Дежавю на крови. История о том, что получает мужчина, готовый на все ради любви

– Только халат оденьте, – произнесла она по-матерински и исчезла.

Трубников вошел в шестнадцатую палату и сразу увидел Димана. Он был по-прежнему бледен, но не так как вчера. Вчера его лицо было как у покойника, а сегодня на его скулах проступала хоть слабая, но жизнь. Визитер покосился на двух его соседей под капельницами и подошел к кровати. Рука Колесникова была перевязана, глаза закрыты, губы без единой кровинки.

Трубников громко придвинул стул, и веки Димана дернулись. Глаза его не выразили особого удивления, однако губы расползлись в улыбке.

– Я знал, что ты меня не бросишь, – пролепетал он еле слышно.

– Что случилось? Можешь объяснить? – спросил Трубников, наклонившись к его лицу.

Губы больного искривились в усмешке. Он покосился на своих собратьев по капельницам и со свистом прошептал:

– Я убил человека.

– Что? – вздрогнул Трубников. – Ты убил человека?

– Убил! Впервые в жизни. И знаешь кого? Мужа Марго.

5

В тот день было жутко холодно. Колесников как принялся дрожать с утра, так и не переставал до вечера. Он влез в два джемпера, укутался в одеяло, включил обогреватель, но все равно не мог согреться. Бедняга понимал, что погода здесь ни при чем. Из окна он видел, что люди на улицах ходили нараспашку и без головных уборов. Холод им не докучал. Да и термометр за окном показывал всего минус два. Тем не менее, Колесникова продолжало трясти не столько от холода, сколько от того, что он должен совершить сегодня.

Иностранный револьвер был куплен накануне у какого-то чеченца, прочищен, смазан и заряжен. Также был приготовлен трехметровый лоскут мешковины для трупа. Веревка и двадцатичетырехкилограммовая гиря уже лежали в машине. Гиря на тот случай, если труп придется утопить. Хотя Колесников не был уверен в том, что это затея удастся. Все реки скованы льдом. Как-никак не май месяц, а начало февраля. На всякий случай, Дмитрий сунул в багажник канистру с бензином. Может быть, еще придется покойника сжигать. Черт его знает? Конечно, это не самый лучший вариант, но что делать? А вдруг сегодня не попадется по пути река с прорубом?

В назначенное время Колесников уже был на Соколе. Бега подходили к концу. По громкоговорителю объявили последний забег. Дмитрий подъехал к автостоянке и понял, что встать рядом с автомобилем Марго не получится при всем желании. Машины стояли друг к другу очень плотно. «Было бы прекрасно, если бы вообще не обнаружить ее «Жигулей», – мелькнула трусливая мысль.

Колесников оставил свой «БМВ» за углом и пешком направился к автостоянке. Не дойдя до нее двухсот метров, он увидел белую «девятку» Маргулиных и почувствовал слабость в ногах. Значит, она не раздумала. Значит, все, о чем она говорила вчера, не было сном? Не может быть! Ведь Колесников до последней минуты не верил, что Марго явится на ипподром.

Ничего не оставалось, как подойти к машине, посмотреть на номера и бросить взгляд в салон. Теперь сомнений не было – это точно «Жигули» Маргулиных. И номера совпадают, и белеет ее сумочка на заднем сиденье. Только рядом встать не представлялось возможным, несмотря на то, что машина находилась с краю. Сбоку пристроился серебристый джип, оставив полкузова на проезжей части.

Колесников вернулся в автомобиль и включил радио. Тряска не проходила. Пришлось приложиться к фляжке с коньяком, которую он приготовил для поднятия духа. «Если внезапно остановит автоинспектор, значит не судьба», – усмехнулся Колесников и снова хлебнул из фляжки.

По радио сообщили новость: «Вчера вечером сработало взрывное устройство на станции метро «Белорусская». «Кому все неймется?» – с раздражением подумал водитель, и в эту минуту на ипподроме по репродуктору начали объявлять победителя.

