Оценить:
 Рейтинг: 3.5

Линия разлома

<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 16 >>
На страницу:
8 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Еще один осмотрелся по сторонам… внимательно осмотрелся. Ему довелось иметь дело с русистами, и он знал, как они нападают… однажды только светлые волосы и русский без акцента позволили ему прикинуться мирняком и выскочить из сжимающейся петли. Пацан… вряд ли он представляет опасность, восемь лет всего. Никаких признаков блокирования, пока они катились по улицам, он не заметил. Тут дома стоят плотно, куча огородов… на край можно уйти «на рывок». Да и сама Марьям по сотовому сказала, что все спокойно…

– Э, пацан! – крикнул он.

Пацан подбежал, но остановился на довольно приличном расстоянии. Замурзанный, с хитрым взглядом, в сбитых кроссовках – типичное дитя окраин…

– Чо надо?

Блондин достал малахитового цвета тысячерублевую купюру:

– Хочешь?

Пацан жадно посмотрел на купюру.

– Тихо тут? Менты есть? Левые не шарятся?

Пацан помотал головой.

– Точно?

– Точняк, зуб даю, дядя…

– Харе. – Блондин смял пальцами купюру, бросил пацану шарик, тот ловко поймал его

– Э, дядя… ты дверью ошибся.

– Чего?

– Цыган в соседнем доме барыжит. Вон в том, первый подъезд, второй этаж. Бывай, дядя, не кашляй.

Пацан метнулся бежать и исчез за углом. Блондин посмотрел ему вслед, затем повернулся к остальным двоим, ждущим его решения:

– Можно идти…

– Чо пацан говорил?

– В соседнем доме харамом торгуют…

Сами они неоднократно употребляли наркотики, но при этом продолжали считать их харамом.

– Пошли.

– Мне остаться, брат?

– Не. Не надо…

Втроем они поднялись на второй этаж замызганного дома, тот, кто держал пакет из «Магнита», повинуясь кивку блондина, позвонил в дверь. Сам блондин стоял вторым и ниже на лестнице. Так у него был хоть какой-то простор для маневра, если сейчас из соседних дверей ломанутся харбии.

За дверью раздался какой-то шорох.

– Кто?

– Это мы, ухти[15 - Ухти – сестра, так боевики называют женщин, причастных к джихаду. Ахи – брат.]…

Едва слышно лязгнул замок. Дверь открылась, за ней стояла женщина. Человек с пакетом шагнул вперед:

– Привет, ухтишка…

Квартира была двухкомнатная, неожиданно большая. Заставленная старой, потрепанной мебелью. В одной из них была старая кровать, никелированная, с шарами. На ней лежали двое, дневной свет сочился в комнату через замызганные занавески.

– Это что… – пальцы женщины, скользившие по животу, натолкнулись на звездообразный, с углублением шрам.

– Это… да так… ничего…

Она все поняла, но ничего не сказала, как подобает хорошей мусульманке. Только спросила:

– Больно было?

Больно… да… больно.

Их группу засекли в горах, они уходили к азербайджанской границе, спецназ висел на хвосте, отрезая от населенных пунктов. Двоих раненых братьев пришлось оставить – нести их было некому, а так они могли на какое-то время остановить висящую на хвосте группу и получить заслуженную шахаду. У русистов были местные проводники, видимо, кто-то, кто хотел отомстить, – и оторваться потому не удавалось. У самой границы ночью их встретил пограничный заслон, прорваться удалось очень немногим. В том числе и ему, хотя он был ранен в руку и в живот, Мамед, здоровенный, молчаливый аварец, которому повезло не получить серьезных ранений, вытащил его на себе, потому что был должен. Потом он отлеживался в горном селе в Азербайджане, его скрывала от карателей одна семья правоверных. Врача вызывать было нельзя, потому что за врачом, несомненно, пришли бы и харбии. Его лечил местный знахарь, лечил какими-то травами, а в рану шприцем закачивали чистый мед. Давали деревяшку, и он сжимал ее зубами, держась из последних сил, чтобы не заорать. Много дней он голодал… потом врач ему сказал, что если бы он не голодал в момент ранения, то был бы уже мертв из-за заражения крови. Жизнь в горах была несытной – они питались в основном майонезом, лапшой из бомж-пакетов и мукой, которую просто сыпали в котелок и варили.

Когда он встал на ноги, он весил ровно пятьдесят пять килограммов при росте метр семьдесят пять.

Но все они – и он в том числе – знали, за что они страдали. Во имя Аллаха…

– Нет. Не больно… Как ты живешь?

Женщина не ответила…

– Тот человек… нам сказали, тут какой-то цыган барыжит…

И по мгновенной реакции женщины он все понял:

– Я его убью.

– Не надо…

– Что ты говоришь, женщина?!

– Не надо. Приедут менты. Будут разбираться.

Он резко откинул одеяло, встал.

– Не надо бояться ментов. Бойся одного лишь Аллаха Всевышнего. Скажи: достаточно нам Его в защитники, он – хороший хранитель.

Одевшись, он прошел на кухню. На кухне оставшиеся двое бандитов сидели и пили чай. Один посмотрел на часы:

– Должны уже быть.
<< 1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 16 >>
На страницу:
8 из 16