Новороссия в моем сердце

В Донецк, к восставшим!

12 апреля я поехал на Курский вокзал и купил в кассах билет до Харькова на поезд, отходивший в 21.15.

7 апреля сообщили, что в Донецке занята Областная Госадминистрация (ОГА) и объявлено об основании Донецкой народной республики, я решил поехать в Донецк. Я перестал верить всем новостям, в голове творилось что-то невообразимое. Много слухов, сплетен, непроверенной информации в интернете сводило меня с ума. У меня началась бессонница и ночные кошмары.

Поезд. В нашем отсеке плацкартного вагона собралась интересная компания. Парень лет тридцати, худощавый, с карими умными глазами, увлекался йогой. Он занимал место внизу справа, постелил матрас и уселся в позе лотоса.

– Ты что, йог? – спросил его сидевший напротив мужчина средних лет, толстый, с сильно прищуренным правым глазом. С ним рядом у окна сидела симпатичная, лет двадцати пяти, украинка.

– Натали – назвала она свое имя.

Мы познакомились: трое русских из Москвы и одна Натали из Украины, из Донецка. Начались бесконечные разговоры про Украину, про смену власти, про захват областной администрации в Донецке, про киевский майдан. Я в основном молчал, много говорили военный пенсионер Сергей и Натали. Сергей пыхтел, смеялся и переживал, что украинские пограничники не пустят его, а в Харькове его ждёт родня. Ночью под стук колес мне снилось ОГА, охваченное пламенем, и я, выступающий на митинге…

В 8 утра подъехали к Харькову. Вошли в вагон пять украинских пограничников и два офицера таможни. Жестко начали проверять паспорта. У меня был маленький пакет с бумагами по работе (Александр Барков – доктор физико— математических наук) и все. Когда спросили о цели визита, я полез в карман рубашки и достал визитку: физик— лазерщик.

– Так вы ученый? – в ответ я показал кучу бумаг, схем и статей по работе.

На вопрос,

– Будут ли вас встречать в Харькове?

Я ответил:

– Да, будут. Из Харьковского национального университета.

И назвал фамилию и имя человека. Киевлянина Сергея Тимченко – моего давнего оппонента по фейсбуку, с которым переписывались и обменивались статьями.

Военного пенсионера не стали мучить долго. Проверили его многочисленные сумки и отпустили. Далее подошла очередь соседа по купе – йога. Стали пытать. На вопрос, зачем он едет в Харьков, он ответил, что к девушке, забронировал в Харькове гостиницу на два дня. Вот это объяснение пограничникам показалось неубедительным, начали проверять тщательно содержимое всех сумок и вещей йога.

Проверяли долго, попросили российский паспорт, прописку и так далее. Пока с ним разбирались, я поменял рубли на гривны. За 1000 рублей я получил 320 гривен у менялы в поезде – большого мужчины с громким голосом, расхаживающим по вагону с толстой пачкой гривен. Натали отпустили быстро.

Я догнал ее в тамбуре и напросился помогать нести тяжелый бэг на колесиках. Мы вышли из вагона поезда, на платформе увидели еще один кордон из трёх милиционеров в темно- синей форме, с автоматами. Хмурый офицер спросил документы и цель поездки. Я показал паспорт и визитку – пропустили. Видимо, я не вызывал особых подозрений с длинными волосами – и чужим чемоданом на колесиках. Более похож на музыканта рок-группы, чем на боевика- революционера.

БАНДЕРОВКА

Вышли с Натали из метро в поисках автовокзала. На улицах Харькова – изношенные автомобили, много стареньких «Жигулей» – 6— ки, 9— ки, даже «восьмерки».

Ощущение машины времени усилилось. Возврат в 91- й год. Люди приветливо на русском объясняли нам, как добраться до автовокзала. Задавала вопросы украинка Натали. Все отвечают по-русски. Я спросил Натали, почему ты не спрашиваешь по – украински, Харьков, вроде бы, пока Украина.

Автобус шел по маршруту Харьков— Славянск— Донецк. Остановки в Изюме и Славянске.12 апреля 2014 в 18.00. Было пасмурно. Над Славянском летал военный вертолет.

Натали засмеялась и объяснила:

– Что я, на дуру похожа, чтобы на мове общаться? Меня здесь на смех поднимут!

Добрались до маленького невзрачного кирпичного здания автовокзала на проспекте Гагарина.

Ближайший автобус отправлялся в Донецк в 14 часов дня. Взяли билеты за 100 гривен – это примерно 10 долларов. Положили пухлый черный пластиковый «бэг» на колесиках Натали в камеру хранения, и пошли коротать время. Нашли маленькую закусочную. Заказали кофе, сэндвичей с сыром и курицей. Вкусно.

Натали описывала жизнь в Киеве и Донецке, время от времени отхлебывая кофе, заглядывая в ноутбук и показывая фото.

