Разговаривать пришлось в подъезде. Говорили долго, пришлось объяснять с самого начала. Жорка учился в другой школе и ничего не знал. Пока Жора изучал блокнотик, Мишка подробно и честно рассказал, как всё произошло. Реакция Жорки была неожиданная.
– Ничего особенного я тут не вижу. Твой блокнот, пиши туда, что хочешь, – потом, помолчав добавил, – писать доносы на своих товарищей, нехорошо. Поэтому, руки я подать тебе, пока не могу…
– Какие доносы?! Ты с ума сошёл, – произошло то, чего Мишка больше всего боялся, – здесь же только про Витьку?
– Витька, тоже твой товарищ. Я его знаю. Нормальный пацан.
– Какой товарищ? Он у тебя ручку украл!
– Это не доказано. Ладно, иди, мне нужно подумать, потом поговорим, – Жорка захлопнул дверь.
Назавтра, Мишка в школу не пошёл. Болтался по улице пока родители не ушли на работу, а потом вернулся и сидел дома. Историю в классе все забыли. Валерка рассказал, что там было написано только про Витьку. Но Мишка помнил, что Жорка руки ему не подаст, и очень из-за этого переживал. Учебный год заканчивался, и все разъехались на каникулы. А у Мишки пропал аппетит, и он стал хиреть. Похудел, и обнаружилось искривление позвоночника. И вот, теперь здесь в лагере, он уже не Мишка, а просто «задохлик».
***
– Миша, сходи за хлебом, – бабушка сунула в руки и авоську, – проветрись заодно, а сидишь тут. Ходить надо, двигаться больше.
– Бабушка, я потом схожу, попозже…
Задание было непростым. Проще всего дойти до булочной было дворами, совсем рядом. Но, приходилось обходить весь квартал. По двору бродил «Битюк», как однажды назвала его бабушка. Здоровый, толстый лоботряс, не давал Мишке проходу. Норовил деньги отобрать, но больше любил пугать. Рядом с ним, всегда вертелся какой-то мелкий мальчишка. Один злой, другой гадкий, как Шерхан и Шакал, из мультика про Маугли. Мишку, Битюк звал не «задохлик», а почему-то «щавлик». Увидев его, душа Мишки уходила в пятки. На него, даже пожаловаться нельзя. Мишку он не бил, а лишь толкая животом, загонял в угол, замахивался, или давал щелбаны. Не то чтобы больно, но очень обидно. И никто Мишку не защищал. Прохожие не обращали внимания. А чего защищать-то, ведь не бьют же. Однажды Мишка пожаловался папе. Папа внимательно выслушал, и подумав, сказал, а почему ты терпишь?
– А как же не терпеть, он вон какой большой?
– А ты дай ему в лоб, он и отвяжется.
– А если побьёт? И не отвяжется?
– Ну побьёт, пускай побьёт. Такие, кто меньших обижает, всегда трусы. Отвяжется!
– Побьёт…
– Ну, терпи, если нравится. И не жалуйся.
И Мишка терпел. Старался на улицу выходить, только когда стемнеет, чтобы проскочить незаметно. А теперь, было даже интересно в темноте ходить. У Мишки был замечательный фонарик, на день рождения подарили. Это был лучший подарок. К вечеру во дворе становилось темно, Битюк уходил на освещённую улицу или в парк. И Мишка мог спокойно ходить в булочную за свежим хлебом, никого не опасаясь.
Однажды прямо в булочной, увидев в руках у Мишки фонарик, к нему подошли незнакомые мальчишки и попросили посмотреть. Расспрашивали, хорошо ли светит, далеко ли достаёт. Мишка чувствовал себя важным и с удовольствием рассказывал, обо всех достоинствах фонарика.
– А покажи, как он светит.
– Запросто, – Мишка был рад новым друзьям, – айда, покажу.
Вышли на улицу. Но яркие фонари, сводили на нет все прелести фонарика.
– Да, что-то не очень.
– Ничего вы не понимаете, здесь и так светло, слишком светло, – кипятился Мишка.
– Да? Ну, хорошо, пошли во двор, там темно.
– Ну, вот видите? Видите?!
– Видим, видим. Хороший фонарик!
