Тайны российской аграрной науки: тимирязевский прорыв. Монография

С успехом были проведены игры с соседями – Водным институтом и институтом механизации. Футбольная команда института механизации им. В. М. Молотова тимирязевцами была просто разгромлена со счетом 8:0.

Успех футболистов Тимирязевки в играх с командами добровольных спортивных обществ г. Москвы был замечен и футбольную команду ТСХА по рекомендации Московского комитета физкультуры и спорта 20 июня 1939 г. пригласили в Солнечногорск для участия в спортивном празднике. Среди лучших футболистов-тимирязевцев того времени в историю вошли студенты Каменев, Любавский, Немцов, Сериков. Однако наряду с достижениями в футбольном хозяйстве академии имели место и недостатки, о чем в те годы честно писала газета «Тимирязевка». У футбольной команды не хватало хороших мячей. В свое время на приобретение спортивного инвентаря директор академии Ф. П. Платонов выделил 1000 рублей. Но деньги эти были потрачены на иные цели. Тренер футболистов А. Артемьев, будучи энтузиастом в сфере футбола, слабо разбирался в тактике командной игры. Недостаточное внимание футболу уделялось со стороны профессиональной организации академии и ДСО «Урожай». За весь 1939 г. ни разу бюро ДСО «Урожай» не заслушало футбольную секцию о ее работе и нуждах.

«Аполитичность – есть первый шаг вредительства»

В начале 1930-х гг. в академии началась борьба с «нежелательными элементами». Гонениям подверглись ученые, служившие ей верой и правдой. О конкретных персоналиях поговорим в следующей части книги, а пока приведем цитату профессора Владимира Петровича Бушинского из его выступления на общем собрании научных работников 28 марта 1930 г.: «Необходимо дать резкий отпор вредителям. Вся масса честных преданных социалистическому строительству специалистов должна пойти на решительную борьбу с вредительством, на борьбу за социалистическую реконструкцию сельского хозяйства… Специалист не должен замыкаться в свою техническую работу. Аполитичность есть первый шаг вредительства. Неосознание этого способствует вредительским действиям»[25 - Цит. по: Вавилов Ю. Н., Глазко В. И. Повинны в смерти (хроника жизни Николая Ивановича Вавилова // Известия ТСХА, 2012. Выпуск 4. С. 14.]. В таком же духе высказались его коллеги С. А. Зернов и В. В. Подарев.

Священномученик Иоанн Артоболевский

В 1920-е гг. прекратил существование академический храм. В 1922 г. из храма были изъяты церковные ценности. В одно из воскресений Великого поста, накануне изъятия ценностей, обращаясь к студентам – участникам кружка христианской молодежи, последний настоятель храма священник Ионн Артоболевский прочел послание Патриарха Тихона. Этот поступок был расценен властями как контрреволюционная агитация. Вскоре было принято решение выслать священника за границу. Причем Артоболевский должен был покинуть родину самостоятельно. Отца Иоанна освободили, но уже через несколько дней последовал новый арест. Состоялся суд, священника приговорили к трем годам лишения свободы, а затем вновь отпустили[26 - Оришев А. Б. Иоанн Алексеевич Артоболевский – последний настоятель храма Петровской сельскохозяйственной академии // Государство, общество, церковь в истории России ХХ века. Материалы XIII Международной научной конференции. – Иваново: ИГУ, 2014. Ч. 1. С. 16—21.].

Однако в 1933 г. власти вспомнили об отце Иоанне вновь. Он был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму. 15 марта 1933 г. Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило протоиерея Иоанна к трем годам ссылки в Вологодскую область. По отбытии наказания он вернулся в Москву.

22 января 1938 г. органы госбезопасности в очередной раз арестовали священника, и он был заключен в Таганскую тюрьму в Москве.14 февраля «тройка» НКВД приговорила отца Иоанна к расстрелу. Протоиерей Иоанн Артоболевский был расстрелян 17 февраля 1938 г. и погребен в безвестной общей могиле на полигоне Бутово под Москвой[27 - Игумен Дамаскин (Орловский). Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия. Жизнеописания и материалы к ним. Книга 6. Тверь: Булат, 2002. С. 24—29.].

