Магиум советикум. Магия социализма

– Теорию одну, – важно надул щеки Балваныч.

– Ты не темни, ПалВаныч, говори как есть.

– Значит, такое дело, Колян. Видишь газировку? Вот от нее все болячки и проходят. От той, что без сиропа. А от газировки с сиропом тут же хужеет.

– Да ну тебя, – сердито отмахнулся дядя Коля.

– Не хочешь – не верь. Только вот парень этот, – и Балваныч, не глядя, махнул рукой на Сеньку, – совсем недавно избитый был, да так, что рукой не шевельнуть. Зато после газировки – как новенький. А если с сиропом хлебнуть, то тебя так скрутит, что свет будет не мил. Наверное, там какие-то особенные ферменты…

Дядя Коля собрался было открыть рот и во всеуслышание заявить, что таких чудес на свете не бывает, да так и застыл с раскрытым ртом, глядя на что-то позади Балваныча.

Балваныч обернулся и увидел, что Сенька вертел что-то блестящее в руке и через каждые несколько секунд то пропадал, и на его месте возникал волк, то снова появлялся.

– Во дела, – пробормотал дядя Коля. – Тогда и мне удивляться нечего! Ну-ка, Балваныч, посмотри!

С этими словами дядя Коля водрузил поверх своей дачной панамки оранжевую каску – и исчез. Потом появился – уже с каской в руках.

– Ничего не понимаю, – заявил дядя Коля, вертя в руках каску.

– А я, кажется, понимаю, – задумчиво протянул Балваныч, вспоминая, как газировка без сиропа лечила и его, и ноги дяди Коли и даже избитого Сеньку. – Похоже, это волшебные вещи.

– Да нет, – недоверчиво откликнулся дядя Коля. – На чудо-продукции обязательно должна стоять особая печать ГОСТа, марка изготовителя и штамп Министерства по чуделам. А на этих – ничего!

– Ты что же хочешь сказать – что наши вещи не волшебные? – спросил Балваныч.

Дядя Коля промолчал. Спорить с тем, что вещи волшебные, было трудно – слишком уж давили очевидные факты.

– Тогда откуда они тут взялись? – продолжил через минуту он. – И почему на них ни штампов, ни печатей? Неужто кто-то подпольно делает чудо-вещи? Ну, как паленую водку самогонщики. А тут получается – чудогонщики.

– Нет, – вмешался в их разговор незнакомый голос. – Никаких чудогонщиков не существует.

Балваныч обернулся и увидел, что к ним направляется молодой мужчина в легких летних брючках и рубашке с короткими рукавами. В руках у него пищал непонятный прибор, а на ногах… Балваныч разинул рот – на ногах у того почему-то были валенки!

– А ты кто такой будешь? – осведомился дядя Коля, хмуро разглядывая незнакомца.

– Скребцов Игорь Дмитриевич, я из отдела чудо-реагирования, – новоприбывший оглядел вытянутые лица, бросил короткий взгляд на тихо попискивающий у него в руках прибор и продолжил: – В соответствии с пунктом шестым, подпунктом «г» постановления Министерства по чуделам, гражданские лица, в непосредственном владении которых оказались волшебные предметы, обязаны оказывать полное содействие сотруднику отдела в изъятии этих предметов.

– Чего? – отозвался Балваныч.

– На Поволжской чудобыче произошла утечка сырой энергии, – пояснил Игорь, поняв, что формализмом тут не отделаешься. – И вся эта энергия ударила по Приволжску.

– И чем это нам грозит? – обеспокоился дядя Коля.

– Эта энергия прожигает дыры в чудо-реальность, и оттуда в наш мир забрасываются так называемые якоря, за которые кусочек нашего мира утягивает туда. Волшебные вещи, которые оказались у вас в руках – каска-невидимка, кастет-оборотень, живая и мертвая вода, – они совсем не такой природы, как вещи, которые мы изготовляем здесь по нашим чудо-технологиям. Это как раз те самые якоря. И Приволжск уже наполовину засосало.

– Да ладно сказки рассказывать, – отмахнулся дядя Коля.

– Это не сказки, – покачал головой Игорь. – В Китеж-граде, например, именно это и произошло.

– Так это когда было! – вмешался тут Сенька. – Давно!

Игорь мог бы рассказать, что схожий инцидент случился всего пару лет назад в закрытом северном поселке Красногвардейский-433, просто его исчезновение удалось скрыть. Скрыть исчезновение целого города не выйдет.

На асфальт упала тень. Игорь поднял голову и увидел – в небе над ними пролетело что-то, здорово похожее на палас.

– Вот вам и доказательство! – воскликнул Игорь. – Уже и ковер-самолет появился! Явный признак того, что город самое малое наполовину утянуло в чудо-реальность.

– И что же делать? – всполошился Балваныч.

– Нужно срочно уничтожить волшебные вещи, – просто ответил Игорь.

Сенька крепче сжал в руке кастет, дядя Коля с Балванычем переглянулись.

– Ишь ты, уничтожить! – выразил всеобщее мнение дядя Коля. Ему понравилось невидимым уходить из-под носа рыбнадзора.

– Если вы этого не сделаете, то, судя по показаниям моего чудатчика, – кивнул Игорь на прибор у себя в руке, – Приволжск окончательно пропадет из нашего мира через час.

– И окажется в том самом чудо-мире, откуда берется чудо-энергия, так? – уточнил дядя Коля.

– Именно, – подтвердил Игорь.

– А что там, в том мире?

– Этого никто не знает, – признался Игорь.

– А что, если там как в сказке? – задумался дядя Коля. – Вон, и ковры-самолеты уже появились, и шапки-невидимки… Я б в сказке пожил!

– Неудобно как-то за весь город решать, – протянул Балваныч. Помолчал и продолжил: – Ну да, может, там будет как в сказке. А может, и нет. Опять же, у нас тут тоже неплохо. Так что я думаю, лучше уж синица в руках, чем какой-нибудь Змей Горыныч в небе.

С этими словами Балваныч с размаху бросил стакан от автомата с газировкой на землю. Но тот и не подумал разбиваться!

Глядя на это дело, дядя Коля тоже попробовал разбить каску-невидимку об асфальт, да не вышло.

А вот Сенька и не пытался уничтожить кастет-оборотень. С ним он чувствовал себя защищенным от Фитиля и его дружков; избавляться от кастета ему страх как не хотелось.

– И как нам их уничтожить? – запаниковал Балваныч. – Город же пропадет!

Игорь выглядел не на шутку встревоженным.

– Сейчас шефа вызову, попрошу эвакуацию, – сообщил он, торопливо раскрывая смзс-ку. – Пусть за нами вертолет пришлет или еще что-нибудь…

Зеркальце не оживало.

Тут с неба стремительно спустился палас-самолет и завис невысоко над землей. С него соскочил чернявый, кучерявый цыганенок и возмущенно воскликнул:

– Безобразие! Совсем шабашить не дает!

– Кто? – неожиданно заинтересовался Сенька.