На Мишку посыпались удары. Его повалили на землю и ещё добавили ногами. Мишка поднялся, отряхнулся. Рядом, в луже, валялся хлеб в авоське. Фонарик исчез, вместе с новыми знакомыми. Мишка горько заплакал, и поплёлся домой….
Дома досталось от бабушки. Остались без хлеба, а авоську нужно теперь стирать.
– Эх ты, горе моё, – сказал папа, – что же тебя лупят все. Фонарик хороший, потерял…
– Я не потерял, – Мишка плакал, почему папа не хочет его защищать…
Теперь Мишка боялся выходить и днём, чтобы не напороться на Битюка, и вечером, вдруг те мальчишки, опять придут… Он сидел дома и читал книжки. Но они нравились всё меньше. Жить не хотелось. А не спрыгнуть ли с крыши, – думал Мишка. Никому я такой не нужен. Никто меня не любит. Почему я такой….
Родителям поведение Мишки не нравилось. Какой-то ты дохлый, и зелёный. Врач сказал, что нужно гулять на воздухе. Поэтому гулять приходилось, но было страшно. Для уверенности, Мишка решил вооружиться, на всякий случай. Ничего лучше не придумал, как брать с собой молоток. Деревянную ручку он засовывал в рукав, а железную часть держал в ладони, засунув руку в карман. Идёшь себе, как ни в чём, ни бывало, просто руки в карманах. А если что, то достану молоток, и как врежу! Так и ходил Мишка, с молотком в кармане по соседним улицам, по своей ходить, он боялся.
Как то раз, прибился к стайке мальчишек и бродил с ними, ни с кем не знакомясь. Так, болтаясь без всякой цели, очутился вместе с остальными возле какого-то здания. Вдруг кто-то предложил, – айда голых баб смотреть! Оказалось, что в этом здании было женское общежитие, а в подвале баня. Подвальные окна были закрашены. Но иногда, там открывали форточку, и тогда можно было что-то увидеть. Вот и сейчас форточка была открыта, но смотреть мог только кто-то один, другому уже не было места. Смотрели, хихикали. Подошла Мишкина очередь. Сидя спиной к форточке шевелилась одна единственная, очень толстая, намыленная тётка. Совсем неинтересно. Покрутившись возле форточки, мальчишки были явно разочарованы. Вдруг один, ни с того ни с сего, засунул голову в форточку и что-то заорал. Женщина взвизгнула, стала громко ругаться и плеснула в форточку водой из шайки. Это всех развеселило, наконец-то хоть какое-то развлечение. Пока гоготали, из дверей выскочил какой-то дико орущий, разъярённый мужик с палкой. Ему чуть не удалось, схватить Мишку за воротник. Но тот увернулся и припустил, что было сил, куда глаза глядят. Бежал, пока Мишкино заячье сердце, билось из последнего. Мужик продолжал гнаться, не отставая, пока Мишка не упал без сил лицом в газон. Он ждал, что сейчас его схватят за шкирку. Но вдруг, вместо этого, услышал громкий смех.
– А ты быстро бегаешь, я едва тебя догнал, – мальчишка был такой же, как Мишка, только не такой тощий.
Он был одним из тех, кто крутился возле бани. Его глаза восторженно блестели, а рот расплывался до ушей. Утиный нос, почему-то подумал Мишка. Он его совсем не боялся.
– Это ты, за мной гнался?
– Ну да, я.
– Зачем?
– Так, весело. Ты бежишь, а я за тобой! – мальчишка радостно рассмеялся.
– Я думал, это тот мужик за мной гонится.
– Так он же инвалид, он бежать не может.
– А чего все побежали?
– Просто так, весело! Ха-ха-ха!
– Весело? – Мишка уже давно забыл это слово.
– Ну да, весело! А ты чего бежал?
Мишка хотел сказать, от страха, но посмотрев на сверкающую физиономию, сказал:
– От радости…
– Ха-ха-ха, убегал от радости, а она догоняла! Как тебя зовут? Меня Толик, а тебя как?
Мишка чуть не сказал, «задохлик», но вдруг вспомнил: – Миша я, Мишка… Этот парень, ему безусловно нравился, он всё время улыбался.