На Юбилейном Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 г. отец Иоанн Артоболевский был канонизирован как священномученик, память которого отмечается в день его кончины – 17 февраля[28 - Свод поучений, произнесенных священниками в Дни годичного акта в Петровской земледельческой и лесной академии: Книга для семейного чтения. Серия «Святыни Петровки-Тимирязевки» / Под общей редакцией В. М. Баутина. М.: Изд-во РГАУ – МСХА имени К. А. Тимирязева, 2008. С. 10—12.].

Взрыв академического храма

После окончательного закрытия храма в 1927 г. в нем устроили клуб и винный магазин, на одной из стен которого, если судить по фотографии, тайно сделанной для зарубежного издания о разрушенных российских храмах, висел портрет И. В. Сталина.

В апреле 1934 г. храм взорвали в ознаменование годовщины со дня смерти В. И. Ленина. Якобы того требовали студенты: «колокольный звон мешает учиться».

Есть и другая версия этого решения: его снесли «по причине необходимости спрямления трамвайной линии». Надо сказать, что церковь действительно перегораживала Ивановскую улицу, названную так, поскольку она шла по прямой, проведенной от колокольни Ивана Великого.

Академик И. Э. Грабарь считал храм Петра и Павла выдающимся архитектурным памятником, но даже он, признанный и обласканный советской властью художник, не стал рисковать утратой советских привилегий для защиты благолепного храма. В последующем на его месте поставили монумент В. Р. Вильямсу.

Спасение музея коневодства

Одной из достопримечательностей академии является Музей коневодства, появившийся в 1940 г. Интересна его «дотимирязевская» история. Собрать воедино лучшие образцы «конного жанра» и «конского портрета» – такую задачу поставил перед собой в начале прошедшего столетия коннозаводчик Я. И. Бутович. Не считаясь с затратами, он покупал картины, рисунки, скульптуры, заказывал портреты рысаков своего конного завода. К 1917 г. в имении Прилепы Тульской губернии было уже настоящее художественное собрание – «Коннозаводская галерея». Так назвал ее хозяин. Коллекция значительно пополнилась в первое послереволюционное десятилетие, когда Я. И. Бутович оставался в Прилепах директором ставших государственными конного завода и галереи.

В 1928 г. все собранное Я. И. Бутовичем богатство – почти 1200 экспонатов, было перевезено в Москву и стало основой фондов Государственного научно-художественного музея коневодства и коннозаводства, открытого при Московском ипподроме 23 января 1929 г. Самого же основателя музея сначала ненадолго арестовали, а потом выслали из столицы. Живя в Вязьме, а впоследствии в Щиграх, он составлял подробное описание коллекции и писал воспоминания, содержащие множество интересных сведений. Умер Я. И. Бутович в крайней нужде в 1937 г. или 1938 г., точная дата его смерти неизвестна.

Как уже упоминалось, в 1940 г. музей был передан Тимирязевской академии. Это, в конечном счете, и спасло заведение. Ставший единственным в СССР, музей коневодства расположили в здании Анатомикума – одного из красивейших корпусов академии. Многочисленные картины и скульптуры, выставленные в музее, изображают лошадей различных типов, показывают их в работе, на отдыхе, в боевой обстановке.

В музее был создан и постоянно пополнялся фонд фотонегативов по коневодству, число которых достигло несколько тысяч. Фотоснимки с этих негативов приобретали конные заводы, племенные рассадники, зооветкабинеты совхозов, учебные заведения, сельскохозяйственные выставки. Кроме того, в музее подготавливались учебные наглядные пособия по породам, экстерьеру, тренировке и испытаниям лошадей[29 - Оришев А. Б. РГАУ-МСХА имени К. А. Тимирязева: университетские легенды… С. 70—71.].

