Штык-молодец. Суворов против Вашингтона

Штык-молодец. Суворов против Вашингтона
Александр Геннадьевич Больных

Пуля-дура #2
Новый военно-фантастический боевик от автора бестселлера «Пуля-дура»! Альтернативная история «золотого века Екатерины». «Подняв на штыки» Фридриха Великого и «взяв на шпагу» Берлин, Российская империя становится Сверхдержавой и волей-неволей втягивается в войну за «передел мира». В 1776 году русский экспедиционный корпус под командованием генерал-поручика Суворова отправляется в Америку подавлять мятеж «либералов и вольтерьянцев». Суворовские «чудо-богатыри» против армии Вашингтона! Русский штыковой бой против американских «зверобоев» с их «соколиным глазом»! «Пуля – дура, штык – молодец!» Наша пехота штурмует Конгресс, казаки доказывают, что могут воевать в здешних лесах не хуже индейцев, Александр Васильевич Суворов становится графом Йорктаунским, а Екатерина Великая получает обновленный царский титул: Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский и Американский и прочая, и прочая, и прочая…

Александр Больных

Штык-молодец

Суворов против Вашингтона

Глава 1

Лорд Уильям Хау недовольно глянул на своего адъютанта, вломившегося без доклада. Ну неприлично для истинного джентльмена столь неприкрыто проявлять свое волнение, хорошо еще не испуг. И вообще отвлекает, что такого может произойти в сонном Бостоне?

– Докладывайте, Аксбридж, – лорд сразу постарался вернуть адъютанта в нормальное состояние, напомнив, что он все-таки офицер Его Величества.

– Мятежники, милорд.

– Какие мятежники? – брезгливо поморщился лорд Уильям. Ну покричали дурные американцы, покидали ящики с чаем в воду, на том все и кончилось. Просто горлопаны, а не мятежники.

– Собрались напротив города, строят укрепления.

– Какие укрепления?

– В гавани, милорд. Возле Чарлстауна. Наверное, хотят установить батареи на холме и взять город под обстрел.

Вот это было бы уже довольно неприятно. Размеренная жизнь в Бостоне которую не нарушали даже мелкие инциденты вроде похода к Конкорду действительно могла прервать свое плавное течение, которое так нравилось лорду Уильяму. Тем более что жизнь в этой варварской Америке всегда готовы были скрасить местные прелестницы. Им, разумеется, недоставало истинного столичного лоска, но в том ли суть? В общем, Хау еще раз тяжко вздохнул и распорядился:

– Прикажите подать лошадей, съездим, посмотрим, чего там эти фермеры понастроили.

Впрочем, настроение уже было испорчено. Когда в мае 1775 года лорд Уильям прибыл в Бостон, он намеревался в самом скором времени разогнать толпу смутьянов, которых не желал называть даже бунтовщиками, однако те, как ни странно, не пожелали разгоняться. Хуже того, они учинили форменную осаду Бостона, и британские войска, страшно подумать! – начали голодать. А британский солдат с пустым животом воюет очень скверно. Можно даже сказать вообще не воюет, а только вид делает. Короче, требовалось что-то сделать, но пока генеральская троица – Хау, Клинтон и Бургойн – решала, как поступить, действовать начали американцы. Толпа подозрительных оборванцев прибежала на полуостров Чарлстаун, и начала там окапываться. Примчавшийся оттуда британский офицер сообщил, что до трех тысяч американцев под командованием самозваного генерала Путнэма готовят укрепления, после чего намерены поставить там пушки и начать обстрел Бостона.

Надо сказать, что бывшие фермеры и поденщики рыли очень сноровисто. Поэтому, когда лорд Уильям прибыл на берег, чтобы лично удостовериться во вздорности слухов и отчитать паникера, от изумления он едва не уронил подзорную трубу. На холмах рядом с Чарлстауном высились настоящие редуты, черневшие свежевырытой землей. Нет, это просто возмутительно! Корабли адмирала Грейвза, стоявшие в гавани, лениво стреляли по этим укреплениям, но их ядра никак американцам не мешали. Поэтому лорд Уильям решил лично наказать дерзких. Правда, тут же начались разногласия. Генерал Клинтон предлагал выйти из Бостона через перешеек и зайти американцам в тыл. Но Хау решил, что это слишком много чести для смутьянов, проще переправиться через бухту, высадиться на полуострове и разогнать наглецов.

