Правдивые небылицы. История четвёртая. Серафимушка

Правдивые небылицы. История четвёртая. Серафимушка
Александр Ефимович Каминский

Правдивые небылицы #4
Это история удивительной жизни и неоконченной любви, рассказанная поздно ночью в кругу охотников. А быль она или не быль, пусть каждый решит для себя сам.

Александр Каминский

Правдивые небылицы. История четвёртая. Серафимушка

Вечерело. Стремящееся к закату солнце освещало верхушки деревьев только с одной стороны трассы, погружая другую в темнеющую, мрачноватую массу.

Ярослав – русоволосый молодой человек, на вид двадцати восьми – тридцати лет, ехал в тишине за рулём своего серого внедорожника, иногда поглядывая на ярко подсвеченный, размещённый на приборной панели управления навигатор.

– Через триста метров поверните направо! – послышалась дежурная подсказка «голосового помощника», озвученная женским голосом и свидетельствующая Ярославу о том, что цивилизованный участок его путешествия подходит к концу.

– Направо, так на право! – с некоторой долей сожаления в голосе отреагировал на подсказку молодой человек, спустя несколько секунд сбрасывая скорость и совершая вынужденный манёвр в указанном направлении. Внедорожник послушно съехал с трассы, и вместо комфортного, плавного хода по ровному асфальту, начал заметно подпрыгивать на грунтовой просёлочной дороге, быстро углубляясь в бесконечный лесной массив.

– Через сто метров… – голосовой помощник очень старался быть полезным, но Ярослав, завидев едва заметный самодельный указатель возле дороги, решил довериться своему внутреннему «компасу» и выключил навигатор.

– Извини, милая, дальше я сам! – бросил он уже ставшую для него привычной в долгих путешествиях «вежливую» фразу, обращаясь к невидимой подсказчице.

***

Ярослав добрался до частного охотничьего угодья уже поздно вечером, но к удивлению молодого человека в просторной рубленой гостевой сторожке, куда его заселил хозяин местечка, было многолюдно и весело.

– Ярослав! Можно просто – Ярик! – представился гость группе мужчин разного возраста, которые сидели за большим массивным деревянным столом, заставленным различными мясными блюдами.

– Сева! Это – Вовчик, Толян и Саня! – крепкий бородатый мужчина средних лет первым поднялся со своего места, и, представив своих спутников, протянул руку Ярославу. – С хозяином ты уже знаком, а чуть позже к нам присоединиться Егор Кузьмич – местная живая легенда! Так что поскорее размещайся, Ярик, и возвращайся к нашему столу! Будет интересно!

Ярослав, прихватив с собой дорожную сумку, удалился в отведённую ему хозяином угодья комнату, и быстро приведя себя в порядок после долгой дороги, вернулся к охотникам, среди которых к тому времени увидел ещё одного человека. Глубоко пожилой мужчина лет восьмидесяти, с пышными седыми бородой и усами обменялся с Ярославом рукопожатием и гость про себя отметил: «Ого, да у дедушки «железная» хватка руки?!»

– Егор Кузьмич, очень рад нашему знакомству! Я – Ярик! Может, слышали, у меня свой канал на Ютубе?! Фильмы снимаю про интересных людей, занимательные истории выкладываю?! – представился Ярослав, на что мужчина лишь покачал головой, внимательно посмотрев на Ярика продолжительным взглядом своих серо-голубых глаз.

– Егор Кузьмич, ну что, завтра «возьмём» медведя?! – с незримым подвохом поинтересовался Сева. – Заодно свою «Серафиму» гостю столичному в деле покажете!

– Может, «косолапого» и возьмём, а может, и нет! Кто ж его знает?! Ведь зверь, то он умный! – С хитрым прищуром отозвался пожилой мужчина, уже собираясь уходить.

– Постойте, Егор Кузьмич, а как же традиция «байки потравить» перед охотой?! – В недоумении развёл руками Сева, тут же оглядывая остальных мужчин и ища у тех поддержки.

– И «взаправду», Егор Кузьмич, задержитесь на часок-другой, я и камеру по такому случаю настрою! – Просящим голосом присоединился к диалогу охотников Ярослав.

– Это что ж получается?! Меня потом по всему вашему интернету люди смотреть будут?! – поинтересовался мужчина, чуть нахмурившись и засомневавшись.

– Конечно! – оживился Ярослав, понимая, что именно сейчас ему в руки «идёт» отличный материал. – Вы пока, Егор Кузьмич, присаживайтесь, а я мигом аппаратуру принесу!

***

Первыми слово взяли те самые Вовчик, Толян и Саня, которые наперебой начали рассказывать о всяких «чудесах»: то о русалках, то о леших, якобы с которыми им довелось повстречаться во время охоты. Ярослав слушал эти забавные истории, уже начиная тоскливо поглядывать на настенные часы, не забывая при этом отхлёбывать из кружки горячий кофе.

– Ну, ребятки, потешались небылицами, и будет! – со вздохом отозвался Егор Кузьмич, с явным намерением закончить посиделки за массивным столом.

– Так, может, Вы нам чего поведаете! Так, чтобы мы и не могли после разобрать, правда то была, а ли вымысел?! – Сева явно провоцировал старого охотника на отменный рассказ.