– Я училась на журфаке в КнГУ и жила долго в Киеве, родня и муж сейчас в Донецке живут. С мужем – он из Ивано— Франковска – познакомились в Киеве. Свой мерседес подавала назад около «Макдональдса» и задела чью— то машину. Вот и познакомились. Мы с подружкой Сарой сидели.

Наталья, разделываясь с сэндвичем и поправляя длинные черные волосы, продолжала:

– Муж – он часто, когда события на майдане начались, в Киев уезжал. У него друзья – в «Правом секторе». Стоял он с ними там на майдане. Даже платили им за это поначалу. Потом, когда майдан разошелся не на шутку, я смекнула, что там опасно уже стало и мужу говорю: «Надо немедленно ремонт в квартире в Донецке делать». Ну, он согласился и мы вернулись в Донецк. Там в Киеве в феврале— марте начали стрелять, многих ребят убили.

Автобус Харьков— Донецк. 12 апреля 2014 года. В 14.00 мы с Натали подошли снова к автовокзалу. Серый с зеленой полосой автобус ПАЗ – жестяная коробка, в Донецке будет только в 21.00, то есть через семь часов. Никакой милиции у здания автовокзала я не увидел. Автобус тронулся, на выезде из Харькова на окраине стояли слева вдоль дороги 7 студенток, жидкая цепочка, и они махали автобусу и проезжающим авто украинскими вышиванками, вытканными на длинном белом полотне – символ украинской самостийности.

Черноокая Натали, увидев вышиванки, замахала им рукой, приветствуя.

– «Бандеровка»! – подумал я без злобы.

Автобус двигался по трассе без приключений, мы выходили в Изюме. Когда подъезжали к Славянску водитель автобуса и сидевшие пассажиры начали говорить о неспокойном времени, беспорядках, в салоне услышали звук пролетающего вертолета. В Славянске я подошел к местному таксисту. хозяина серой Волги и спросил:

– «Как у вас с войсками?

Таксист ответил:

– «Нормально, нет войск, все спокойно, но кто— то вертолет видел.»

Было примерно 19 часов, и светло.

После Изюма дороги были разбитые, плохие, кочки и ухабы. сильно трясло. Смеркалось. Пошел дождь. Практичная Натали сказала, что в отеле жить дорого. И нашла мне жилье в Донецке по интернету, клацая по клавишам ноутбука, который подрыгивал на колдобинах.

Муж Натали, как оказалось, правосек, все время, пока мы ехали в автобусе, звонил ей на мобильный телефон и спрашивал, где она конкретно находится в данное время и когда будет в Донецке.

Черноокая бандеровка обмолвилась после очередного разговора, что муж готовит ей сюрприз.

У меня заработало воображение художника. Ревнивый муж— правосек Натали в черной форме подъезжает с братками к нашему автобусу на автовокзал в Донецке. И начинает убивать Баркова, как российского шпиона на глазах у толпы.

Нет, страшно не было, было интересно, что там впереди за поворотом.

От милашки бандеровки, которая видела мой российский паспорт и слышала мои высказывания в поддержку ДНР, можно было ожидать любых сюрпризов. Она явно не совсем разделяла националистические взгляды мужа, но раскол Украины не приветствовала. В Украине ее все устраивало: частые поездки к друзьям во Франкфурт в Германию, собственная квартира в Донецке, маленький бизнес в салоне красоты и обширные знакомства с взрослыми мужчинами, судьями, прокурорами, влиятельными ментами в своем крае. Черноволосая красавица Натали в своей жизни не хотела менять ничего.

Потом Натали, однако, обмолвилась:

– «Если раскол Украины неизбежен, то всё, что мне нужно – это Донецк, Киев и… трасса Донецк— Киев с бензоколонками!»

На новеньком мерине она любила совершать поездки из Донецка в Киев и обратно. Чем загадочная «журналистка» Натали занималась с энтузиазмом, можно только догадываться, но не выращиванием и продажей сельскохозяйственной продукции.

Автобус в темноте добрался до окраин Донецка. Полил сильный дождь. Было около 21.00.

Донецкий аэропорт им. Прокофьева, 12 апреля 2014 года.

Мы с Натали сошли в двух остановках от аэропорта Донецка. Вдруг она чмокнула меня на прощание в щеку, перешла на другую сторону дороги и растворилась в темноте навсегда.

Я под проливным дождем стал ждать автобуса. Ветер усиливался, стволы деревьев леса, окружающего трассу, дрожали и издавали стон, я весь промок несмотря на то, что находился под металлическим навесом остановки. Пришлось отхлебнуть кизлярского коньяка из маленькой бутылки, которую держал в кармане анарака Колумбия. В ней я пересекал год назад в шторм Атлантику. Стало спокойнее.