Орфей! Орфей!

Стоит только посмотреть на пластмассовые рамы в старинных домах Цюриха и на стерильно отремонтированные здания в Старом городе, чтобы ощутить всё убожество местных хозяйчиков, не только не сохранивших наследие этого города, но запросто принёсших его в жертву своей тупой всепроникающей алчности.

Результатом такого мягкого разрушения становится вёрткое, ушлое, расторопное нагромождение бездарностей – настоящий тихий ужас, кашемировый кошмар.

Современный Цюрих состоит из аккуратно перелицованных руин, фальшивость которых не улавливается туристами, но внимательный наблюдатель может просто заболеть от разочарования.

Тут уместно вспомнить «Домики старой Москвы» Марины Цветаевой:

Слава прабабушек томных,
Домики старой Москвы,
Из переулочков скромных
Все исчезаете вы,

Точно дворцы ледяные
По мановенью жезла.
Где потолки расписные,
До потолков зеркала?

Где клавесина аккорды,
Тёмные шторы в цветах,
Великолепные морды
На вековых воротах,

Кудри, склонённые к пяльцам,
Взгляды портретов в упор…
Странно постукивать пальцем
О деревянный забор!

Домики с знаком породы,
С видом её сторожей,
Вас заменили уроды, —
Грузные, в шесть этажей.

Домовладельцы – их право!
И погибаете вы,
Томных прабабушек слава,
Домики старой Москвы.

Это стихотворение, несмотря на сентиментально-романтические интонации, свидетельствует о гораздо более прямом взгляде на реальность, нежели все разъяснения гидов и культуртрегеров – что бы они ни плели, о чём бы ни базарили.

Вот кто должен ходить по Цюриху и рассказывать правду о нём – беженка, нищенка, беспризорница Марина Цветаева.

Она бы сразу поняла, что Цюрих, бывший и до сих пор остающийся прибежищем отдельных удачливых беглецов, ускользнувших от всевозможных ужасов других стран и мест, является на деле смертельной болезнью, которую обитатели этого города подхватывают при рождении или заражаются при случае.

Имя этого недуга – благодушное бесчувствие.