даже помыслить. Я прибыл к тебе, чтобы согласовать свои дальнейшие действия.

– Ты пришёл искать у меня защиты. Ты так вначале сказал.

– И не только за этим прибыл я в Теночтитлан. Мне нужен твой совет, правитель.

– Вот как! Теперь тебе понадобился совет. А ведь раньше ты действовал, не спрашивая советов.

– Ты сам, направляя меня в Миштлиалтепетль, говорил, чтобы я не беспокоил тебя лишний раз по пустякам, – попытался защититься Текалотль.

– Хорошо, – успокаиваясь, сказал Мотекусома. – Тогда объясни мне твои предлагаемые нововведения. А то Чимолли в грамотах, переданных через гонцов, расписал такие ужасы, что тебя впору приносить в жертву Богам.

– Я всего лишь стал советовать жрецам главных храмов Миштлиалтепетля, чтобы они ограничили человеческие жертвоприношения. Ведь перед войной с Тласкалой понадобятся воины, ремесленники и земледельцы. К чему сокращать их численность?

– Ты хитришь, Текалотль! Ты только недавно узнал о готовящейся войне с Тласкалой. А ведь ты намного раньше пытался ограничивать жертвоприношения. Почему ты изворачиваешься?

Текалотль промолчал.

– Вот как! Ты уже не считаешь нужным отвечать на мои вопросы? Так зачем ты решил давать такие странные советы жрецам? Ведь подобные действия подрывают веру ацтеков. Нельзя допустить, чтобы и в вассальных Теночтитлану городах восторжествовала иная вера. Хватит с нас Тескокоалтепетля с реформатором Несауалькойтлем и сменившем его сыном – Несауальпилли.

– Я всего лишь дал жрецам Миштлиалтепетля совет.

– От такого твоего совета до уничтожения веры, а затем – гибели государства – всего один шаг! Знаешь ли ты, что твои речи смутили одного из нестойких жрецов. Мне известно, что в последнее время Олонтетль – жрец Кетцалькоатля приносит в жертву только бабочек и колибри?

– Я слышал об этом.

– Ты не только слышал, но и видел такое жертвоприношение. Подумать только – приносить в жертву великому Богу каких-то бабочек!

– Но, правитель… – попытался сказать Текалотль, однако Мотекусома оборвал его:

– Обращайся ко мне не просто: «Правитель», а «Верховный жрец и правитель ацтеков». Ты забыл, что я сижу на этом троне не только, чтобы управлять государством, но и чтобы блюсти каноны веры предков ацтеков. Да знаешь ли ты, что без веры в великих Богов, жаждущих крови, рухнет великая империя ацтеков! – распалившись, Мотекусома кричал всё громче.

– Более я не буду ни с кем вести подобные беседы, – сказал Текалотль.