Через некоторое время народ повалил на улицу. Колесников напрягся. «Хорошо, если бы Марго оказалась одна», – мелькнула вторая трусливая мысль. Но и это пожелание не сбылась. Вскоре он увидел ее в толпе, идущей под ручку со своим мужем Олегом. Олег был задумчив, а она напротив – весела и говорлива, как будто знать не знала, что через полчаса застрелят ее законного супруга. А может, Маргулина прикололась?

Однако прежде чем сесть за руль, красавица внимательно посмотрела на примостившийся с боку джип, затем озабоченно покрутила головой, как бы ища кого-то, и только после этого нехотя опустилась на сиденье. «Помнит, стерва!» – усмехнулся Колесников и завел мотор.

Он ехал за ними на расстоянии пятидесяти метров, прячась за грузовые машины и шныряя с полосы на полосу, чтобы не очень бросаться в глаза. Маринкин муж хорошо знал и самого Колесникова, и его автомобиль, так что прятаться было необходимо. Когда они выехали на Ярославское шоссе, и количество машин уменьшилось, пришлось увеличить расстояние метров до ста. Но внимательный водитель давно бы заметил, что за белой «девяткой», следит зеленый «БМВ», поскольку едет за ней с самого Сокола, не пытаясь обогнать. А «Жигули» как назло, с каждым километром все больше замедляли ход. У Макдональдса они остановились. Тормозить в ста метрах от американской бутербродной было нелепо. Пришлось прибавить скорость и проехать мимо. Краем глаза Колесников заметил, как вышедший из машины Олег, метнул подозрительный взгляд на пролетавшую мимо иномарку.

«Так и есть. Засек!» – подумал преследователь и свернул на первом попавшемся повороте. Он остановился. Сердце дико колотилось, в ушах шумело. Дмитрий упал лицом на руль и минут пять не двигался. Надо взять себя в руки. Собраться. Все хорошо, все прекрасно. Ездить в ярославском направлении никому не возбраняется.

Немного успокоившись, Дмитрий хлебнул коньяку и развернулся. Ждать пришлось недолго. Через некоторое время на трассе мелькнула белая «девятка» Марго. Колесников снова выехал на прямую и рванул за ней. Теперь он катил за своей жертвой на расстоянии трехсот метров, но все равно его было видно, поскольку их отделяли всего две машины. Через некоторое время они обе обогнали «Жигули» Маргулиных, и Колесникову ничего не оставалось, как снизить скорость до минимума. Теперь только слепец мог не догадаться, что его роскошный «БМВ» преследуют это жалкую «девятку» с самой Москвы. «А Олег у Марго далеко не дурак, – угрюмо подумал Колесников, продолжая следовать за ними. – А будь, что будет!»

Не доехав двухсот метров до поста ДПС, «Жигули» свернули налево, на ту самую грунтовую дорогу, о которой говорила Марго. Колесников прибавил скорость. «Зона отдыха «Старая Мельница», – прочел Дмитрий на указателе и съехал с трасы.

Дорога была совершенно пустынной. Она петляла, проваливалась и терялась между сосен, которые уныло тянулись по обеим сторонам. Можно было не торопиться. «Девятка» совсем превратилась в черепаху. Она то проваливалась, то выныривала из каких-то невообразимо жутких ям, которыми была испещрена дорога. Только после того, как эта каракатица скрылась за поворотом, Колесников прибавил скорость. Выехав из-за поворота, Евгений внезапно увидел, что «Жигули» остановились. Супруги вышли из машины и открыли капот. Сразу же после этого Марго не спеша отправилась в лес, а Олег остался копаться в моторе.

Колесников, не снижая скорости, достал из «бардачка» пистолет и сунул в карман куртки. Он медленно проехал мимо «Жигулей», и Олег поднял голову. Но преследователь сделал вил, что не узнал Маринкиного мужа и презрительно отвернулся. Его сердце, казалось, сейчас проломит грудную клетку. Может быть, прибавить скорость и проехать мимо?

Дмитрий остановился в десяти метрах от копающегося в моторе Маргулина и впился в зеркальце. Сейчас по всем законам логики Олег должен оторваться от своего занятия и подойти к нему с дурацким вопросом, какого черта он едет за ними с самой Москвы и делает вид, что не узнает? Вот в этот момент Колесников и выстрелит ему в лоб.

