Повесть без названия

Повесть без названия
Aлександр Bикторович Aнтипов

Почему без названия? Пафосное, вычурное и кричащее-не могу, скромное, незамысловатое и незатейливое-не хочу, эпохальное и монументальное-не умею… Потому что эти рассказы о тех, без кого жизнь была бы пресной и скучной.

Aлександр Aнтипов

Повесть без названия

ПОВЕСТЬ БЕЗ НАЗВАНИЯ

ПРОЛОГ

Я не знал, смогу ли когда-нибудь взяться за эти рассказы. Одно дело экшн-история с элементами боевика. Или лирическая повесть-воспоминания. Больничные переживания с мэссиджами из прошлого. Другое-рассказы о дорогих тебе существах, которых больше нет. Собрался было приступить к очередной повести, мистической и интригующей. Но жена настояла на этих рассказах. Не смог ей отказать (тем более, она обещала прочитать!). Любые произведения просто пишутся, излагаются на бумаге, трансформируются в электронные форматы. Но как передать, рассказать о взаимоотношениях с домашними питомцами? Был вот такой пёсик замечательный, ласковая кошечка, своенравный котяра. Так? По большому счёту можно всё это и не читать, а перейти сразу к эпилогу. Думаю, многие так и сделают. Ну что ж, это их выбор. Не имею ничего против. Тем же читателям, кто рискнёт осилить всю повесть целиком, хочу пожелать следующее. Любите животных. Заботьтесь о них и не бросайте их. Поверьте, эта любовь очищает вашу душу, укрепляет характер и делает вас дисциплинированными. А если она взаимная, это огромное счастье, которого многие люди не видят, не ценят и не понимают.

ЮША

Юша сделал свой выбор. Который никогда не смогли бы сделать ни папа, ни мама Оля. Юша обманул папу во вторник, когда почувствовал себя лучше. Но сделал вид, что ему плохо, он слабый и совершенно бессильный. Не может и не хочет двигаться. Хочет спать. Хочет, чтоб все отстали от него. И папа, сделав уколы, отнёс его утром, в среду, в баню. Закрыл дверь и уехал. Перед уходом посмотрел на открытую форточку. Раздумывая, закрывать или нет. Только бы не закрыл! Только бы не закрыл! Юша всё видел сквозь полуприкрытые глаза и причитал. Папа постоял ещё немного, посмотрел на Юшку, на форточку, и вышел, сказав что-то на прощание. Что он сказал, Юша не разобрал. Видимо, как обычно, пожелал выздоровления. Папа не понимает, что это всё бессмысленно. Все эти уколы, труды, старания. Всё бесполезно. И когда в ветклинике взяли кровь на анализы, и потом, когда они с мамой Олей приезжали туда ещё и ещё, он то и дело слышал это слово. После произнесения которого мама Оля всегда плакала. Лейкемия. А Юша любил маму Олю и не мог видеть, как она плачет. Она плачет и слёзы текут и падают на Юшу. А она прижимает его к груди и говорит какие-то хорошие, добрые и ласковые слова. Он не все понимает. Но знает точно. И хотя он часто хулиганит, метит свою территорию и вредничает, они всё равно любят его. Только не могут сделать правильный выбор. Принять правильная решение. И поэтому в очередной раз пытаются вернуть его к жизни. Наивные и упрямые люди…

