Ночь рыжей луны

К нему подсела Леда – местная проститутка, невысокая крепкая брюнетка с двумя заплетенными косичками, лежащими на полуобнаженной груди.

Серж согласно кивнул в ответ, потому что произнести, как вдруг оказалось, уже ничего не мог: язык его ворочался с трудом. Из-за раскрытых губ вылетело только несколько неразборчивых звуков. Инспектор почувствовал, что ужасно устал: все его тело стало вдруг таким тяжелым.

Леда влила в себя полную рюмку, стоявшую перед инспектором последней в уже целом ряду пустых. Потом внимательно оглядела Сержа и озвучила его мысли:

– Ну и поднабрался ты, братец. Может, тебе уже хватит?

Инспектор, попытавшись шевельнуть языком, снова кивнул. Леда оглядела зал и, видимо, не очень рассчитывая в этот вечер на клиентов, предложила:

– Отвести тебя домой? Уложить баиньки?

Голова Сержа согласно дрогнула. Ему так захотелось, чтобы кто-то сейчас позаботился о нем, подумал, решил за него. Потом вздрогнул, вспомнив деда, и тут же снова расслабился, отмахнувшись от призрака своего предка: «Оставь, не до тебя…»

Леда, как будто привычно, положила себе на плечо руку Сержа, подхватила его за поясницу, и они проковыляли между столиками к выходу. Обалдевший кот только проводил их взглядом, не издав и звука. Бармен спокойно записал выпивку на счет инспектора.

Серж снимал квартиру в Новом городе, на левом берегу Грая в секторе «12–15», за который отвечал. От бара до его дома было всего несколько сотен шагов. Ночная труженица решила не тратиться на такси и без особого труда доволокла инспектора до дома.

Помогая Сержу подняться по лестнице на второй этаж, Леда уж точно не считала вечер потерянным. Как-никак – оказала услугу инспектору полиции, который при случае, если не замолвит слово, так прикроет глаза на что-нибудь.

Прогулка по свежему воздуху несколько взбодрила Сержа. Он ощутил рядом с собой женщину. Мягкую податливую женщину. А у него уже так давно не было такой. Невеста, как и полагается в патриархальном Сен-Бьене, ничего, кроме поцелуев, ему не дарила. И до новобрачной ночи все еще было так далеко. Когда Леда, найдя в кармане инспектора ключи, ввела его в квартиру, уложила на кровать и принялась раздевать, тот притянул ее к себе…

Утром Сержа разбудили телефонные звонки. Никого рядом не было. Леда, как порядочная проститутка, чтобы не компрометировать клиента перед соседями, ушла до рассвета. Денег с инспектора, конечно же, не взяла.

С трудом разлепив непослушные глаза и губы, он посмотрел на экран телефона. Циферки и буковки то расплывались, то сходились вместе, переплетались, наползали друг на друга. Серж встал и доплелся до ванной, пытаясь на ходу вспомнить, осмыслить все произошедшее вчерашними днем, вечером, ночью. Сначала плеснул в лицо холодной воды, потом залез под душ.

Смыв усталую ломоту с тела, растерев полотенцем плечи и спину, зашел на кухню, вытащил из холодильника пакет сока и в несколько глотков влил в себя его содержимое. Оно приятной прохладцей отозвалось в желудке. В голове посветлело. Серж снова взялся за телефон.

На экране высветилось множество номеров, с которых его набирали. Только два знакомых: Марии и помощника. По неизвестным он звонить не собирался. Марии… сейчас не хотел. Надо было прежде собраться с мыслями. Набрал помощника.

Лео с ходу затараторил:

– Тут такое, тут такое…

– Какое-такое?

– Включи телевизор.

Серж включил и увидел на экране то самое место на Провинциальной. Корреспондент с микрофоном в руках указывал на пятно под ногами:

– Именно на этом месте вчера был застрелен учитель Марк Донтерн. – обратился к стоящему рядом человеку, который пытался прикрывать лицо рукой и которого Серж ранее никогда не видел. – Вы были очевидцем происшествия. Какие драматические события здесь развернулись?

Человек, не отрывая руки от лица и немного помявшись, произнес:

– Да, драматические события развернулись. Учитель вместе со своими учениками проходил мимо этого ресторана, – указал на дверь заведения. – А из него вышел пьяный инспектор полиции и ни с того, ни с чего выстрелил в сторону детей. Учитель бросился к полицейскому, чтобы прикрыть учеников своим телом, но страж порядка несколькими выстрелами размозжил ему голову.

У Сержа от этой чудовищной лжи расширились глаза. Он тут же набрал Марию, которая, скорее всего, тоже смотрела новости. Хотел объяснить ей все, но телефон невесты не отвечал. Быстро одевшись, инспектор выскочил на улицу. Чертыхнулся: машину оставил возле участка, так что пришлось вызывать такси.