Но, как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Англичанам потребовались целых шесть часов, чтобы собрать пехоту, перевезти ее на полуостров и построить по всем канонам военной науки напротив холма Брид. Американцы глазели на этот спектакль, разинув рты, никому из них даже в голову не пришло как-то попытаться помешать неприятелю, хотя генерал Хау заметил несколько пушек, установленных вдалеке. Лорд Уильям поднялся на вершину холма Моултон, дабы лучше все видеть и лично руководить действиями своих войск. На мгновение он пожалел, что нет рядом живописца, который бы запечатлел сей знаменательный день, но потом устыдился своего порыва. Неприлично хвастать победой над диким сбродом, который недалеко ушел от краснокожих.

С вершины холма ему открылась картина еще более неприятная, позади холма Брид он разглядел еще одну толпу американцев. Наверняка это были подкрепления, и атаковать их с имеющимися силами было бы неразумно. Поэтому лорд Уильям отправил посыльного в Бостон с приказом прислать дополнительные силы, а пока выдвинул полк легкой пехоты в качестве охранения, разрешив гренадерам сесть, чтобы не слишком утомлять людей.

Ничего не понимающие американцы по-прежнему не думали стрелять. Лорд Уильям разглядел, что в руках у них мелькают какие-то бутылки, явно не с лимонадом. Это просто оскорбление какое-то! Но вот чего генерал не увидел, так того, что американцы незаметно подтянули дополнительные силы на вершину холма. Хотя заметить это было трудно – люди подходили мелкими группами и вообще поодиночке, а не маршировали колоннами. Более того, пока англичане медлили, противник успел построить еще одну импровизированную баррикаду, прикрыв холм с фланга. Но все это делалось настолько беспорядочно, что английские офицеры ни на секунду не усомнились в своей грядущей победе.

Только через два часа прибыли подкрепления, и теперь в распоряжении генерала Хау оказались пять пехотных полков и батальон морской пехоты. Ну, с такими силами он сметет неприятеля. Однако он был человеком осторожным и осмотрительным, поэтому на всякий случай к адмиралу Грейзву был отправлен посыльный с просьбой поддержать атаку огнем корабельных пушек, тот охотно согласился. Впрочем, единственным результатом пальбы с кораблей стали пожары в городке Чарлстаун, откуда опрометью побежали перепуганные жители. Адмирал был совершенно удовлетворен тем, что сумел рассеять вражеских снайперов.

Любые приготовления однажды заканчиваются, и вот четыре линии красных мундиров под треск барабанов и визг флейт двинулись вперед. Генерал напутствовал их словами: «Ведите себя как подобает англичанам и хорошим солдатам!» Но показательной атаки не получилось. Наступавшая вдоль берега легкая пехота смешалась в неприличную кучу, а когда подошла поближе к американской баррикаде, попала под четкий огонь врага. И вот ведь подлость какая – у американцев очень многие были вооружены старыми так называемыми пенсильванскими ружьями. Они имели длинные стволы, а потому были довольно тяжелыми и неуклюжими, заряжать их просто форменное мучение. Но ствол-то имел нарезы! Поэтому пенсильванское ружье стреляло втрое дальше стандартного британского мушкета «Браун Бесс», проверенного оружия, которому уже стукнуло полвека. Пусть всякие там европейские армии, русские и прусские, переходят на новые фузеи, а вот армия Его Британского Величества сильна своими традициями. И ничего, что из него дальше чем за сто ярдов попасть нельзя даже в дом, пехота всегда может подойти поближе.

Но вот почему проклятые американцы стреляют издали? Лорд Уильям даже выругался вполголоса, глядя, как один за другим падают офицеры, идущие впереди. Нужно было бы вообще запретить этот варварский обычай – стрелять по офицерам. Благородные люди должны разрешать свои споры один на один, а тут какая-то деревенщина взялась убивать сыновей лучших семей Британии! Возмутительно!

