Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Женская война

Год написания книги
1849
<< 1 ... 117 118 119 120 121 122 123 124 125 ... 139 >>
На страницу:
121 из 139
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Да, вы правы, – отвечал Ковиньяк, – и я жалею, что не всегда следовал ее наставлениям, но что делать? Нельзя же угадывать будущее?

– А что с нею теперь? – спросил Каноль.

– Кто это знает? Бедняжка! Она, верно, в отчаянии – не обо мне, она даже не знает, что я в плену, – а о вас. Она знает вашу участь, может быть!

– Успокойтесь, – сказал Каноль, – Лене не скажет, что вы брат Наноны. Герцогу де Ларошфуко, с другой стороны, нет причины гнать вас. Стало быть, никто ничего не узнает.

– Если не узнают этого, так, верьте мне, узнают что-нибудь другое. Узнают, например, что я дал бланк и что за этот бланк… Ну, постараемся забыть все это, если можно! Как жаль, что не несут вина! – продолжал он, оборачиваясь к двери. – Вино лучше всех других средств заставляет забывать…

– Крепитесь! Мужайтесь! – сказал ему Каноль.

– Неужели вы думаете, что я трушу? Вы увидите меня в роковую минуту, когда мы пойдем гулять на эспланаду. Одно только беспокоит меня: что с нами сделают? Расстреляют, или обезглавят, или повесят?

– Повесят! – вскричал Каноль. – Да ведь мы дворяне! Нет, они не нанесут такого оскорбления дворянству.

– Ну, увидите, что они станут еще спорить о моем происхождении. А потом еще…

– Что такое?

– Кого из нас казнят прежде?

– Но, любезный друг, – сказал Каноль, – не думайте же о таких вещах!.. Смерть эта, которая так занимает вас, дело очень неверное: нельзя судить, решить дело и казнить в одну и ту же ночь.

– Послушайте, – возразил Ковиньяк, – я был там, когда судили бедного Ришона. Господь да спасет его душу! И что же? Допрос, суд, казнь – все это продолжалось часа четыре. Положим, что здесь не так деятельны, потому что Анна Австрийская – королева Франции, а принцесса Конде только принцесса крови. Все-таки нам достанется не более пяти часов. Вот уже прошло часа три, как нас арестовали, уже прошло часа два, как мы являлись к судьям. По этому счету нам остается ждать еще час или два. Немного!

– Во всяком случае, – заметил Каноль, – подождут зари для нашей казни.

– О, на это нельзя надеяться. Казнь при свете факелов – прекрасное зрелище. Она стоит несколько дороже, правда, но принцесса Конде очень нуждается теперь в жителях Бордо и потому, может быть, решится на эту издержку.

– Тише, – сказал Каноль, – я слышу шаги.

– Черт возьми! – прошептал Ковиньяк, побледнев.

– Это, вероятно, несут нам вино, – сказал Каноль.

– Правда, – отвечал Ковиньяк, уставив на дверь взгляд более чем пристальный, – если тюремщик войдет с бутылками, так дело идет хорошо, но если напротив…

Дверь отворилась.

Тюремщик вошел без бутылок.

Ковиньяк и Каноль обменялись многозначительными взглядами, но тюремщик и не заметил их. Он, казалось, очень спешил. В тюрьме было так темно…

Он вошел и затворил за собою дверь.

Потом подошел к арестантам, вынул из кармана бумагу и спросил:

– Который из вас барон Каноль?

– Черт возьми! – прошептали оба арестанта в одно время и опять обменялись взглядами.

Однако же Каноль не решался отвечать, да и Ковиньяк тоже: первый слишком долго носил это имя и не мог сомневаться, что дело касается его; другой носил его недолго, но боялся, что ему напомнят об этом имени. Каноль понял, что надобно отвечать.

– Я Каноль, – сказал он.

Тюремщик подошел к нему.

– Вы были комендантом?

– Да.

– Но и я тоже был комендантом, и я тоже назывался Канолем, – сказал Ковиньяк. – Надо объясниться как следует, чтобы не вышло ошибки. Довольно уже и того, что из-за меня умер бедный Ришон, не хочу быть причиною смерти другого.

– Так вы называетесь теперь Канолем? – спросил тюремщик у Каноля.

– Да.

– Так вы назывались прежде Канолем? – спросил тюремщик у Ковиньяка.

– Да, – отвечал он, – давно, один только день, – начинаю думать, что сделал тогда страшную глупость.

– Вы оба коменданты?

– Да, – отвечали они оба вдруг.

– Теперь последний вопрос. Он все объяснит.

Оба арестанта слушали с величайшим вниманием.

– Который из вас двоих, – спросил тюремщик, – брат госпожи Наноны де Лартиг?

Тут Ковиньяк сделал гримасу, которая показалась бы смешною не в такую торжественную минуту.

– А что я говорил вам? – сказал он Канолю. – А что я говорил вам, друг мой? Вот с чем они нападают на меня!

Потом он повернулся к тюремщику и прибавил:

– А если бы я был брат Наноны де Лартиг, что сказали бы вы мне, друг мой?

– Сказал бы, идите за мною сейчас же.

– Черт возьми! – прошептал Ковиньяк.

– Но она тоже называла меня своим братом, – сказал Каноль, стараясь отвлечь бурю, которая собиралась над головою его товарища.

– Позвольте, позвольте, – сказал Ковиньяк, отводя Каноля в сторону, – позвольте, было бы несправедливо называть вас братом Наноны в таких обстоятельствах. До сих пор другие довольно поплатились за меня, пора и мне расквитываться.

– Что хотите вы сказать? – спросил Каноль.
<< 1 ... 117 118 119 120 121 122 123 124 125 ... 139 >>
На страницу:
121 из 139