И когда сегодня он умирал, а градусник не показывал температуру, они было смирились. Но к вечеру папа не выдержал, поехал за лекарствами и всё началось по новой. Они кололи его, делая больно. А он терпел и молчал. А они закачивали в него много чего-то теплого, что приятно согревало его изнутри, повышая температуру до нормальной. Но шприцы были такие огромные, а Юша такой терпеливый, что это дало свой эффект. Когда совсем стемнело и папа померил Юшке температуру, они обрадовались, и мама Оля опять заплакала. Он такой молодой, нету и трёх лет. Она плакала и улыбалась сквозь слёзы и просила Юшу, чтобы он выздоровел. А папа сказал, что надо бороться. И мама Оля сказала, что надо продолжать лечение. Может быть они сказали что-то другое, но Юша понял их именно так. Наивные и упрямые люди. Они не знают и не чувствуют того, что знает и чувствует Юша. А мама Оля говорит, что он должен выздороветь, он же Герой! Мама Оля дала ему такое имя, нашла где-то каком-то словаре. Что Юша-Герой. Почему папа-просто папа, а мама-мама Оля? Всё очень просто. Настоящего отца своего он не знал и не видел. Говорят, он жил напротив и был страшный хулиган. Наводил ужас на всех окрестных котов и собак. Да, и многие собаки боялись его. Но он пропал, сгинул, испарился, ушёл в небытие. Говорят, его отравили. А в новой семье все называли этого строгого, сурового дядьку, папой. И для Юши он стал просто папа. А мать свою Юша помнил. Она погибла в прошлом году. И папа положил её на лавку возле гаража. И принёс Юшку попрощаться. Потом завернул её в полотенчико, взял лопату и пошёл в лесополосу. Поэтому свою новую маму он называет мама Оля, а папа-просто папа. И вот мама Оля и папа не могут сделать простой и очевидный выбор. Тогда его должен сделать он, Юша, герой. Мама Оля часто так его называет, а он не знает, что значит это имя. Но ты же герой, говорит мама Оля, когда везёт его в очередной раз в лечебницу. Герой? Герой… И теперь он сам должен сделать этот выбор. Только бы папа не закрыл форточку, только бы не закрыл! Папа говорит что-то и показывает на миску с водой и на блюдечко с едой. Потом наклоняется к Юше и прощается до вечера. Закрывает дверь на ключ и уходит. Мама Оля поцеловала его на прощание после уколов и слегка потискала, потом положила в кресло, опять заплакав. Юша не может видеть, как мама Оля страдает, как она плачет, как она просит о чём-то Юшу. О чём? Наивные и упрямые люди. Папа поднимается с колена и выходит, не закрыв форточку. Юша слабый, задняя правая лапа болит, и он не опирается на неё. А на трёх лапах добраться до форточки нереально. Так думает папа. Но Юша думает иначе… И когда всё затихает и все уезжают, он расслабленно утыкается головой в подстилку, подобрав под себя передние лапки, прижав их к груди и засыпает. До вечера ещё много времени, ему надо отдохнуть, собраться с силами и набраться терпения. Чтобы суметь на трёх рабочих лапах попасть на банкетку, а оттуда на подоконник. Потом протиснуться сквозь прутья и спрыгнуть вниз. А там-свобода! Свобода и вечность…

Юша сделал свой выбор и сейчас ему надо отдохнуть. А вечером папа откроет ключом дверь и очень удивиться, не увидев Юшки на половичке. Он будет долго искать его по всей бане, ругая себя за беспечность. Принесёт фонарь и будет искать его с фонарём. Потом приедет мама Оля и всё повторится по новой. Только Юша этого уже не увидит. Он будет далеко. Далеко в лесу, где поют птицы, жужжат насекомые и бегают зверушки. Где всё живое находится в гармонии с природой. Живёт одним дыханием с ней. Живёт и умирает, становясь для кого-то частью гнезда, пищей или удобрением для цветов и растений, для деревьев. А мама Оля и папа ещё долго будут ходить и искать его, спрашивая у соседей, обходя ближайшее кусты и заросли. Наивные и упрямые люди…

БОНИФАЦИЙ

Мы гуляли с Динаром в пойме Городни. В самых диких и заросших местах. Кое-где попадались заброшенные огороды с полусгнившими и полуразвалившимися избушками-домиками, напоминающими домик дядюшки Тыквы из мультика про Чиполлино. Впервые я увидел эти огороды, массово создающиеся, в конце семидесятых годов. Уж не знаю, что подтолкнуло жителей московских окрестностей к самозахвату дикой земли под ЛЭП, вдоль железнодорожных путей и в поймах многочисленных московских речушек. Видимо, желание иметь свой (свой!) крохотный клочок земли для работы на ней. Свой микроскопический (а местами-нормальный) огород. Ради интереса о реках и речушках я посмотрел в интернете. По территории Москвы протекает 660 километров водотоков. Из них в открытом русле 395 километров. А это порядка 30 относительно крупных рек, с собственными именами-названиями. В общей сложности их около 70. И вот в какой-то момент вдоль многих из них появились огороды с обязательными небольшими сарайчиками для хранения инвентаря, отдыха, обработки урожая. С невероятными заборами. Обязательно как-нибудь собирусь, и напишу рассказ, посвящённый этой теме. Сейчас-же разговор пойдёт про заросли вдоль Городни, где она протекает под Павелецкой и Курской железными дорогами. Далее является Царицынскими прудами, потом Ореховскими (Борисовскими) и впадает в Москву-реку.