В отделении он сразу пошел к Бертофу, который уже был на месте. Начальник вздохнул и развел руками:

– Ситуация складывается сложная. Даже и не припомню, чтобы случалось что-либо подобное. Еще наши журналисты чудят. Откуда они вытащили этого лжесвидетеля?.. Конечно, разберемся и заставим их дать опровержение. Но город уже сейчас взбудоражен. Звонят все, кому не лень: из комитета матерей, из общества гражданских свобод, из департамента школьного образования… Мэр тоже звонил. Вызывает вот… На ковер…

– Мне-то что делать? – растерянно спросил Серж.

– Как что? – нахмурился Бертоф, – Продолжай оба расследования и моли бога, чтобы учитель не умер. И еще… обязательно встреться, поговори с его женой.

Серж все еще не мог взять себя в руки:

– Но что, как ей сказать?

Начальник смотрел на него строго:

– А вот это уже твоя забота. Главное сейчас – всех успокоить. Журналистов, врачей, матерей школьников, коллег и родственников несчастного учителя…

Серж тут же поехал в больницу. Сначала поговорил с лечащим врачом, который сообщил:

– Положение тяжелое. Пуля пробила легкое рядом с сердцем. Большая кровопотеря. Но все зависит, прежде всего, от состояния организма пациента. Если он не ослаблен, то пациент справится, выберется.

– А если нет?

Врач развел руками и многозначительно посмотрел вверх.

Серж дошел до палаты, в которой лежал Донтерн. Чуть приоткрыл дверь и увидел худенькую черноволосую женщину, сидящую рядом с кроватью. Она держала находящегося без сознания за руку. Инспектор не нашел в себе сил вызвать жену учителя из палаты на разговор. Он просто не находил слов для этого разговора. Поэтому снова прикрыл дверь и вернулся в отделение полиции, где, как и вчера, погрузился в следовательскую рутину.

Уже пришли доклады из всех секторов, из всех населенных пунктов Провинции: нигде за последние дни ни убийств, ни пропаж, ни ампутирования кисти или целой руки зафиксировано не было. Так что это дело, по всем правилам, можно было спокойно сдавать в архив.

Спокойно… Разумеется, на душе Сержа было очень неспокойно. Он снова перечитывал протоколы допросов вчерашних свидетелей событий у ресторана. Разглядывал фоторобот двух драчунов, один из которых подбросил пистолет учителю: кто же это такие, из-за чего взялись за оружие? Как ни странно, один из них казался инспектору знакомым…

Серж дал указания растиражировать и раздать портреты всем осведомителям в районе, а также барменам, официантам, сотрудникам общественных учреждений. Инспектор не сомневался в том, что если эти двое еще в городе, то их непременно обнаружат: их задержание всего лишь вопрос времени. Но вот времени-то у него оставалось все меньше и меньше. Вернувшийся в отделение Бертоф не забыл обратить на это внимание:

– И еще мэр сказал: «Кровь из носу, но ко Дню города в Сен-Бьене должны быть тишь, гладь и божья благодать. Если меня не переизберут, покинем свои посты все вместе…»

Чуть ли не каждые пять минут Серж набирал Марию, но она не отвечала. Ему снова и снова звонили с неизвестных номеров. Он не отвечал. Кто именно постоянно названивал, понял, когда выходил вечером из отделения: к инспектору подбежало сразу несколько человек с микрофонами, диктофонами, блокнотами, фотоаппаратами и камерами:

– Несколько слов для нашего канала… для нашей газеты… для городского портала…

Он быстро сел в машину и уехал. Почти целый час бесцельно кружил по дальним городским улицам. Потом проехал по Провинциальной. Прохожих на ней уже почти не было. Но Сержу казалось, что на его машину, на него смотрят из всех окон: из заведений, из квартир. Надавил на газ, чтобы побыстрее покинуть Старый город.

Проехал мимо «Бешеного кота». Осведомителя там опять могло не быть. Но Леда была наверняка. Не остановился…

Снова набрал номер Марии. И снова она не ответила. Позвонил осведомителю – и он молчал.

Серж заехал в магазин и взял бутылку кальвадоса. Дома налил себе сразу полстакана и выпил залпом. Потом сел на стул и тупо уставился в окно. Он не понимал, что происходит в его не лучшем, но всегда достаточно спокойном городском районе. Найдена кисть руки женщины, но нигде никакая женщина не пропадала… Драка с выстрелами у ресторана, но пистолет оказывается в руках у учителя, ни в кого не стрелявшего… А еще ни Мария, ни осведомитель не отвечают…

Подумав о тяжело раненном им Марке Донтерне, Серж налил еще полстакана. Потом еще…

Учителя хоронили всем Старым городом. За гробом шли жена, дети, какие-то близкие родственники и еще десятки его нынешних и прошлых учеников, их родителей, а также сотни просто жителей сектора «12–15».

На кладбище шеф полиции произнес речь, сказав, что произошедшее – это трагическая случайность, что учитель погиб не зря – он стал важным участником расследования преступления. В конце выступления, глядя на Сержа, добавил: