Мумия Ильича. Книга первая

Вот теперь НЕ «взошёл на кафедру».

– Первобытные стадии веры в загробную жизнь были связаны с представлением о неразрывности существования души и тела. Чтобы обеспечить эту неразрывность, требовалось сохранить в неизменности… ну, или близко к этому, все элементы человека. Отсюда с неизбежностью вытекала забота о теле покойника. В этом деле присутствовали три момента: желания, знания и климат. Воедино это сошлось только у древних египтян.

– Вот!

МНС торжествующе покосился на СБ: помянул, таки, ночную оппозицию Египту. Под добродушную улыбку СБ развёл руками: осознал и «исправился».

– Я могу продолжить? – экономно усмехнулся Египтолог.

– Извините, профессор! – «капитулировал» уже МНС.

– Так, вот… Мало того, что у них имелся благоприятный климат: сухой, великолепный консервант – они ещё всегда желали восторжествовать над природой.

– Вы имеет в виде разложение? – уточнил СБ: он и в теории оставался практиком.

– Конечно. Они всегда хотели сделать тело неразрушимым. Ну, чтобы оно олицетворяло способность ко всем жизненным проявлениям.

– Для чего?

МНС показалось, что лектор подошёл вплотную к основной теме повестки.

– Душа обязана вернуться в своё тело. Вы, конечно, слышали о пирамидах? – усмехнулся НЕ.

– И даже видел их, – не остался в долгу МНС. – Непосредственно в месте дислокации.

– Так, вот, пребывание умершего царя в пирамиде, по верованиям египтян – это цепь его пробуждений к жизни и уходов на небо. Оживать и вести жизнь должен был сам труп.

– Вот!

Ликуя, МНС взметнул над головой руку с оттопыренным указательным пальцем – но уже не по адресу СБ.

– Что и требовалось доказать!

НЕ скептически покривил щекой.

– Требоваться-то требовалось – но пока ещё не доказано ничего.

Мы пока освещаем только вопросы теории. И не надо их подтягивать за уши к своим желаниям.

МНС со смущенной улыбкой на лице поднял руки вверх.

– И это правильно! – одобрил НЕ. – Так, вот: чтобы вести эту жизнь и не оборвать цепи, умерший должен был собрать кости и члены. А для того, чтобы собрать их, он прежде должен был их найти. Отсюда – и забота о сохранении «тела в теле», и забота о сохранении тела в специальном хранилище. В том числе – и для того, чтобы «не ошибиться адресом».

– Это понятно.

МНС «включился» не случайно: НЕ слишком основательно подходил к вопросу. И товарищу следовало корректно указать на это. Потому, что кратчайшее расстояние между двумя точками есть прямая.

– Непонятно другое: зачем духу кости? Вести жизнь он мог бы и духом?

– А Вы любопытны, мой друг, – одобрительно хмыкнул Египтолог. – И недалеки от истины. Но дело в том, что в Старом царстве Египта души представлялись созданиями плотскими – только невидимыми. Вот Вам и весь сказ.

– Как это «весь»?! – возмутился СБ. – А техника производства?

Египтолог рассмеялся.

– Нет. Не подумайте, что я уклоняюсь от обязанностей. «Весь сказ» относится только к душам во плоти. Что же – до мумий… Слово это – арабское и значит «асфальт». Впервые европейцы узнали о мумиях от Геродота. Этот историк описывал три способа приготовления мумий. Первый был применен Анубисом, Гором и Тотом к самому Осирису. Это был самый дорогой и совершенный способ, и обходился он в талант серебра. По этому способу мумию делали так. Вначале железным крючком извлекался через ноздри мозг. Затем через разрез, сделанный каменным ножом, извлекались внутренние органы. Освобождённое «от начинки» тело изнутри вымывалось пальмовым вином и наполнялось благовониями. Начинённое уже благовониями тело клали на семьдесят дней в соляной раствор, омывали и заворачивали в тонкое полотно, разрезанное на ленты. Этот способ позволял сохранить тело наиболее приближённым к «оригиналу». Мумия получалась на редкость прочная, изумительного жёлтого цвета.

– А второй способ?

– Ну, второй был проще. Для начала внутрь тела заливали кедровое масло, которое уничтожало внутренности. Потом тело освобождали от этого раствора вместе с растворёнными органами, и помещали труп в соль.

Как видите, мороки значительно меньше, чем в первом случае. Третий способ был ещё проще: живот очищался редечным маслом, после чего труп помещался в соль на те же самые семьдесят дней.

– А Ленин?!

Глаза у МНС заблестели так энергично, словно он уже нащупал решение проблемы. При «некотором содействии» Египтолога, конечно.

– Как бальзамировали тело Ленина? Вы, случайно, не в курсе?

– Ну, это, конечно – не вопрос египтологии.

НЕ уже не усмехался. Он даже «сошёл с кафедры». Хотя бы потому, что Ленин – это не фараон: он значительно ближе по времени и по духу. Ему, идейному Египтологу – в том числе. И идейному не в плане идей Древнего Египта и современной египтологии. Поэтому, не зная ещё причин интереса МНС, НЕ уже догадался, что вопрос о бальзамировании Ленина не случаен. Как и его контекст с древними мумиями.

– Но я, «случайно», в курсе. Готов и вас ввести.

МНС и СБ нетерпеливо заёрзали в своих креслах.

– Итак, Владимир Ильич Ленин умер, как вы, наверно, помните, двадцать первого января тысяча девятьсот двадцать четвёртого года.

– А, вот, отчего он умер?

В СБ проснулся… нет, не оперативный: обывательский интерес. Личности великих привлекают всем. Даже – обстоятельствами смерти и разложения трупов.

– Я слышал, что он…

– Намекаете на сифилис? – спокойно уточнил египтолог.

В доперестроечные годы будущий СБ смутился бы… Нет, пожалуй, и тогда не смутился бы. Потому, что не задал бы такого вопроса. Не посмел бы. Разве, что – у себя на кухне. На ушко проверенному другу. А сейчас он не смутился не только «от времени», но и «по должности».

– Ну, ходили такие сплетни…

– Это – не сплетни, – «утешил» его НЕ. – Такой диагноз Ленину действительно ставился. В числе прочих… неверных.

– «Неверных»?!

В возгласе СБ послышалось облегчение и даже радость: он явно переживал по поводу «неблагозвучного» диагноза вождя.

НЕ лаконично кивнул головой.