Учхоз Отрадное – «зеленый рай» академии

В 1930-е гг. академия имела два учебных хозяйства. Первое из них – хозяйство «Отрадное» располагало 300 га полевой земли, 200 га плодового сада и 40 га ягодников. Оно служило основной базой для учебной практики студентов четырех факультетов (кроме зоотехнического).

В 1930-е гг. страна жила в обстановке всеобщей подозрительности. Объекты, которые представляли какой-либо стратегический интерес, засекречивались. Подобная участь постигла учхоз «Отрадное», который в целях конспирации на картах именовался совхозом «Отрадное».

Территория учхоза была ограничена с запада современной улицей Хачатуряна, с севера – улицей Декабристов и, соответственно, Бескудниковской железнодорожной веткой, с востока – промышленной зоной ВДНХ, с юга – рекой Лихоборкой, и практически примыкала к Ботаническому саду. Причём южнее Отрадной улицы размещались учебные поля и теплицы Тимирязевской академии, отчего эта часть учхоза и была прозвана «Опытным полем». Севернее же Отрадной улицы произрастали роскошные яблоневые сады, до сих пор сохранившиеся в воспоминаниях местных жителей.

Есть мнение, что учхоз назвали «Отрадное» из-за небывалых, отрадных урожаев, которые здесь собирали. Однако еще в начале 1920-х гг. в этой местности находилась животноводческая ферма «Отрадное» и две деревушки – Козеево и Слободка. Выбор организации учебного хозяйства на этом месте пал из-за его близости к академии. Поэтому имеющуюся здесь глинистую почву пришлось сильно удобрять. И благодарная земля сполна отплатила действительно отрадными урожаями. Однажды за лето с пяти гектаров сняли 65 тонн земляники. Именно здесь работала знаменитый селекционер Мария Павлова.

Учхоз представлял собой большое хозяйство – около 500 гектаров с огромным садом, овощными полями, парниками, ягодниками, цветочными оранжереями, молочной фермой, овощехранилищем на тысячу тонн, складом удобрений, семенной сушилкой, тракторным парком.

В учхозе впервые в нашем сельском хозяйстве испытали пленочные теплицы (вместо стеклянных). В них выращивали различные фрукты и ягоды, в том числе виноград. Там, где сейчас метро «Отрадное» протекала Лихоборка – веселая чистая речка, рядом били ключи, куда местные жители ходили по воду. А потом речку убрали под землю в трубу, сад выкорчевали, теплицы сломали, а землянику с крыжовником закатали асфальтом.

«Злые» тимирязевские лоси

Среди тимирязевских зоологов до сих пор ходит легенда о лосях, которых якобы планировалось использовать в военных целях в ходе финской кампании 1940 г. Надрессированный лось должен был агрессивно реагировать на финскую речь. Солдат и офицеров вражеской армии лоси должны были буквально «забодать». Но дело в том, что на северо-западе СССР проживали и советские финооязычные народы. Лось мог не разобрать кто свой, а кто чужой. Поэтому от этой идеи решили благоразумно отказаться. На кафедре зоологии до сих пор рассказывают байки о том, что в финских лесах и в наше время бегают злые лоси и нападают на представителей карело-финских народностей.

Библиотека Тимирязевской академии: холодная зима 1940 г.

Историки пишут о суровой зиме 1941 г. Однако для академической библиотеки суровой стала и предшествующая зима. В 1939—1940 учебному году в деканат плодоовощного факультета не раз приходили студенты с заявлениями о невозможности заниматься в читальных залах Центральной научной библиотеки. Жалобы эти имели под собой основания. Студенты, приступившие к подготовке к экзаменам, придя в читальный зал, тотчас его покидали. Причина в том, что температура в отдельных залах упала до 5

С. И такая температура держалась более месяца.