Однако эта стрельба возымела свое действие. Полк легкой пехоты и так уже пришедший в беспорядок из-за давки, закрутился на месте, а потом – позор-то какой! – побежал назад. Да, именно побежал самым постыдным образом. Гренадеры, наступавшие в центре прямо на холм Брид, отступили в полном порядке, не ломая строя. Вот только и там и тут на сухой траве остались лежать несколько десятков тел в красных мундирах.

Обозленный лорд Уильям спустился с холма, чтобы лично разобраться с командирами, допустившими этот позор. Но когда он увидел, что именно произошло, у него волосы зашевелились. В том самом полку легкой пехоты один майор был убит, второй ранен, погибли два капитана и три лейтенанта, десять офицеров были ранены. Стоило ли обвинять солдат, которые растерялись, лишившись своих командиров? Легкая победа не получалась, еще одна такая атака, и у лорда Уильяма не останется вообще ни одного офицера. Он запоздало вспомнил предостережения полковника Перси, который так неудачно ходил к Лексингтону. Перси предупреждал, что американцы предпочитают стрелять из укрытий и не принимают штыковой бой, именно поэтому он тогда потерял чуть не треть своих солдат, по сути, даже не вступив в бой. Мелькнула даже трусливая мыслишка: а не отложить ли наступление до завтрашнего дня? Дело уже близилось к вечеру, солдаты устали и проголодались, то есть появился удачный предлог. Но генерал постарался взять себя в руки, это значило бы потерять честь, а такого он допустить никак не мог. Пусть даже сейчас ляжет половина его армии, он возьмет проклятый холм. В конце концов, у него достаточно опытных сержантов и смелых офицеров, чтобы привести в чувство перетрусивших было солдат и провести новую атаку.

Лорд Уильям подозвал к себе командиров.

– Господа, сейчас мы повторим атаку. Прошу вас лично вести солдат, чтобы у них не возникло даже мысли о том, чтобы отступить. Мы должны довести дело до конца.

Командовавший гренадерами подполковник Аберкромби кисло заметил:

– Трудно штурмовать редут без помощи артиллерии.

– Действительно, милорд, может прикажете доставить из Бостона пушки, тогда мы вышибем эту сволочь оттуда в два счета, – поддержал Кларк, чья легкая пехота понесла особенно тяжелые потери.

Майор морской пехоты Питкэрн промолчал, он нежно баюкал перевязанную левую руку. Однако весь его вид ясно показывал, что он вполне согласен с товарищами и совсем не рвется атаковать. Генерал Хау неодобрительно посмотрел на майора, на секунду задумался, а потом решил:

– Господа, я немедленно отправлю посыльного в Бостон с приказом доставить легкую батарею. Однако мы не станем терять время и повторим атаку. И только если она снова окажется неудачной, лишь тогда мы пустим в ход артиллерию. Полагаю, к этому времени ее уже доставят.

– Милорд, – мрачно произнес Кларк, – я готов выполнить любой приказ, однако повторяю: я против немедленной атаки.

Лорд Уильям молча глянул на него исподлобья, да так, что подполковнику оставалось лишь козырнуть и идти к своему отряду.

И вот снова британские полки построились в колонны, под сдержанную ругань сержантов офицеры заняли свои места, и лорд Уильям торжественно махнул рукой. Он особенно любил этот первый момент атаки, когда батальоны еще стоят в идеальном строю, поле боя не заволок пороховой дым, а грохот выстрелов не заглушает звуки горна. И действительно, затрубили трубы, глухо затрещали барабаны, и батальоны, словно на параде, снова двинулись к холму. Сырой ветер слегка трепал знамена, все выглядело очень красиво. Как ни странно, на сей раз американцы не стреляли, они позволили англичанам беспрепятственно приблизиться к подножию Брид-Хилл, и лорд Уильям уже решил было, что противник больше не будет сопротивляться. Может, они даже пойдут на переговоры и сейчас выкинут белый флаг? Или у них кончились патроны? Такое тоже вполне может случиться с этими лавочниками и фермерами?

