Летавица

Запел Дайнас – слушает девица, улыбается, а у Дайнаса от ее улыбки сердце прыгает. Кончил Дайнас песню и сказал:

«Вот, дивчино! люди на селе смеются надо мной, что я не хочу жениться, а как было жениться, когда никого не было по сердцу? Теперь же смотрю я на тебя, и думается мне, что краше тебя уж не найти мне никого на свете. И если бы ты пошла за меня – не было бы счастливей меня человека. Часу нет, как я тебя зазнал, а вот все готов тебе отдать, только будь моею женой. Мабуть, то чары, но мне все равно, потому что очень ты мне люба! И если твой батька не согласится отпустить тебя в чужое село, я, даром что богатый хозяин, пойду к вам приймаком…[12 - Примак – зять, взятый из бедной семьи в дом богатого тестя. (Прим. автора.)]»

Дивчина усмехнулась и ответила:

«У тебя хороший голос, Дайнас, и ты знаешь много песен. Если ты к этому еще так же хорошо танцуешь, как поешь, – я пойду за тебя замуж. Я – веселая, и ты будешь как раз по моему нраву!»

И запела она сама песню.

Не слыхивал Дайнас таких песен: тяжелая, долгая, смутная, она, точно на медленном огне, припекала его душу, и он сам не знал, что с ним творится, – так от этой песни переполнилось его сердце печалью и жалостью. Казалось ему, что его дивчина хоть и хвалится, что веселая, а нет ее несчастнее никого на свете… Поет девка, а тополь над нею чубом кивает, что зажурившийся казак, а звезды мигают – подумаешь, стряхивают слезы с ресниц. Совсем зажурился Дайнас… но, едва он повесил чубатую голову на грудь, дивчина запела другую песню, да такую живую, быструю, веселую и громкую, что у Дайнаса в ушах зазвенело и душа привскочила, как с переляку[13 - С перепуга. (Прим. автора.)]. Летела та песня – быстрая, как птица, неудержимая и буйная, как вода, прорвавшая запруду, горячая и жгучая, точно раскаленное железо в домне; летела и била Дайнаса по слуху и сердцу, как ковали колотят молотами по наковальне. Видел и слышал Дайнас: вся сонная степь стала оживать на голос дивчины. Светляки засветили в траве и сделались большие и яркие, как звезды, трава без ветра качалась, как пьяная, и гудела, как народ на сходе; ни одной тучи не было на небе, и зирочки перебегали на нем с места на место, словно хлопцы, когда играют в пятнашки; старый тополь над головой чаровницы весь дрожал и топорщил свои длинные ветви, как будто напруживал всю их силу, чтобы выдрать из черной земли свои корни-змеи и пуститься в пляс, следом за Дайнасом и дивчиной, а они-то давно уже кружились по степи, так что – гон-гон! – земля стонала от топота Дайнасовых подковок.

Крикнул петух на селе. Ярче прежнего засияла дивчина, и бачь, Дайнасе! она уже не по степи пляшет, а поднялась на локоть над травой и реет крылатым мотыльком – сейчас, сейчас улетит!

«Летит?! – закричал Дайнас, – куда? стой! я тебя не пущу!»

И прыгнул, как рысь, ухватился за одежду дивчины и повис так.

«Пусти меня, человек! – рвется дивчина, – меня дома ждут, мое время пришло, моя очередь всходить…»

«Не пущу, – кричит Дайнас, – ты обещала выйти за меня замуж!»

«Эй, пуети, Дайнас! худо будет! не своя воля зовет меня».

Но паробок кошкой вцепился в дивчину, летает вместе с нею по-над степью, точно ястреб с белою чайкой.

«Я тебя с собою унесу!» – грозит дивчина.

«Неси, того только и хочу!» – говорит Дайнас.

«Дурень! Ты не знаешь, кто я и где живу: ведь я – Денница-летавица».

«Мне все равно!»

«Пропадешь ты, как осенняя трава!»

«Нехай так! Что за важность пропасть, если я без тебя и жить-то не хочу? Неси меня, куда хочешь, а я тебя не выпущу!»

Во второй раз пропели петухи на селе. Как крикнет летавица, как рванется – и разом, точно турман, взмыла в позеленевшее от рассвета небо и засияла звездою, высоко-высоко… Вон, хлопче, и посейчас она, синеокая, мерцает там, над белыми облаками, об утреннюю пору… А Дайнас, что взвился было с нею, оторвался от ее одежды и ударился, как мешок, оземь – верст, може, за тысячу от своего села.

Ударился, а жив остался, даром что полетел из-под самых облаков. Встал на ноги – и боли не чует. Ах, казаче! лететь бы тебе снова следом за нею, за красавицей звездою-летавицей, кабы только крылья были!.. Ге! да они есть!.. Рванулся Дайнас в воздух – есть крылья! Малые, правда, но ведь и сам-то Дайнас стал невеличек – точь-в-точь как жаворонок, ранняя пташка, что поутру степь будит. Слышишь, хлопче, как заливаются? Скоро солнце выглянет.

«Воротись! воротись! воротись!» – кричал Дайнас, когда поднимался кругами к своей желанной звезде, что его зачаровала и погубила: из человека сделала птицей, – и совсем было уже добрался он до нее, но заря протекла между ними красною рекой, и звезда утонула в ней и стала невидимкой. И напрасно Дайнас с той поры и до нашего века от утренней зари до вечерней мечется по поднебесью, хлопочет-ищет звезду-летавицу – не найти ее: не дано! Только когда, усталый, упадает он на поле в свое гнездо под колосьями, выплывает та звезда на небо и, пока спит Дайнас, сияет ярко; когда же он проснется, увидит ее и полетит к ней – загораживается от него румяною зарей и тает в ней, как воск в пламени… Так-то, хлопче!.. Эге! Да ты спишь, хлопче?

И точно: убаюканный рассказом, Марко давно спал крепким сном, не чувствуя ни утренней прохлады, ни того, как алое зарево, наполнившее собою небо, степь, Рось. Корсунь и баштан, сделало и его, и деда из смуглых хохлов медно-красными индейцами; не слыша даже, как десятки жаворонков-Дайнасов щебетали в розовой пучине неба, высоковысоко кружа в нем на вечных поисках прекрасной обманщицы – звезды-летавицы.

notes

Примечания

1

Корсунь – имение графов Лопухиных в Киевской губернии, когда-то принадлежавшее Понятовским. Корсунь играла важную роль в истории Малороссии. По дикому местоположению на скалистых берегах Роси, Корсунь – едва ли не самое красивое местечко Киевской губернии. (Прим. автора.)

2

Ворота. (Прим. автора.)

3

Колдун. (Прим. автора.)

4

Огородах, бахчах. (Прим. автора.)

5

Арбузами. (Прим. автора.)

6

За разговором и россказнями. (Прим. автора.)

7

Звездочка. (Прим. автора.)

8

Потому что, видишь ли. (Прим. автора.)

9

Поверье о летавице распространено у малороссов, литовцев и карпатских славян. (Прим. автора.)

10

Селезня. (Прим. автора.)

11

Колыбели. (Прим. автора.)

12

Примак – зять, взятый из бедной семьи в дом богатого тестя. (Прим. автора.)

13