От платформы Покровская до Царицынских прудов (по моему мнению) самые дичайшие места поймы Городни. Были. Сейчас там ведётся строительство путепроводов. В те же благодатные времена мы пробирались с собакой через заросли, наслаждаясь дикой природой. Совершая при этом своеобразный марш-бросок. Иногда буквально. Периодически, по вечерам, я бегал с Динаром этими реликтовыми тропами. Вероятность столкнуться с людьми было мизерный. Обычные собачники так далеко не заходили и не жаловали эти живописные места. Повторюсь, днём или утром это были просто прогулки по зарослям. По вечерам бег по полузаросшим тропинкам километров на 5-7. Во время очередной дневной прогулки (а это был конец лета-начало осени) мы спустились почти к самой речке. Уж не помню, из каких соображений. Может, намеревались перебраться по бревну на другую сторону и выйти к Кубе. Может, просто окунуть собаку (погода была теплая и солнечная). Да, Куба-не остров, хотя название своё этот район получил благодаря замкнутому расположению. Неофициальное название. Этот небольшой райончик в конце улицы Бехтерева омывался с одной стороны Городней, с другой Котляковской с её двумя прудами. А между Кубой и Котляковским кладбищем была заболоченная непроходимая местность, над который зловеще нависали провода ЛЭП. Вот этот участок с полутора десятками девятиэтажек, башен в шестнадцать этажей и школой звался аборигенами Кубой.

Немного не доходя до того места, где Котляковка впадает в Городню, мы спустились к воде. Собака любила купаться, плавать и всем своим видом демонстрировала готовность к этим замечательным процедурам. И вдруг остановилась как вкопанная. И напряглась. Змеи? Вряд ли. Какая-нибудь дикая зверюшка. Сейчас унюхает нас и свалит подобру-поздорову. Я попросил Динара сидеть и не рыпаться. У нас с ним к этому времени сложилось полное взаимопонимание. И он выполнял команды с полуслова, доверяя мне безгранично. Из-под нижних зарослей что-то прибиралось к нам. Я услышал жалобный писк и присел на корточки. Из густой травы вылезло нечто разноцветное и несуразное. Это нечто вцепилось мне в рукав куртки и по руке забралось на плечо. Собака повернула голову и принюхалась, потянув носом воздух. Она не восприняла незнакомца как врага, что крайнее удивительно. Ведь этот котёнок не являлся нашим домашним питомцем, к которым она привыкла, и по сути, должен был вызывать неприязнь, как минимум. Он же посмотрел на собаку, как на что-то само-собой разумеющееся и что-то промяукал, глядя на неё. Пёс оторопел, как, впрочем, и я. Купаться в этот раз не стали. Отошли подальше от воды и вышли на тропинку. Травы вокруг и полевые цветы были по пояс, а местами и по грудь. Однако тропинка была хоженой и не заросшей. Я присел на корточки и снял с плеча котёнка. Снял-не то слово. Буквально отодрав его от куртки. Опустил на тропинку и пошёл догонять собаку, ушедшую метров на пять вперёд. Это чудище бросилось за мной и нагнало меня. Я остановился, а собака вернулась. Она обнюхала его и задрав морду, уставилась на меня с немым вопросом. Я смотрел на котёнка и собаку, а они смотрели на меня. Забираем!? Это сказал пёс? Но собаки не могут говорить, по крайней мере членораздельно. Этот вопрос-утверждение задало рыжее коричнево-чёрно-серое чудище с белыми пятнами в несуразных местах? Вряд ли. Но кто-то же произнёс это слово. Я нагнулся и протянул руку. Котёнок шустро забрался по мне и устроился на плече, как давеча. Ладно, согласился я со своим внутренним голосом и потопал в сторону дома.

Дорога предстояла не близкая и этому млекопитающему скоро надоест, или его скоро укачает или испугается чего-то. Спрыгнет и убежит в кусты. И мы пойдём дальше. Вскоре прогулка подошла к концу и показалась цивилизация. Убежит. Должен убежать. Шум городской суеты заставит его спрыгнуть с моего плеча. Для себя я именно так и решил. Спрыгнет и убежит-судьба его такая. Мы вышли из лифта, и я достал ключи. Разноцветное чудище просто-таки прикипело к моему плечу. Ну что ж, быть по сему. Я шагнул через порог. Когда жена отмывала его в ванной, а я стоял с полотенцем наготове, собака сидела напротив открытой двери и смотрела на наши манипуляции. Пёс знал, что такое ванна. И что это не страшно. А кот терпеливо сносил эти процедуры, повторяющиеся троекратно. Вода была ржавая, рыжая и грязная. Предварительно обработав его от блох, смывали их рой за роем. Наконец, всё было закончено и я взялся сушить его. В результате получился вполне себе приличный трёхцветный кот с преобладанием именно рыжего, коричневого и белого. Дали ему кличку Бонифаций, сокращённо Боня. Он пожил какое-то время в Москве, в квартире. А когда Рыжика не стало, возник вопрос о Боне. Бабушка знала про него и попросила привезти на дачу. Так началась его дачная жизнь. Он вырос и его аляповатость, и разноцветность придавали ему некий шарм, если можно так говорить о коте. Он большую часть времени проводил на даче, то есть в доме с бабушкой. Был послушным и дисциплинированным. Видимо, наследственность сказала своё веское слово. Спал в ногах, а когда его звали, послушно приходил пообщаться поближе и получить порцию ласки и добрых слов. Обычный домашний кот, каких большинство…

