Двенадцать сторон света

– Деда… Плохо ему, – сквозь рыдания выговорил Лёня.

– Сейчас скорую вызову. Как ты до звонка-то дотянулся?

Лёня оглянулся – Анатольки позади него не было.

Соседка подняла красивую красную трубку и вызвала скорую, дважды громко повторив их адрес.

– Теперь ждите. К моей-то свекрови на той неделе почти сутки ехали.

Но в этот раз доктора приехали быстро. Раскрыли деду рот, что-то проверили и поспешно унесли его на носилках. В сумерках у подъезда светились отблески «мигалки».

И бабушка, и внук точно знали, что рано им сегодня не уснуть. Про деда они не говорили. Телевизор был включён, и они наперекор всему долго ждали интересного кина. Но фильма всё не было. Долго-долго выступали громкие дяди в костюмах – депутаты Верховного Совета. Они всё время спорили и перебивали друг друга.

«У соседей кроме телефона ещё и телевизор цветной, – подумалось Лёне. – А что толку – кина-то всё равно нет».

Свет фар со двора заползал в их окна. Бабушка встала с дивана и гневно зашептала.

– Скорей бы, – повторяла она, – скорей бы Гонец Цвета!

Лёня вдруг точно вспомнил, когда такое слышал. Но сейчас он не прятался от неё под одеяло. Даже не отвернулся. Сейчас он мог ей ответить. Мог возразить. Вопреки всем этим крикливым дядькам в телевизоре, которые брались говорить и никак не могли остановиться.

– Не надо! – громко сказал он.

Бабушка удивилась. Отступила от окна.

А он встал и пошёл за ней, повторяя много раз:

– Деду обратно привезут. И мама за мной придёт. Поняла?

Бабушка, не отвечая вслух, отходила из большой комнаты в узкий коридор, а оттуда в тёмную спальню, будто пытаясь где-нибудь укрыться от него, как затравленная дичь от настырного охотника.

– И Гонца Цвета не будет, не будет, не будет!

Слова стали глухими и тяжёлыми. Бабушка бессильно опустилась на край застеленной кровати и сидела так, не поднимая головы. Только её острые плечи чуть заметно вздрагивали. Будто бы Лёня, её внук Лёня, этот маленький бледный мальчик, вдруг обрёл над ней такую же грозную власть, какая раньше была у подпольного соседа Анатольки. И, ощутив это, Лёня как никогда сильно удивился и перестал повторять одни и те же слова. Он понял, что не так её расслышал. Но всё это говорила не она сама, а огромный страх внутри. Лёня улыбнулся и осторожно провёл рукой по её опущенной седой голове. Он уверился – конца света не будет.

За окнами дома над всем городом и посёлком, над больницей и роддомом волшебными крупными хлопьями летел снег.

Сапог

Сапог —

1. Бывший военный, сохранивший армейские привычки.

2. Невежественный, не разбирающийся в чём-либо человек.

Смартфон на прикроватной тумбочке тонко пискнул. Измотанный Даня неподвижно лежал ничком, но уже без малого полчаса как проснулся, поэтому расслышал. Приоткрыв левый глаз, он неохотно протянул руку.

Что-то куда-то пришло и, видимо, как-то его касалось: сообщение, уведомление или же электронное письмо – сразу было не понять. Даня методично проверил соцсети, промчался по мессенджерам и уткнулся в почтовый ящик – ничего нового. Где же тогда? Ещё через минуту он вспомнил про банковское приложение – решил проверить и его. Дважды сбивался, набирая ПИНкод. Наконец мультяшные облака на экране расступились и пропустили его к виртуальным сокровищам.

«Входящий перевод – 50 000 рублей». Даня, резко подскочив, сел в кровати и кулаком протёр оба глаза. Затем пересчитал нули. Всё верно и никаких данных – откуда вдруг такое счастье?

Теперь ему не было покоя. Заварив чай, он стал выдвигать и тут же отбрасывать разные версии. Итак, работы у него сейчас нет, и заказчики ничего ему не должны. До дня рождения ещё почти четыре месяца, да и кто бы мог настолько расщедриться? Даже жена вдруг решила, будто они разругались, причём так, что она наскоро собралась и в час ночи укатила на такси к родителям. Уже третий день сидит там вместе с детьми.

