– Оно подложное.
– Как это?
– Да, подложное; это западня, устроенная для того, чтобы вы не сопротивлялись, когда за вами приедут.
– За мной приедет д’Артаньян.
– Разуверьтесь; д’Артаньян и друзья его заняты при осаде ла-Рошели.
– Как вы об этом узнали?
– Брат мой встретил посланных кардиналом людей в мушкетерских мундирах. Им поручено явиться сюда под видом друзей ваших, вызвать вас к воротам, похитить вас и отвезти в Париж.
– О, Боже мой! я теряюсь в этом хаосе несправедливостей. Я чувствую, что если это продолжится, – сказала Бонасьё, схватившись за голову, – я с ума сойду.
– Подождите.
– Чего?
– Я слышу топот лошади, это мой брат уезжает; я хочу проститься с ним; пойдемте.
Миледи отворила окно и подозвала к себе Бонасьё.
Рошфор ехал в галоп.
– Прощай, брат, – вскричала миледи.
Всадник поднял голову, увидел двух женщин и не останавливаясь сделал миледи дружеский знак рукою.
– Добрый Жорж! – сказала она, затворяя окно, и на лице ее выразились участие и грусть.
Она села на прежнее место, как будто погруженная в задумчивость.
– Извините, что я прерываю мысли ваши, – сказала Бонасьё; – что вы посоветуете мне делать? Вы опытнее меня; скажите, и я послушаюсь вас.
– Я, может быть, ошибаюсь, – сказала миледи, – и д’Артаньян со своими друзьями, может быть, действительно приедет к вам на помощь.
– О! это было бы прекрасно! – сказала Бонасьё; – но мне не суждено такое счастье.
– В таком случае все дело в том, кто прежде приедет. Если ваши друзья, то вы спасены, если же посланные кардинала, вы погибли.
– Да! погибла, без пощады! что же мне делать?
– Есть средство очень простое и естественное.
– Скажите какое?
– Ждать, скрываясь где-нибудь в окрестностях, и когда за вами приедут, то узнав прежде, что это за люди.
– Где же ждать?
– О, в этом нечего затрудняться; я сама скроюсь за несколько льё отсюда, пока приедет за мной брат; я возьму вас с собой, мы скроемся и будем ждать вместе.
– Меня не отпустят, я живу здесь как в тюрьме.
– Они будут думать, что я еду по приказанию кардинала, поэтому им и в голову не придет, чтобы вы желали ехать со мной. Карета будет у ворот, вы проститесь со мной, встанете на подножку, чтоб обнять меня в последний раз; слуга брата, который за мной приедет, будет предупрежден, он сделает знак кучеру, и мы ускачем в галоп.
– А если приедет д’Артаньян?
– Разве мы этого не узнаем?
– Как?
– Нет ничего легче. Мы пошлем в Бетюн слугу моего брата, к которому можно иметь доверие; он переоденется и наймет квартиру против монастыря; если приедут посланные от кардинала, он не тронется с места; если приедет д’Артаньян со своими друзьями, он проводит их к нам.
– Разве он знает их?
– Разумеется, он видал д’Артаньяна у меня.
– Да, так будет прекрасно; только скроемся где-нибудь недалеко отсюда.
– За семь или восемь льё, не дальше; мы будем на границе и при первой тревоге уедем из Франции.
– А до тех пор, что же делать?
– Ждать.
– А если они приедут?
– Карета моего брата приедет раньше.
– А если я буду не с вами, когда за вами приедут; например, за обедом или за ужином?
– Это можно предупредить.
– Как?
– Попросите вашу добрую настоятельницу позволить вам обедать вместе со мною для того, чтобы нам разлучаться как можно реже.
– Позволит ли она?
– Что же в этом непозволительного?
– Очень хорошо; таким образом, мы не расстанемся ни на минуту.
– Так пойдите же к ней и попросите ее об этом; а я пойду прогуляться по саду, у меня голова болит.
– Идите, где же я вас найду?