– Хм! – задумчиво улыбнулся Егор Кузьмич, явно вспоминая какой-то эпизод из своей долгой жизни. – Значит, быль-небыль хотите услышать? Ладно, так тому и быть! Будет вам история! А ну-ка, парнишка, принеси мне вон ту «песню зачехлённую»! – мужчина обратился к сидящему ближе всех к входной двери Сане, указывая на прислонённый к стене потёртый камуфляжный чехол. Саня, недолго думая, поднялся со своего места, и, взяв предмет, передал его пожилому мужчине, а тот как-то по-особенному бережно и уважительно положив его к себе на колени, аккуратно извлёк из него разобранную на две части старинную охотничью двустволку. – «Серафимушка»! – Нежно и одновременно грустно отозвался Егор Кузьмич, своими немолодыми руками поглаживая причудливые металлические узоры, которыми щедро были «награждены» цевьё и ствол ружья с внешними курками. – Сколько раз ты меня выручала! Сколько раз мне за тебя «полцарства» предлагали, только не знают богатеи и «толстосумы» всего про нас! – Мужчина задумчиво обвёл глазами присутствующих, остановив свой взгляд на Ярославе, который одобрительно кивнул ему в ответ, настроив объектив камеры для записи и поправляя на одежде Егора Кузьмича заранее прикреплённый микрофон. – Все вы видели это ружьё, знаете, как я его называю! Только я никому, никогда не рассказывал, кто ему имя такое дал нежное, женское!

– Рассказывайте, рассказывайте, Егор Кузьмич! – Кивая головой, подбодрил пожилого рассказчика Ярослав, заметив у того секундное замешательство.

– Ну, тогда слушайте! – Промолвил мужчина, и, всем присутствующим показалось в тот момент, будто даже вся комната вместе со слушателями погрузилась в безвременье, растворившись между строк повествования старого охотника.

***

– Случилось это сразу после войны, зимой сорок пятого – сорок шестого годов. Время было трудное, голодное! Ту скотину, что была по дворам, давно уже порезали, да и колхозную чай, тоже. Как говорится: «Всё для фронта, всё для победы над ненавистным врагом!» – начал свой рассказ мужчина, стремительно «скидывая», как по мановению волшебной палочки семь десятков лет и превращаясь в юного паренька. – Мне в ту пору едва исполнилось пятнадцать лет! Жил я тогда в маленькой далёкой деревушке. Куда ни глянь, кругом леса! Дороги, что были, метелями перемело! Машинам и лошадям не проехать, только на лыжах идти! Стариков, женщин и детей много, а мужиков, почитай, что и нет! А те, что с фронта вернулись, все поизраненные. Вот и собрал помимо нескольких мужчин нас, местных подростков, председатель, да и говорит: «Ребятки, дорогие мои, не беда, что мороз! Беда, что с голоду вся деревня помрёт! На охоту идти нужно, промыслом заняться для прокорма местных жителей!» Присутствующие оглянулись меж собой, у кого руки нет, у кого ноги, какие из них охотники. Тогда я, мужчина один и ещё три соседских паренька, конечно, сразу и откликнулись на его просьбу, да собрали весь охотничий инвентарь, состоящий в основном из «фроловок» (переделанных в гладкоствольные ружья старых нарезных винтовок – примечание автора). Без долгих раздумий отправились мы вшестером за промыслом, и по подсказке председателя наш путь пролегал через дальний хутор, где жил вернувшийся с фронта охотник, которого почему то все за глаза называли «Лютым».

Я тогда с ним повстречался в первый, и как выяснилось чуть позже в последний раз. Не знаю, чем я ему глянулся, но когда мы разбились на пары охотников, он выбрал меня.

– Как звать тебя, парень? – первым обратился ко мне «Лютый», показавшийся мне тогда почти стариком с поседевшими усами и бородой.

– Егорка! – коротко представился я, с интересом разглядывая жилище «Лютого» и его узорную, ещё царских времён двустволку, с которой он бережно обращался, готовясь к охоте.

– А меня дядькой Степаном кличут! Ты вот что, Егорка, со мной в паре пойдёшь! Путь будет нескорый, потому ты своё «ружо» здесь ещё раз на исправность проверь! – Проговорил, улыбнувшись одними глазами, «Лютый» тихим баритоном, но не терпящим возражений.

Чуть погодя, условившись о времени и месте охоты, три наши промысловые пары разделились, договорившись встретиться возле далёкого старого сруба, служащего ночлегом для охотников, застигнутых непогодой. Я, встав на лыжи и следуя за дядькой Степаном, отправился с ним оговоренным маршрутом. «Лютый», будучи опытным охотником, шёл одним, только ему понятным маршрутом, иногда останавливаясь и без слов показывая мне на едва заметные приметы: то чей-то след в глубоком снегу, то клок шерсти или ободранные ветки и кора на стволе дерева.

– Сохатый здесь бродит, старый самец! – наконец, негромко проговорил дядька Степан. – Только он не ведает, что по его следу, вот уже который день волки идут. «Лютый» посмотрел на меня, и, видя мой недоверчивый взгляд, пояснил. – Лось уже старый, зубы больные, оттого, нехотя, на коре деревьев кровь оставляет, а стая ту кровь чует за версту и уже давно его сопровождает: как ни как санитары леса! Вот только… – дядька Степан, не договорив фразу, нахмурился. – …Не стая его спугнула!

– Так какой ещё зверь в такой мороз здесь бродить надумал?! – деловито задался я вопросом, решив, что пришло время поддержать разговор.

– Вот и меня интерес пробирает! Ну, ничего, Егорка, ещё немного и мы выйдем навстречу одной из наших групп. И тогда, кому-то из нас повезёт лося добыть! – добавил «Лютый», увлекая меня вслед за уже более свежими бороздами в глубоких сугробах.