Распущенные знамёна. КРАСНЫМ ПО БЕЛОМУ. Альтернативная сага

Брусилов звонком вызвал адъютанта.

– У вас всё готово?

– Так точно, ваше высокопревосходительство!

О как! Не «товарищ», а «высокопревосходительство». Делаю вид, что не заметил оговорки адъютанта.

– Тогда будем начинать! – приказал Брусилов.

Адъютант открыл дверь и в комнату вошли два знакомых офицера: полковник Зверев и капитан Круглов, которые участвовали вместе со мной в операции по освобождению высокопоставленных русских офицеров из австрийского плена. В присутствии главнокомандующего мы приветствовали друг друга весьма сдержано, хотя мне искренне хотелось обнять каждого.

– Господа офицеры! – Голос адъютанта заставил нас выстроиться в линию и принять строевую стойку. При этом я отметил очередное нарушение нового устава. Впрочем, фиг с ним, главное, не при солдатах!

Брусилов кивнул адъютанту и тот зачитал приказ о награждении Абрамова Глеба Васильевича орденом Святого Георгия 4-ой степени посмертно. Потом добавил, что в связи со вновь открывшимися обстоятельствами приписка «посмертно» из приказа изымается. Брусилов встал напротив меня, взял с подноса, который держал в руках адъютант, орден и прикрепил мне на гимнастёрку.

Не помню, кем мы величали друг друга в тот вечер: «товарищами» или «господами», поскольку в честь нового георгиевского кавалера все выпили изрядно.

**

Я по природе своей крайне редко страдаю похмельем. Вот и на этот раз мне досаждала лишь лёгкая головная боль: то ли как напоминание о вчерашней попойке, то ли как следствие свалившихся на нас с утра малоприятных известий.

Если свести все известия в единое целое, то будет оно выглядеть так: наступление провалилось, и противник теснит наши части почти по всем направлениям. В общем, наше – моё, Ерша и Шефа – предположение полностью подтвердилось…

В одном из направлений навстречу отступающим частям Юго-Западного фронта мчался сейчас бронепоезд «Товарищ». На борту, помимо красногвардейцев, находились ещё несколько офицеров Ставки во главе с полковником Зверевым. Их присутствие было вызвано тем, что Брусилов опасался негативного отношения к моей новой миссии со стороны командующего Юго-Западным фронтом генерала от инфантерии Корнилова – это и заставило его включить в отряд несколько своих офицеров.

А миссия наша заключалась в том, чтобы, ни много, ни мало, остановить контрнаступление противника на стратегически важном участке фронта. Как и в прошлый раз, Алексей Алексеевич окрестил предложенный мной план авантюрой, но, как и тогда, дал на его осуществление своё верховное благословение.

Крупная железнодорожная станция Куричи была забита составами с войсками, так что «Товарищу» пришлось осторожно втискиваться на ближний к перрону путь, часть которого уже занимал поезд командующего.

Когда я и Зверев прибыли с докладом, Корнилов встретил нас хмурым взглядом покрасневших от недосыпа глаз. Взгляд находившегося тут же Савинкова поблёскивал настороженным любопытством. Выслушав рапорт о прибытии, Лавр Георгиевич с плохо скрытым недовольством произнёс:

– Ставка предупредила о вашем прибытии и о том, что на ваш отряд возложена какая-то особая миссия. Теперь, господа… – под напряжённым взглядом Савинкова Корнилов осёкся. – Прошу прощения, привычка… Теперь, товарищи, я хотел бы услышать более развёрнутый доклад.

По мере того, как я говорил, выражение лица Корнилова становилось всё более раздражённым, а лицо Савинкова всё более удивлённым. Когда я закончил, Корнилов приготовился сказать что-то, видимо, резкое, но тут его взгляд зацепился за крест на моей гимнастёрке.

– За что награждены? – Корнилов кивнул на крест.

Я доложил. Лицо командующего сделалось задумчивым. Он посмотрел мне в лицо совсем уже без раздражения.

– Ну, что ж, товарищ Абрамов, – голосом человека, принявшего решение, сказал Корнилов, – в той операции вы показали себя храбрым, дерзким и удачливым командиром. Будем уповать на то, что ни одно из этих качеств не оставит вас и на этот раз. Я утверждаю план, а детали обсудите с начальником штаба.

Из-за стола поднялся моложавый генерал и предложил мне и Звереву проследовать за ним.

МИХАИЛ

Взгляд ворвавшегося в мой кабинет Ерша был таким красноречивым, что я сразу понял: случилось нечто экстраординарное. Но это не удержало меня от шутки по поводу вида моего друга.

– Ты чегой-то, Ёрш, такой взъерошенный?

Ёрш вопрос проигнорировал, шагнул к столу и буквально кинул передо мной папку, которую до того держал в руке: – Я только что с Крестовского. Смотри!

Я раскрыл папку и обнаружил в ней дело секретного сотрудника Департамента полиции по кличке Красавчик. Беглого взгляда хватило, чтобы я присвистнул от удивления.

– Ох, ни фига себе! Это что же получается: наш Стрелкин – бывший агент охранки?!

– Вот именно! – Николай опёрся обеими руками о стол.

– И что же прикажешь нам с твоим помощником (Ёрш в отсутствие Васича исполнял обязанности коменданта Петропавловской крепости) делать? – спросил я, одновременно прокручивая в голове возможные варианты ответа на тот же вопрос.

– Арестовать суку, и немедленно! – сказал, как отрезал, Ёрш.

Я сверился со своим вариантом ответа, убедился, что он в основном совпадает с вариантом Ерша.

– А что, я согласен! Будем арестовывать, но с одной поправкой: не суку, а кобеля – как тебе такой вариант?

– Нашёл время хохмить, – буркнул Ёрш.

– В жизни, дабы она не стала совсем пресной, всегда должно быть место хохме, – назидательно произнёс я. – Тащи сюда гада Стрелкина!

Ёрш умчался выполнять поручение, а я стал готовиться к первому допросу, который намеревался провести сразу после доставки арестованного. Для начала я прикрыл лежащее на столе дело другой папкой, затем выдвинул верхний ящик стола и убедился, что лежащий там револьвер находится в боевой готовности. Техническая сторона вопроса была решена Удовлетворённо мурлыкая под нос:

«Суд идёт революционный,
Правый суд.
Конвоиры провокатора
Ведут…»

– я стал прокручивать в голове схему допроса.

**

Едва взглянув на вернувшегося Ерша, понял, что реальность опять не желает вписываться в сочиняемый нами сценарий.

– Стрелкина нет в крепости? – решил поразить я Ерша своей прозорливостью.

– Хуже, – мотнул головой Николай. – Сам, гад, ушёл, и часть своего отряда увёл. Взял самых преданных.

Дурная новость невольно заставила меня нахмуриться.

– Куда подался Стрелкин, выяснить удалось?

– А чего я, по-твоему, так долго отсутствовал? – с укором глянул на меня Ёрш. – Колонул тут одного и узнал, что «товарищ» Стрелкин получил сведения о местонахождении бывшего начальника Петроградского Охранного отделения генерала Глобачева и немедленно отправился его арестовывать.

– Так! – прихлопнул я ладонью по столешнице.

– Погоди «такать», – остановил меня Ёрш. – Попробую сэкономить твоё время. Тревогу по гарнизону крепости я объявил. Остатки отряда Стрелкина в казарме блокировал. Тревожная группа готова к выезду. Вот адрес, в который убыл Стрелкин. – Ёрш протянул клочок бумаги.

Мне не оставалось ничего другого, как на ходу читая адрес, направиться к двери.