Космодром под Митинкой

– А ещё говорил, что наблюдательный, – сказала старуха.

Пётр развернулся и решил сесть на скамью, стоявшую возле стены.

– Стой! – всплеснула руками Саломея. – Раздавишь!

Пётр посмотрел на скамью, половину которой занимало лёгкое короткое скомканное одеяло. Под ним лежал кто-то маленький, накрытый с головой. Одеяло мерно вздымалось от лёгкого дыхания спящего.

– Он спит, – провозгласила Саломея.

– Кто там? – спросил Пётр.

– Необычное существо. Я его в лесу нашла, когда за грибами недавно ходила. Он лежал за кочкой на болоте. Я его чуть живого подобрала. Поначалу он мне страшненьким казался, а теперь привыкла.

– Надо о нём участковому сообщить.

– Я своих не выдаю! – проворчала Саломея.

– А кто у тебя – свой? – подозрительно спросил Пётр.

– Те, кто лечиться ко мне ходит. А этого я тоже к себе на излечение взяла. У него голова была разбита.

Пётр осторожно приподнял одеяло и похолодел от увиденного.

Голова маленького существа, лежавшего на лавке, была перебинтована. Из-под бинтов на лбу у него торчали желтоватые рога. Серое личико спавшего было сморщено, словно печёное яблоко. Длинный с расплющенным кончиком нос напоминал поросячий пятачок. На месте ушей у него были небольшие круглые отверстия. Тельце существа было покрыто нежной серой шёрсткой.

– Так вот, оказывается, кто для тебя «Свои»! – прошептал Пётр. – В шерсти он весь и с рожками. Выходит, представителя нечистой силы укрываешь, Саломея!

– Зря я тебе его показала. Смотри, только попробуй проговориться! У меня разговор короткий. Несколько слов на закате произнесу, и тогда не говорить, а блеять до конца жизни будешь. Ты меня знаешь! – пригрозила Саломея.

– Знаю, что ты ведьма! – буркнул Пётр и тихо добавил:

– Как и все бабы…

– Вот и бойся меня, – уже спокойно сказала Саломея. – А его я тебе показала, чтобы знал правду. Люди поговаривают, что в нашей деревне и в окрестностях необычные вещи творятся. А ты не пугайся, если что необычное встретишь. Думаешь, я не вижу, что с колодцем странности происходят? Вода в колодце то уйдёт так, что ведром не достать – цепи не хватает, то снова прибудет. Иногда по ночам видела, как из колодца вылетали светящиеся фиолетовые и синие шары. Я только не говорю о них никому. Ещё подумают, будто я ненормальная. Вот Митрича посчитали пьяным, когда он на шоссе заплутал средь белого дня, хотя Митрич уже лет десять, как завязал с выпивкой. А, если и поверят мне, так быстро закопают этот колодец, а мне потом придётся далеко за водой ходить.

– Теперь из этого колодца воду не бери. Ведь в нём уже плавали те, которые оттуда сейчас повылезали, – сказал Пётр и уставился на мерно сопевшее на лавке существо.

Его взгляд остановился на ногах волосатого незнакомца, выглядывавших из-под одеяла.

– Ну, что ты всё ноги его разглядываешь? Я уже давно изучила их. Нет у него копытец! И хвоста нет! Только пальцев у него не пять, а четыре на каждой ножке и ручке. И во всем остальном он нормальный пацанёнок. А рожки – ещё не показатель, что это чёртик! Это гуманоид, а не сказочный персонаж. Я ему уже имя придумала – Котей его назвала. Он незлобивый, тихий, на улицу не выходит, и пока больше молчит, а когда ему плохо, то мяукает, словно котёнок, – рассказала Саломея.

– Продвинутая ты, бабка Саломея – о гуманоидах рассуждаешь.

– Не только тебе модными словечками щеголять! Но я не такая, как все жители Митинки, которые лишь детективы да бытовые сериалы смотрят. Я другие каналы смотрю. Вот спутниковую антенну племянник приладил. Говорят, что людям надо быть постоянно готовыми к контактам первого и второго рода, – сказала Саломея.

– А ведь всё началось с газетной заметки, в которой говорилось, что у нас близ Митинки собираются космодром строить, – вспомнил Пётр. – Я расстроился, когда несколько лет назад в лесу, в нескольких километрах от Митинки, бетонную площадку подготовили и стали возводить всякие сооружения. Хорошо, что средств на продолжение строительства тогда не хватило. Слышал, заморозили строительство космодрома на неопределённый срок.

– Может и вправду с той поры всё это началось, – согласилась Саломея. – Я тогда тоже расстроилась. Если космодром снова начнут строить, лес изведут. Ни грибов, ни ягод не будет, ни рыбалки. А я сама с удочкой люблю на речке утром посидеть. Всю землю и воду тогда потравят.

– Если бы космодром близ Митинки достроили и стали ракеты запускать, глядишь, тогда, может, нас из деревни отселили бы в райцентр. Я бы с радостью в город, подальше от чертовщины, с семьёй переехал, – признался Пётр. – Там, по крайней мере, за водой на колодец не пришлось бы ходить.

Тут в дверь постучали. Пётр вздрогнул.

– Не бойся! Не от того, кто с хвостом пришёл, опасность исходит, а от того, кто мысли плохие держит, – сказала старуха и направилась к входной двери.

За дверью слышались тяжёлые шлёпающие шаги по скрипевшим деревянным ступенькам.

– Это они – те самые водяные и русалки, которые из колодца повылезали. Теперь хвостами по земле шлёпают, – прошептал Пётр, приложив ухо к двери.

– Кто там? – спросила Саломея.

– Открой хозяйка! Мы заблудились и промокли, – прогудел густой баритон за дверью.

– Вроде, как люди разговаривают. Всё равно не открывай, Архиповна! – шепнул Пётр.

– А от чего это вы промокли? – подозрительно спросила Саломея.

– Так ведь дождик идёт на улице, – ответил простуженный баритон.

– Что же вы без плащей бродите?

– Так вышло.

– И много вас?

– Со мной вместе восемь человек.

– Видишь, говорит, что их восемь человек! Значит, люди это, – тихо сказала Саломея.

– Не верь им!– попросил Пётр и, выбивая от страха зубами дробь, сказал:

– Нелюди это. Они пришли по наши души!

– Что-то много вас. Экспедиция, что ли? – громко спросила Саломея незваных гостей

– Точно. Экспедиция, – подтвердил захрипевший голос из-за двери.

– А вы случайно, не из колодца вылезли? – прямо спросила Саломея.

За дверью стало тихо. Только слышно было, как шумит дождь.

– Не знают, что сказать… Нелюди они. Как есть, нелюди! – прошептал Пётр. – Слушай, Саломея! Я догадался – они за твоим больным чёртиком пришли. Это его родичи. Они не остановятся. Вот увидишь, не остановятся! Отдай ты его им, и дело с концом.

– Никому не отдам Котю! – грозно сказала Саломея.

– Хозяйка, впустите нас, а то зуб на зуб не попадает, – взмолился за дверью молодой женский голос.

– Это русалки с колодезными водяными пришли. А русалки очень опасны. Они мужиков заманивают в воду, а потом кровь пьют, – заволновался Пётр.