Гельвеция

И сени без дверей.

Рвалась в Европу Дунька,
А нет чтобы у дома
Убрать дерьмо и гадость,
Да выкосить пырей.

Велосипедистка

Он был простым человеком, но любил стихи, причем, тоже простые. Разную заумь с закидонами, где нужно было что-то додумывать, расшифровывать, он не любил.

Например:

Ночевала тучка золотая
На груди утеса великана.
Утром в путь она умчалась рано,
По лазури весело играя…

Здесь все ясно. К мужику пришла дева и они хорошо провели ночь. И стих красивый. Его можно, как конфетку, смаковать долго и не раз.

Или:

Звенела музыка в саду
Таким невыносимым горем.
Свежо и остро пахли морем
На блюде устрицы во льду…

Здесь тоже все понятно: у женщины с любимым нескладухи и она горюет. Ну и очарование от стиха полное.

А вот совсем другой стих, и даже не стих, а трещалка:

Вспугнув копытом молитвы высей,
арканом в небе поймали бога
и, ощипавши с улыбкой крысьей,
Голумясь, тащили сквозь щель порога.

Это типичная рифмовка, для понта. Такие штуки ему не нравились.

Он сидел на берегу небольшого озера на теплом от солнца камне и любовался пейзажем. А пейзаж был стоящий! На противоположном берегу высокие скалы круто обрывались прямо в воду. На скалах высились могучие ели. За елями синели горы. Возле скал плавно скользили три пары лебедей. Зеленоглазые стрекозы вились над кувшинками.

Он не только любовался горным вилом, но и сочинял балладу о противном тролле и о принцессе, дочери норвежского короля. Сочинял не просто так, а по делу, для внучек, которые любили повествования про разных там гномов, кобальтов, гоблинов.

В соответствии с воззрениями автора на поэтическое творчество, баллада получалась несколько примитивной. Она начиналась так:

В норвежских горах по пещерам
Ютились противные тролли,
А ниже в заливах и шхерах
Ловили треску рыбаки…

Известно, что тролли боятся соленчного света. Он превращает их в камни. Поэтому гномы, которые взялись освбодить принцессу из лап гадкого тролля, проникли к нему в пещеру с солнечным лучиком в глиняном горшке. Когда они открыли горшочек, солнечный лучик упал на тролля и он стал каменным изваянием.

Всю данную историю нужно было изложить в стихах, а это оказалось очень даже не просто. Одно дело накропать стишок, и совсем другое дело сочинить балладу.

Очень злой тролль

За спиной, вдоль озера пролегала дорожка, по которой иногда проезжали велосипедисты, что отвлекало его от творческого процесса. Вот и сейчас тормознул велик. Он оглянулся и увидел молодую женщину, слезающую с седла. Она подошла к нему поздоровалась и очень мило улыбнулась. Её обеспокоили проблемы с тормозом и она попросила его о помощи.

Он со своим-то велосипедом не любил возиться и при любой неисправность волок его в мастерскую, а тут чужой. Наш поэт неохтно поднялся с камня, подошел к велику и присел перед задним колесом. Она наклонилась над ним и положила грудь не его плечо. Он повернул голову и уперся губами в её шею. Велосипелистка прижалась к нему еще плотней.

Через минуту они оказались в прибрежных кустах. Женщина разжала кулачок. На ладони покоился презерватив.

Господи, до чего же женщины предусмотрительны. Всегда-то они думают головой вперед. Не то что эти недотепы-мужчины.

Очевидно солнце, воздух и езда на велосипеде хорошо подготовили женщину: секс был бурным и скоротечным. После чего она скользнула в воду, пару раз нырнула и выбравшись на берег стала натягивать на себя велосипедные шмотки, решительно отклонив его мужские поползновения. Еще минута и велосипед с женщиной скрылся за поворотом.

Все также светило солнце, лебеди плавали у скал, кружились стрекозы. Как будто ничего и не произошло. Однако в руке у него был листочек из блокнота с нацарапанным на нем номером телефона.

Он подумал: «Конечно же телефон ложный, но все-таки попробую вечером позвонить». Он разделся и погрузил свое тело в воды озера.

После купания он вновь занял место на камне и попытался продолжить сочинительство, однако рифмы упорно не лезли в голову и сочинитель, оставив это занятие, отправился домой.

Вечером он набрал подозрительный номер. К его удивлению ему ответил знакомый женский голос. Они весело поболтали и сговорились совершить в субботу совместную горную прогулку на велосипедах.

Легкие подъемы они брали на великах, а крутые преодолевали пешком. Их путешествие не было длинным. Облюбовав густую рощицу, они углубились в неё и расположились на уютной полянке.

Общение было изумительно эмоциональным и радостным, что послужило поводом для написания Барсуковым очень простого стихотворения:

Как плющ стремится к солнцу,
Так женщина – к любви.
Разрушит все преграды,
Добьется своего.
И будет, как ткгрица,
Смотреть из-за ограды,
Опасная, как стронций,
Для сердца твоего.

Как тролль боится солнца,
Так женщина судьбы
Остаться одинокой
Ненужной никому.
И будет, как тигрица,
С подругами жестокой.
Чтоб проторить бесспорно,
Путь к сердцу твоему.

Время летит

Новогодняя веранда

Барсуков помнил как на Кировском меняли деревянные торцы на асфальт. Вот огольцам-то было раздолье. Проспект перекопали траншеями, завалили кучами песка и гравия. Он являлся для пацанвы отличной зоной для игры в прятки, в войну, в пограничников. На прекрестках дымили асфальтоыве котлы. Романтика.