Гельвеция

– Ну. и что ты сказала?

– Я сказала, что мне дедушка помогал.

– А, она?

– А, она просила передать, что ты очень болшой фантазёр.

Барсуков сидел у окна, любовался включенной иллюминацией и думал: «А, не занятся ли мне литературным творчеством. Поздновато, конечно, но попробовать можно. Чиркнуть рассказик, другой.

А, вообще, интересно, чем лет через сто-дввести заменят компьютер, телевизор, самолет. А ведь их обязательно заменят».

Написание рассказика оказалось длительным процессом. А пока суть да дело, накропал Барсуков философский стишок:

Течет, летит, несется наше время,
И что-то выпадает на ходу:
То люди, то предметы, то воззрения.
Философы лепечут как в бреду:

«Все то над чем сегодня мы смеёмся,
Когда-то было модно и в дугу.
И все над чем сегодня мы трясемся,
Потомки не подарят  и врагу».

Корявенько, конечно, но по сути верно

.

Встреча с каюром

Каких только русских не встретишь в Швейцарии. И русские нувориши. Они скупают виллы в Средней Швейцарии. И богатенькие туристы, интересующиеся объектами типа Куршевель. И любители горных лыж (будто в России гор нет). И, разумеется, женщины. Их здесь много, и они востребованы, поскольку низкопопые швейцарки, конечно же, уступают длинноногим россиянкам

Но такого русского как Сергей Занин, встретил Барсуков впервые. Уроженец Сыктывкара, житель Заполярья, фанат ездового спорта. Познакомились они случайно, в спортивном зале. Знакомство переросло в приятельские отношения. Сергей был душевным человеком и общаться с ним было очень приятно. Правда, как собеседник он был так себе.

Интересно говорить от мог только о Севере вообще и гонках собачьих упряжек в частности. Он был известный каюр и большой авторитет в ездовом спорте. Он и в Швейцарии-то оказался в силу своих профессиональных способностей.

Спортсмены Обвальдена захотели заняться ездовым спортом (мало им дельтапланеризма, велосипеда, водных видов спорта, горных лыж, альпинизма и т.д.) и пригласили в качестве тренера Занина.

Совершенно несведущий в собачьем спорте Барсуков удивился, узнав от Занина, что гонки на собаках проводятся не только зимой, но и летом. В этом случае каюры пересаживаются с саней на велосипеды и в двух, трех, четырехколесные коляски.

Любовью Занина были хаски. Об этих собаках он мог говорить бесконечно. Во-первых, хаски – очень симпатичная, чистоплотная и дружелюбная собака. Она начисто лишена чувства агрессии. Хаски никогда не укусит человека, поэтому использовать её в качестве служебной или сторожевой – бессмысленно. И как охотничью её не используют. Хотя она отличный охотник, но добычу хозяину не приносит.

Во-вторых, хаски – сильная, выносливая, трудолюбивая собака и в качестве ездовой превосходит другие породы собак.

Кроме собак, коньком Занина в разговорах был Север. Он безмерно сокрушался по поводу того. что все усилия советской власти в деле обустраивании Севера были обнулены «демократами». Рухнули школы-интернаты, посёлки, города, метеостанции, связь, дороги. Из специалистов, кто мог – уехал. Аборигены вернулись к кочевому образу жизни.?

– Так что ж? Выходит, Северу хана? – поинтересовался Барсуков.

– Не совсем, – ответил Сергей. – Разрабатывают разные программы по его освоению, на все какие-то не капитальные, частные.

– Я хоть и не специалист, но понимаю, что частными мерами с Севером не справишься. У него и мороз, и полярная ночь, и вечная мерзлота, и просторы, и болота. Уж как Сталин старался покорить Север, даже трансполярную дорогу почти построил. И всё-таки, как ты говоришь, результат нулевой.

– Не совсем нулевой. На Севере добывают нефть, газ, руды, алмазы. Ты, конечно, не в курсе того, что разработана государственная программа социально-экономического развития Арктики?

– Не в курсе. Надеюсь. ты не собираешься излагать мне её содержание.

– Не собираюсь. Но скажу только, что программа какая-то односторонняя. Она ограничена восемью «опорными пунктами», то есть только теми территориями, где имеются экономические интересы наших олигархов, а остальной Север в программе не затронут.

– Ты знаешь, Сергей, то, что ты сказал, напомнило мне немецкий план «Ост», по которому на захваченных в СССР территориях выделялись для развития лишь отдельные районы, в которых были заинтересованы германские промышленники.

– Ну это не совсем корректное сравнение, но что-то в нём есть. Первейшей потребностью Севера являются дороги и связь. Так вот, своей связи в Заполярье нет. На большей часть этой обширнейшей территории используется для связи спутниковая система Iridium, подконтрольная НАТО. Нажми америкос кнопку – и вся российская Арктика без связи.

– Слушайте, гражданин Занин, я уже насытился проблемами Севера, давайте канализируйте свои вопросы власти.

– Бессмысленно. Как «на деревню дедушке».

– Почему?

– Потому, что освоение Севера – это огромная работа с участием всех профильных министерств. Кому это надо?

Наговорившись, приятели отправились в кафе «промочить горлышко». Промачивать решили киршем. Опустошив одну бутылкк, они решили, что горло промочено недостаточно и взяли ещё.

В конце застолья приятели расслабились. Жизнь стала прекрасной и красочной. Обозрев помещение, Занин изрёк:

– Когда в тундре откроются подобные кафе, то это будет означать, что Север освоен.

– И как ты думаешь, Сергей, скоро ли это произойдёт?

– Да никогда!

Наградил нас Боженька вечной мерзлотой.
Пол России – вечный холодильник.
Чукчу огорчает случай не простой:
В тундре не работает мобильник.

Главная беда

Рабочие фабрики «Красный Октябрь» на митинге тркдящихся на Красной площади 30 янвря 1937 года.

В самом начале их знакомства Александр Петрович расставил все точки над i, озвучив свою политическую ориентацию:

– Главной бедой России являются не дураки и дороги. Главной бедой России являются либералы…

Барсуков познакомился с Александром Петровичем на открытой веранде маленького кафе, которое располагалось на берегу Зарненского озера. Оказалось, что он, как и Барсуков, любит после прогулки вдоль озера посидеть на веранде за кружкой швейцарского пива.

– Как Ленин в эмиграции, – иронизировал Барсуков. – Нравилось Ильичу швейцарское пиво.

– Ага, осталось только «Письма издалека» написать и будет полное совпадение, – добавил Александр Петрович.

– Вообще-то, время для написания подошло. Вот только написать некому.