Я собрался на вечернюю пробежку и вышел за калитку. Соседка спросила про нашего разноцветного кота. Наверное, дома. Я не задумывался о его местонахождении. Иногда он уходил погулять на пару часов. Иногда-дольше. Сделав несколько дыхательных упражнений и размяв икры, голеностопы, побежал лёгкой трусцой. Метров через триста на асфальте, ровно посередине, лежало небольшое животное, похожее на кота. Нет, это не Боня. Этот темнее. По мере приближения я сбрасывал скорость и метров за десять перешёл на шаг. Нет, это не Бонька. Не может это быть мой Бонифаций! Нет! Ну не должно быть такого. Это не он! Посередине асфальта, с тонкой струйкой крови, вытекающей из носа, лежал тот, кого я котёнком подобрал на Городне. Я похоронил его рядом с Джоником, чёрным терьером, умершим незадолго. Они при жизни дружили, и бабушка нянчилась с обоими. А когда Джон стал совсем плохим (в смысле здоровья), она подталкивали его под зад, помогая забраться по ступенькам в дом, если начинался дождь. Задние лапы пса работали всё хуже и хуже, и бабушке порой с огромным трудом приходилось затаскивать его по ступеням. Больное сердце собаки плохо прокачивало кровь. Как-то я приехал на дачу сразу после дождя. На кухне сидела хозяйка Джона, мокрая насквозь и вытирала полотенцем чёрного терьера, мокрого и грязного. Он лежал в луже возле крыльца, и бабушка долго не могла затащить его в дом. Рядом с ними сидел Бонька, такой же мокрый, как и они. Бабушка объяснила, что пока она поднимала и пыталась как-то вытащить из лужи собаку, кот сидел или крутился рядом с ними под дождём. Он пытался помочь, но не мог. Вот и сидел рядом и последним зашёл на дачу. Я не поверил, а когда через некоторое время увидел собаку под столом на кухне и кота рядом с ней, лизавшим её больные уши, понял. Случай под дождём не плод бабушкиного воображения. Бывает, видимо, такая дружба между животными, которой может позавидовать человек.

ДИНАР

Было три часа ночи. Он лежал на толстом гимнастическом красном коврике. Газеты под ним были мокрыми от выходивший из него влаги. Она просачивалась сквозь собачью шерсть и впитывалась в газеты. Пёс умирал. Где-то на втором этаже спал хозяин. А скорее, друг. Потому, что эти двенадцать лет не были годами подчиненности в отношениях. Все эти годы они были рядом, как хорошие товарищи. И много времени проводили вместе, подолгу гуляя на природе, или бегая вечерами. Или совершая разные марш-броски, когда часть пути бежали, а часть шли. Бежали по тропинкам, обочине железнодорожного полотна. А шли, где были люди, транспорт или собаки. Да, какая счастливая была жизнь! А сейчас он умирал. А тот, кого он считал своим самым главным и лучшим другом, всё не шёл и не шёл. Неужели он не чувствует и не понимает, что сейчас надо быть здесь, сейчас, рядом. Прошло, наверное, с полчаса или чуть больше. Заскрипели ступени и рядом оказался его лучший друг. Он встал на колени возле коврика и принялся гладить собаку. Газеты менять не стал. Шерсть была мокрая. И было совершенно непонятно, откуда же столько жидкости? Она продолжала выходить из собаки, а он всё гладил и гладил эту мокрую шерсть. Эту чёрную морду с забавным резиновым носом. Язык вывалился из пасти, пёс задыхался. Он не пережил этого инсульта, второго по счёту. И вроде бы по началу всё обошлось. Казалось, что всё обошлось. Препараты были применены вовремя и подействовали. А потом вдруг всё изменилось в худшую сторону. И вот теперь он умирал. Это поняли они оба, и собака, и её хозяин. В агонии пёс клацнул зубами, прихватив хозяина за палец. Видимо, попрощавшись таким образом…