Специальный репортаж

– Да нет, просто немного диссонирует с оболочкой, но мне такие голоса нравятся, словно исполняют старинный ресторанный шлягер.

Кажется, угодил – Таня спрятала улыбку.

Изредка обгоняемые машинами, мы прошли остановки три, и Таня остановилась на развилке дорог.

– Ты спишь с Леной? – вдруг спросила она без всякого перехода.

Я глупо хихикнул:

– Я?!

– Ну не я же!

– Понятно… С чего ты взяла?

– Так… женское чутье.

– Считай, что сегодня ты его потеряла.

Таня высвободила руку.

– Так да или нет?

Я стал надвигаться на девушку, она – отступать.

– Это так важно?…

– Да.

– Тогда нет, – голос у меня становился похотливым. – Глупость какая. Лена вдвое меня старше…

Все так же отступая, Таня улыбнулась:

– В сексе ровесники не требуются.

– Лена – холодная женщина, – привел я новый аргумент.

– Кто?!

– Ну не я же.

Девушка рассмеялась:

– Я это заметила. А насчет Лены ты ошибаешься: она с виду Снежная королева, а в сущности, обыкновенная шлюха.

Ее слова покоробили меня.

– Ты-то откуда знаешь? – не смог я сдержать нотки неприязни.

– Знаю, – ответила Таня, и я поверил – в жизни Лены было много мужчин, есть они у нее и сейчас. Между прочим, свою карьеру Казанцева тоже строила не без помощи своих пленительных форм. Таня кинула на меня быстрый взгляд, оценивая то впечатление, какое производят ее слова, и осталась довольна. – Впрочем, мне-то что? Спи с ней, если нравится.

Мимо проехала машина и, ослепив нас фарами, ехидно посигналила. Таня схватила меня за руку, потащила вправо от дороги.

– Пошли быстрее, дождь начинается.

Развенчанная добропорядочность Лены неожиданно пробудила во мне ответную ревность, однако девушка рядом со мной, из которой я сегодня намеревался исторгнуть крик любви, просто сводила с ума. «Никогда бы не подумал, что я такой любвеобильный!» – подумал я и почти вприпрыжку побежал за ней.

Танин дом замыкал собой квартал, за ним раскинулся отведенный под новостройку большой пустырь. Девушка остановилась у третьего подъезда, все четыре этажа которого были ярко освещены. Волосы Тани развевал ветер. Она с трудом удерживала полы плаща. Накрапывали первые капли.

– Все. Я пришла!

Увы! По ее категоричному тону я заключил: приглашения на вечернюю чашку кофе не последует. А жаль! Я устал изображать белого медведя, попавшего в пустыню Сахару: нижняя губа тряслась, как плохо застывший холодец, – хотелось в тепло, но пришлось прощаться как джентльмену.

– Мы завтра увидимся? – спросил я, целуя руку Тани.

– Зачем нам встречаться завтра, если мы можем не расставаться сегодня?

Губа застыла.

– Ты серьезно? – не поверил ей я.

В глазах Тани плясали озорные искорки.

– Вполне. Сегодня Ленке я тебя не отдам. Пусть позлится. Ты покури пока. Я поднимусь первой, потом ты.

К чему такая конспирация?

– Если соседи увидят, как я вхожу с тобой в квартиру, подумают, что я привела на ночь мужчину. А если увидят, что ты пришел позже, решат, что это сантехник.

Я подхватил:

– А если увидят, что кто-то лезет в окно, подумают, что прибыл пожарный или кот Васька прогуливается по подоконнику? Логике ваших соседей мог бы позавидовать сам Аристотель.

Таня негромко рассмеялась:

– Я пошла. – И исчезла в подъезде.

– Квартира какая? – вдруг вспомнил я.

Сверху раздался шепот:

– Второй этаж, дверь слева.

На прыгающих ногах я честно в течение десяти минут отстоял вахту и, замирая от восторга, поскакал по ступенькам. Как и обещала Таня, дверь в квартиру оказалась приоткрытой. Я ступил в прихожую с тремя дверями: налево – в гостиную, направо – в спальню, прямо – в длинный коридор. Бра тускло освещало трюмо с безделушками. Попал, кажется, туда: на вешалке висел плащ Тани. Я захлопнул дверь, на два оборота повернул ключ, предусмотрительно вставленный хозяйкой в замочную скважину, и заглянул в спальню – кровати заправлены и никого нет. Косой прямоугольник света, падающего из прихожей, высвечивал в гостиной часть ковра и ножку стола. Я направился туда, за что-то зацепился, на что-то налетел и чертыхнулся.