Если б не друзья мои?

– Похвально, – одобрил старлей, записывая что-то в свой блокнот.

– А я ,, Мурзилку,, обожаю, только её нам не привозят, вы бы там сказали, товарищ старший лейтенант, – сдерзил Серега.

– что еще привезти?– прищурился старлей.

– Пошли, пошли, – заторопил друзей Лешка.

До палатки, шли молча, чувствуя спинами, цепкий взгляд особиста, словно проверяющий, в какую палатку они войдут.

Трудные будни на берегу Припяти.

Первый вопрос, который обычно задают корреспондентам, вернувшимся с площадки Чернобыльской АЭС: ,, Как там дела на аварийном реакторе?,, Сегодня на него можно отвечать спокойно и увереннее. На четвертом блоке остаточные термореакции затухают, температура в реакторе продолжает неуклонно снижаться….

Но это не значит , что вблизи реактора работать легко и просто– радиация там еще слишком высока. И пребывание человека в особой зоне строго лимитируется медиками. На помощь людям приходит специальная техника. Её и отправляют на опасные участки….

Спец. Корр. ,,Известий,, Инякин и Пральников, 27 мая 1986 года.

В турбинном зале четвертого и третьего реакторов по трубам, с тряпками и ведрами , ползали люди в военной форме. Воду не успевали менять, грязи было столько, что, все они были уверены,

– здесь не убиралось никогда, со дня запуска станции.

– Мало того, что мы весь Иванковский район , лопатами перевернули, так похоже теперь и с тряпками его проползем,– ползая под трубой, Серега был похож на кочегара.

– А я вот все , Серега, на ,,вольняшек,, любуюсь. Пришли, первым делом замеряли ,,фон,, потом на часы. Минут десять поколупались, опять на часы. Время вышло, быстренько собрались и на выход. Ни тебе взводного, никаких приказов, благодать. И не копейки получают, как мы. И домой раньше приедут героями, да еще и с деньгами,– поделился Лешка с другом своими наблюдениями за работой вольнонаемных.

– А чего ты хотел? Люди едут, люди едут за деньгами, за туманом едут только дураки, -пропел ему Сергей, – Мы с тобой, друг мой Алексей, дураки, а значит патриоты. И этим все сказано.

– Молодец, Серега. Всегда снимешь с души камень, и порадуешь.

– Здесь у нас хоть прохладно, а вторая половина роты, на улице плиты укладывает, вот кому не повезло.

– Смотри, опять этот старлей чего-то ходит вынюхивает, – показал Лешка на середину турбинного зала,– ,, арбайтен,, надо Серега.

Друзья залезли под трубы и принялись за дело. Вылезли, лишь тогда, когда особист прошел к выходу. 36

– А помнишь, когда особист у тебя в Ильинцах фляжку нюхал, Ты аж побелел бедный. Я уж, думал тебя , кондрашка хватит.

– А тебя бы не хватил? Где говорит, сержант, брагу нашел? Пошли показывай? Чувствую, под мародерство подводит. А у меня в глазах тот солдатик, под конвоем. Тут не только побелеешь, а пузырями пойдешь. Я ему объясняю, с утра сок яблочный давали, я его в фляжку перелил, а он ни в какую. Хорошо все загалдели, что у всех после сока, фляжки брагой пахнут. А то кранты.

– Это точно. Вон летеха с четвертой роты, бензопилу хохлам загнал, сразу ,,ласты,, закрутили.

– Не, ничего не надо. Разобраться здесь и домой. Домой хочется,– покрутил головой Серега.

Спрятавшись за трубами, закурили.

– Вы тут поосторожней, – предупредил их, проходивший мимо с пустым ведром, солдат их взвода, – меня вчера без ,,лепестка,, поймали и то пообещали голову отвернуть, а вы курите.

– Курить нельзя, вкус водки начинаю забывать. Этак еще пару месяцев и все забудешь. Будешь не пьющим , не курящим, только радиоактивным, – украдкой затягиваясь, оценил будущее Серега.

–Ты чего, тут два месяца собрался трубы мыть?

– Да нет. Пишут же, через месяц с аварией завяжем.

– На заборе тоже пишут – не согласился Лешка , – и ты чего веришь?

– Я верю, что этому здесь никто не верит. А всей этой писаниной, народ успокаивают. И здесь , чтобы куда правда не просочилась, особистов нагнали, вроде заградотрядов. И все это для того, чтоб страна не беспокоилась, да за кордоном не шумели.

– Вчера пацаны рассказывали: ездили они деревню обрабатывать. А там ульи в огороде. А меду мужикам хочется, аж пищат…. Голь на выдумку хитра. Натянули на одного ,, ОЗК,, на морду –противогаз, и спокойно открыли. Пчелы вокруг гуртом жужжат, а не прокусить. Меду от пуза нажрались, и с собой привезли, – Сменил Лешка тему.

– Пробовал? – спросил Серега.

– Еще чего? В нем наверное сплошная радиация, рентгены , как пчелы, гуртом. Не, здоровье дороже.

– Чудная какая-то штука. Не видно, не слышно. Только зелень прет, и цвет какой-то изумрудный.

После смены, они опять бежали к машинам, а в воздухе, в бетоне, в каждой пылинке, засела невидимая радиация, от которой невозможно убежать или спрятаться.

,,Политбюро ЦК КПСС заслушало на очередном заседании сообщение правительственной комиссии о продолжении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС , постепенной нормализации обстановки на самой станции и прилегающей к ней местности, обсуждалась организация быта, питания, медицинского, торгового и культурного обслуживания населения ВРЕМЕННО эвакуированного из зоны аварии.

По всем этим вопросам приняты необходимые решения.

,,Правда,, 30 мая 1986 года.

Под облитым водой брезентом палатки было прохладно.

Серега, млея от сытного обеда, лежа на топчане, курил. Рядом посвистывая, спал Лешка.

Затягиваясь табачным дымом, он, сквозь начинающую одолевать дрему, прикидывал в голове:-

Зачем это Игоря, вызвали в штаб? Перевернув кучу домыслов, начиная от наград и поощрений, и заканчивая позорным исключением из списков, устав бороться с дремотой, он под Лешкин, присвист , начал подхрапывать.

– Подъем!– разбудил их громкий, радостный крик Игоря.

– Леха, вставай, Игорюхе, орден сутулого дали, – Толкнул Серега друга. 37

– Не орденов, ни ,,героя,, ничего не надо. Я домой еду. Списали, наконец. А вместо меня целую роту курсантов пригнали, из химического училища.

– Погоди с курсантами. Объясни по человечески. Как это домой? А мы с Лехой, чего? Пальцем деланные? Или нам больше всех надо? – С Сереги от возмущения мигом слетели остатки сна, и он вскочил с топчана.

– Вы ребята крепкие, в Армии служившие. А таких как я, не здоровых и не служивших, всех вывели за штат. И сейчас мы на машине убываем В Овруч, а там на поезд , и тю-тю.

– Серега начинай рыдать, горькие проводы всетаки.

– Ну какие тут проводы? Все как не у людей. Ни тебе отвальной, ни ,, марша славянки,, ни ста грамм на крайняк. Пойдем, хоть до машины проводим.

Проводить отъезжающих собралось полбатальона. Обменивались адресами, кто из одного военкомата просили зайти домой, передать что, скоро и они будут дома.

– Ну, как Игорь служилось? Ты уж на армию не держи зла,– спросил Лешка.