Но в этот момент словно ад вырвался на землю! Вершина холма, бруствер редута исчезли в клубах грязно-серого дыма, в котором мелькали тусклые красные вспышки выстрелов. И из этой клубящейся, клокочущей мути со свистом понеслась туча пуль, которые все сметали на своем пути. Лорду Уильяму на мгновение даже показалось, что американцы подтянули пушки и ударили картечью, но он точно знал, что пушек у противника нет. Однако и без того зрелище было ужасным. Смертоносный град ударил по сомкнутым колоннам в красных мундирах, и генералу сначала показалось, что все его солдаты погибли. Раздались дикие стоны и крики, но американцы продолжали стрелять не переставая, и все новые и новые тела в красных мундирах валились на землю.

Впрочем, на сей раз паники не было.

– Сомкнуть строй! – заорали сержанты, лорд Уильям увидел, как офицеры взмахами шпаг подзывают к себе солдат. – Сомкнуть строй к центру! Вперед! Вперед!

Окровавленная толпа, переступая через бьющиеся в агонии тела, попыталась двинуться дальше. Лорд Уильям с ужасом увидел бредущих назад солдат, которые обливались кровью – отступали только раненые. Но сколько их было! Знамя одного из полков легкой пехоты рухнуло на землю, похоже, убило знаменщика, древко подхватили, но почему-то никто не подумал это знамя поднять. Солдат просто волок полотнище за собой по кровавой грязи.

– Вперед! На штурм! – снова закричал кто-то, и генералу показалось, что он узнает голос Аберкромби.

Волна окровавленных людей с воем бросилась на штурм, лорд Уильям различил сквозь пороховой дым, что они уже подошли к подножию редута, который второй раз словно взорвался. Теперь огненный вихрь хлестнул солдатам прямо в лицо, и они не выдержали. Сначала один, за ним другой, а потом уже мелкие группы покатились назад, сливаясь в целую реку. Американцы дали им вслед еще один залп, а потом снова прекратили стрелять. Второй штурм холма Брид тоже был отбит, причем с еще большими потерями, чем первый.

Американцы просто растерзали в клочки наступавшие полки. Генерал еще подумал, что если бы он командовал войсками, засевшими на вершине холма, то не преминул бы воспользоваться благоприятной ситуацией для контрудара. Если бы сейчас американская пехота пошла в штыки вниз по холму, то британская армия была бы разбита наголову, если не вообще полностью уничтожена. Все-таки хорошо, что эти лавочники не умеют воевать. Уметь хорошо стрелять – это еще далеко не все.

На сей раз совещание было гораздо более печальным. Выяснилось, что подполковник Аберкромби убит, причем его тело так и осталось лежать где-то у подножия американского редута. Майор Питкэрн получил еще две пули и больше не мог командовать, батальон принял какой-то лейтенант, потому что оба капитана были убиты. Проклятые американцы с дьявольской меткостью выцеливали офицеров. Мундир Кларка был чуть не в клочья изодран пулями, но сам подполковник каким-то чудом остался цел. Он-то и рубанул совершенно прямо:

– Милорд, я предлагаю отказаться от дальнейших штурмов, иначе мы потеряем всю армию. Нужно эвакуироваться обратно в Бостон. За ночь мы приведем полки в порядок, а уже на следующий день повторим попытку. Только тогда нужно будет начать с высадки гаубиц, которые разрушат проклятые укрепления, после чего пехота без труда возьмет их.

Командовавший левым флангом бригадир Пиготт поддержал его.

– Милорд, третий штурм, вне зависимости от результата, будет означать гибель армии.

Лорд Уильям вспыхнул.

– Как вы не понимаете! Если мы сегодня эвакуируемся, то американцы займут и последний холм, они же видят, где строятся наши войска. Нельзя рассчитывать на непроходимую глупость противника. Второй раз они не позволят нам беспрепятственно высадиться здесь.

– Флот легко отгонит противника от берега, – возразил Кларк.