Рука Дмитрия судорожно сжала рукоятку револьвера. Один палец был на курке, другой на взводе. Однако Олег не спешил узнавать поклонника своей жены и продолжал возиться в моторе.

Колесников вышел из машины, не вынимая из карманов рук. Игнорируя дрожь в коленях и стук в висках, он решительно направился к «Жигулям». «Смотри-ка, даже не поворачивает головы, – усмехнулся про себя убийца. – Точно не признал, или прикидывается шлангом? Скорее всего, прикалывается».

Дмитрий подошел вплотную, взвел в кармане курок и вынул револьвер. Олег обернулся и удивленно посмотрел на Колесникова, по-прежнему не узнавая, точнее, узнавая только наполовину. Дмитрий не стал дожидаться, когда Маргулин узнает его полностью. Он быстро поднес револьвер к его виску, закрыл глаза и выстрелил.

Кровь фонтаном брызнула на рукав и залила пистолет. Из Олега вырвался стон, а в глазах застыли боль и удивление. Боль и удивление так и остались в глазах у Олега, а его обмякшее тело начало медленно сползать на землю.

6

Неожиданно в палату вошла медсестра и прошипела с вытаращенными глазами.

– Главврач начал обход. Быстро уходите!

Посетитель поднялся с места, тряхнул здоровую руку друга и подмигнул.

– Все будет нормально. Не унывай!

Произнеся это как можно бодрее, Трубников немедленно вышел из палаты и быстрым шагом направился к лифту. Но сестра остановила.

– Вам не сюда! Вам надо по лестницу на шестой этаж. Там пройдете через родильное отделение и спуститесь на грузовом лифте в подвал. Из подвала свободный выход.

Честно говоря, признание Димана ошеломило бывшего одноклассника. Но что-то здесь было не логично. Конечно, Колесников мог убить Маринкиного мужа. В этом сомнения не было. Диман на этой Маргулиной помешан с детства. После того, как Марго вышла замуж, Димка целый месяц лежал на диване в ступоре, отказываясь от пищи и воды. Он едва выкарабкался, и то, благодаря Маринке. Она пришла к нему домой и сказала:

– Не расстраивайся, Диман! Я скоро разведусь.

И она действительно вскоре развелась. Не прошло и пяти лет. Только радость Димана оказалась преждевременной. Марго снова его отвергла и вышла замуж за Олега, который на семь лет ее младше. Ее второй муж был красивым, самоуверенным и наглым. Подстать Марго. Он был таким же бессердечным и ироничным, как его жена. Над разбитым сердцем Колесникова Олег измывался с упоением садиста. С его стороны это было крайне не благородно. Только где сейчас найдешь благородных? Поэтому неразделенная любовь и униженное самолюбие могли толкнуть Колесникова на убийство. Однако не это было удивительным. Было удивительно, что Трубников ничего не слышал о смерти Маринкиного мужа, и буквально на днях, кажется, позавчера видел его живым и невредимым. Когда же Диман успел его грохнуть? Неужели вчера? Точно, вчера! А потом поехал домой и резанул себе вены. Эх, Диман, Диман…

Когда Трубников прибыл на работу, в конторе еще никого не было.

– Раненько вы сегодня, Евгений Алексеевич, – произнес вахтер вместо приветствия, открыв ему парадную дверь.

Трубников пробурчал в ответ что-то невразумительное, прошел в кабинет и, не раздеваясь, опустился в кресло. Димана надо спасать от тюрьмы, но как? Милиция, наверное, уже на ногах. Ищет идиота.

Евгений набрал номер Маргулиных, и, к своему удивлению, вместо горестного голоса вдовы услышал жизнерадостный возглас Марго.

– Я слушаю! Алло. Говорите!

– Марго, это ты? – произнес Трубников, не поверив ушам.

– Более глупый вопрос может задать только твой друг Колесников, – ответила Маргулина. – Ну, если ты, Женька, звонишь мне, кто же еще может быть у аппарата?

– Да, конечно, извини! Не узнал тебя! – растерянно пробормотал Трубников.

– Значит, богатой буду. А я твой голос узнаю слету. Ну, говори, чего звонишь в такую рань?

Трубников растерялся.