Допив остывший чай и перебрав привычные варианты, как ворох сваленной на пол одежды, Даня размашисто шагнул из кухни в комнату и споткнулся о нераспакованные коробки с остатками тиража его книги. Тут Даня вспомнил, что он – писатель и горько усмехнулся. Конечно, говорить об этом некрасиво и даже думать так несколько неудобно, но проверить-то всё-таки надо. И не только надо, но и очень хочется. Причём с каждой секундой всё сильнее.

Даня нашёл закладку с сайтом, где выставлена его электронная книга. Выставлена бесплатно, но снабжена настоятельной просьбой: перечислить автору немного материальных средств по мере возможности. Ага, шесть скачиваний. Вчера было только пять. Смелая мысль вдруг закралась в Данину голову: а что, если за прошедшие сутки кто-то скачал эту его единственную книгу? И потом этот кто-то стал читать и оказался под столь сильным впечатлением, что отправил ему сумму, в сто двадцать пять раз большую, чем Даня мог рассчитывать в своих самых смелых ожиданиях. Ну да-а, конечно, – на четвёртом десятке ты всё ещё веришь в сказки? До этого момента в его виртуальный карман прилетели только два жалких стольника. То есть сначала пара воробьишек-заморышей и вдруг – целый птеродактиль! Интересно, кто же этот его неведомый благодетель? Или просто дурацкая ошибка номером, и теперь этот кто-то уже названивает в колл-центр, требуя немедленно вернуть всю сумму обратно?

Попробовал было писать, но все мысли как отрезало. Причём Даня понял это сразу, едва проснувшись, ещё до писклявого оповещения. Все герои показывали ему фигу, пейзажи и обстановка размывались бесцветными пятнами – суть ускользала. Он писал, перечитывал и всё удалял. Часы бесплодно проходили, но оправдать своё существование сегодня было нечем.

Вконец измучившись, Даня собрался и вышел за покупками. Интересно получится, если деньги исчезнут ровно в тот момент, когда ему всё пробьют на кассе и останется только оплатить. Однако до магазина было совсем недалеко, и, начав с малого, он вошёл в азарт и вот уже набрал целую тележку. Выгружая продукты на ленту, Даня ловил на себе подозрительные взгляды. Или так только казалось? Но оплата легко прошла с первого раза. На радостях он даже подсыпал мелочи калеке-нищему. Немного задержался возле низкой скамейки и в ранних сумерках посмотрел на свой дом как-то по-новому. Экая монолитная громада нависала над ним! А своих окон на седьмом этаже отсюда не разглядишь – они выходят на другую сторону.

Войдя в квартиру, Даня сразу заметил, что свет на кухне включён. За столом расположился его тесть – как всегда обритый налысо «сапог» в отставке, поджарый и собранный. Уже несколько лет он замдиректора по кадрам в ЧОПе «Гранитный мир». Или что-то в этом роде.

Даня прошёл на кухню, не разуваясь и не выпуская тяжёлых пакетов из рук. В воздухе будто трещало электричество. Краем глаза он заметил, что телевизор включён без звука.

– Здорово, Юрьич, – поставив пакеты на пол, Даня с внутренней опаской протянул ему руку. Тот крепко её стиснул.

– Мне Аня свой ключ выдала. Садись, поговорим.

Даня медленно опустился на табуретку. Как же ему теперь говорить? С этаким родственником будто весь русский язык забываешь. Надо сразу брать в руки военный устав, чтобы перевести свои штатские мысли на понятные ему термины.

– Сижу.

– Взял что? Или одна закусь? – поинтересовался тесть.

– Еды набрал. Ну, ещё чая и сока.

– Заработал много?

– Пока сам не пойму.

– Это как?

– Да вот, пришёл какой-то перевод непонятный.

– Так надо сообщить куда следует!

– А куда теперь сообщают? – промямлил Даня.

Но вместо чёткого ответа или нового вопроса тесть только странно усмехнулся:

– Ну, это успеется. У меня есть с собой чуток – для понимания.

И выставил на стол коньячную бутылку, как солдата на пост.

– Разливай давай! Вздрогнули. Что у вас с Аней такое?

– Решили отдельно побыть, успокоиться.