Тимирязевское кладбище

В 1941 г. в парке, находящемся на территории академии, было основано одноименное кладбище. Задумывалось оно как небольшой некрополь для захоронения профессоров академии.

Расположено кладбище в Северо-Восточном административном округе города Москвы, на улице Пасечной, д. 7. Это одно из самых маленьких кладбищ в Москве. Занимаемая им площадь составляет всего 0,5 гектара.

Если судить по надгробиям, то на небольшой территории Тимирязевского кладбища похоронено всего около трех десятков человек, в основном профессоров академии. Это такие профессора как академик П. И. Лисицын, организовавший семеноводство в Советском Союзе, А. М. Дмитриев, который разработал курс луговодства, С. И. Жегалов, являвшийся одним из основателей селекции овощных видов, а также микробиолог Н. Н. Худяков и агрохимик И. С. Шулов.

Однако есть и другие данные, согласно которым на этом участке за все время было захоронено около 1500 человек. Именно здесь находилась когда-то братская могила.

Глава 4. В годы Великой Отечественной войны

Эвакуация в 24 часа

В 1941 г. началась Великая Отечественная война. Тяжелые времена выпали на долю Тимирязевской академии. В первые дни войны в Красную Армию было призвано около 200 ее работников. Более 300 преподавателей, аспирантов, студентов, рабочих и служащих ушли на фронт добровольцами. Многие работали на строительстве оборонительных сооружений и противотанковых рвов под Москвой.

Не забывали тимирязевцы и о науке, только вектор исследований в военное время изменился – вся научная мысль была направлена на достижение победы над врагом.

К середине октября 1941 г. обстановка на фронте резко ухудшилась. Германские войска были настолько близки к столице, что артиллерийская канонада была хорошо слышна в академии и днем и ночью. Заводы и многие учреждения стали эвакуировать из Москвы на восток.

В этой обстановке возник вопрос об эвакуации Тимирязевской академии в Самарканд. Само решение было принято вечером 15 октября 1941 г., а в течение следующего дня эвакуацию планировалось завершить. На сбор людей и имущества отводилось менее суток.

Утром 16 октября во дворе между жилыми профессорскими корпусами, куда были поданы грузовики для перевозки людей и вещей на вокзал, можно было наблюдать тяжелую картину. Ходило много слухов, но толком никто ничего не знал. Многих эвакуация застала врасплох. Вещи не были подготовлены и наспех собирались всю ночь. Вывезенные на перрон вокзала преподаватели с семьями и студенты двое суток просидели на вещах, ожидая железнодорожного состава.

Торжественная встреча в Ташкенте

Когда поезд с эвакуированными достиг Ташкента – столицы Узбекистана, к удивлению тимирязевцев, его встречали на вокзале члены ЦК КП (б) Узбекистана с букетами цветов. Такая почетная встреча была совершенно неожиданной и на первых порах необъяснимой.

Объяснение пришло позднее. Оказалось, что с дороги в Ташкент была послана телеграфная просьба устроить едущего в поезде почетного академика, профессора Ивана Алексеевича Каблукова не в Самарканде, а в Ташкенте. Здесь стали выяснять, что значит «почетный академик». Обратились к справочникам и обнаружили, что в немногочисленном списке «почетных академиков» числится сам Иосиф Виссарионович Сталин. Фигура И. А. Каблукова выросла необычайно, ему-то и была предназначена торжественная встреча на перроне Ташкентского вокзала.

Расселение эвакуированных

Прибывших в Самарканд тимирязевцев принял в свои стены Самаркандский сельскохозяйственный институт – филиал академии, созданный в 1929 г.

Академикам и орденоносцам, таким как Д. Н. Прянишников, который возглавил работу академии в эвакуации, выделили маленькие домики, студентов поселили в общежитие. Остальных расселили кучно, где придётся. Мебель, естественно, никто не привез, все устроились на восточный лад, постепенно приобретая необходимое.

Помощь тимирязевцев Узбекистану