Тор Δδ

То, что я ничего не помню о переходном периоде от обычной жизни к этому кошмару говорит не о том, что перехода не было, а о том, что мои воспоминания тоже ненадежны, что только естественно в такой неестественной ситуации.

С другой стороны, этот кошмар не такой уж кошмар. Если бы не совпадение придуманного с реальностью, сами происходящие события не такие уж ужасные – не страшнее приближения к Земле кометы или возобновившейся гонки вооружений. Да и в замысле рассказа, который пока у меня в голове, нет гибели всего живого на Земле. А ведь пока реальность (если это реальность, а не сон) совпадает с рассказом…

Можно также представить себе, и это уже гипотеза (3), что все происходит реально, но я неожиданно стал обладателем пророческого дара и в своем рассказе попросту предсказываю с большой точностью будущие события. Это объяснение происходящего, но плохое объяснение, потому что пророческий дар сам по себе требует объяснения! Потому что – парадокс вполне ожидаемый – хоть я и автор фантастических рассказов, но не верю по настоящему в возможность реального осуществления придуманных мной (или кем то другим, безразлично) сюжетов… По крайней мере, столь фантастических сюжетов. И с такой буквальной точностью. И притом именно сразу, как только события предсказываются. Кстати, пророк обычно уверен в правильности своих предсказаний, это окружающие ему не верят…

Наконец, можно предположить, что между рассказом и реальностью имеется какая то скрытая связь, которая и обуславливает их совпадение. И это самое вероятное. Но какая связь? Что на что влияет?

Первый вариант, то есть уже четвертый в общем списке. Я стал богом и реальность вынуждена прогибаться под мое творчество. Смешно и глупо. Абсолютно невероятно. Тогда уж скорее пророческий дар.

Второй вариант, то бишь пятый. Реальность, а конкретно – подземники – приобрела власть надо мной и заставляет меня писать то, что остальные узнают только из новостей. Это больше похоже на правду. Например, телепатия. Все таки она не столь явно издевается над известными законами природы, как детальное предвидение будущего. Итак, допустим, подземные жители телепаты и незаметно, под видом моих собственных мыслей, внушают мне, что писать. Отчасти это совпадает со второй гипотезой, но не совсем. Там я вообще ни в чем не могу быть уверенным – сама реальность, как я ее воспринимаю, модифицирована. А здесь мне всего лишь кажется, что я сам придумываю рассказ – на самом деле это чужие мысли.

Это не очень приятно, приятнее было бы стать богом… С другой стороны, от обоих вариантов пахнет сумасшедшим домом, и голос пришельцев в моей голове, тем более, неслышный – и особенно при условии реального существования пришельцев – не такая большая психа, как мания моего божественного величия. Смешно: богом быть лучше, чем подопытным кроликом подземников, а психом, считающим себя богом – хуже, чем психом, считающим себя кроликом. Всякая палка о двух концах или, как говорят англичане, каждая медаль имеет оборотную сторону. Русские, как оптимисты, усмотрели нечто положительное и в палке, а мрачные англичане нашли что-то отрицательное и в медали. Ну ладно.

Короче, хорошо, конечно, что вариантов так много. Пять, а если считать все варианты второго, еще больше. Но как их экспериментально разделить, пока непонятно. Придется сочинять потихоньку, как раньше, авось в процессе и появится мысль, как добиться различения.

Значит, решено. Пишу дальше.

* * *

Воскресенье. Пишу и тут же узнаю написанное в новостях.

Глубина расположения источника сейсмических волн уменьшилась до нуля – очаг совпал с эпицентром. Эвакуация жителей Нью Йорка завершена. Осталось только военные, готовые отражать агрессию подземников, когда те полезут наружу. На дне залива начинает вспучиваться холм. Конечно, военные весь район блокировали. Но им пришлось допустить проведение подводной съемки, и за явлением подземников наблюдает весь мир. Холм начинает вращаться, разрезается на куски и разваливается. Звуков не слышно: применять микрофоны военные запретили (и, как позже выяснилось, не напрасно – что-то они предчувствовали, что ли…). Показываются какие то зубья, как у машины, которая прокладывает туннели метро, только гораздо больше, каждый зуб метров по пятьдесят. Оказавшись в воде, диск с зубьями почти перестает вращаться, но продолжает медленно подниматься вверх. Оказывается, это, действительно, не диск, а металлический цилиндр с зубьями на конце. Диаметр цилиндра колоссальный – около 700 метров (я-то знаю, что 666). Похоже, сделан он из меди (да, так и есть – притом отожженной в смеси с металлическим водородом для обескислороживания). Металл довольно сильно нагрет – вода, соприкасающаяся с ним, закипает, так что цилиндр окружен слоем пузырей. Вскоре он поднимается над водой, образуя остров, постоянно растущий, с отвесными стенами. Передача переключается с подводной на обычную камеру – в облаке пара громадный медный цилиндр величественно является из-под воды и… продолжает вращаться и расти, медленно, но упорно. (Неужели на одно из военных судов, окруживших район, также пробрался телеоператор? Впрочем, на таком расстоянии от берега и при таких размерах цилиндра оператор может находиться и в Нью-Йорке. А вернее всего, отчаянные наблюдатели обосновались на обзорной площадке статуи Свободы. Тогда расстояние от них до медного цилиндра меньше его диаметра!). Все гадают, чем может кончиться этот рост. Может те, под землей, просто не знают, что уже прошли всю кору? Эксперты начинают подсчитывать, какова прочность цилиндра диаметром 670 метров (по уточненным, по сравнению, с «около 700 м», данным) и при какой высоте он начнет гнуться под действием силы тяжести – или он будет падать весь целиком, разрезая кору Земли по всей толщине?!

* * *

Между прочим, черт меня дернул придумать такую зловещую толщину – 666 метров! Пошутил, называется! И хорошо, что никому не пришло в голову измерить поточнее… И так, чувствую я, хлопот с верующими будет достаточно…

Написал “черт меня дернул”, стал писать дальше – и вдруг сам в испуге покосился на написанное с подозрением: а если и впрямь “черт дернул” – то есть внушил, что написать?

Картина 2. Кто пришел

Все вздохнули с облегчением, когда рост медного острова резко прекратился. К этому моменту цилиндр выставил над водой около километра сверкающей медной поверхности. Остров превратился в башню. По пропорциям довольно приземистую, с высотой всего в полтора раза больше толщины, но и так он возвышался над статуей Свободы, будучи на порядок выше ее. Если они там, под землей, ориентировались на ее высоту, то порядком промахнулись. Но, похоже, они все же знают, где у Земли граница (а это, скорее всего, значит, что у них тоже есть сейсмология), или они могут определить это по уменьшившемуся сопротивлению при бурении. Как тут же подсчитывают эксперты, сопротивление, конечно, должно быть колоссальным, но и сам по себе вес медного цилиндра, который надо выталкивать вверх, чудовищен – порядка десяти в одиннадцатой степени тонн, считая всю его длину, равную толщине коры. Как можно вытолкнуть такую массу металла? С другой стороны, они явно при подсчетах не учитывают вес скальных пород, будь он, скажем, больше веса цилиндра, его бы и выталкивать не пришлось – кроме преодоления трения, конечно, но тут вращение должно помочь – он сам стремился бы всплыть. Медь, конечно, тяжелее камней, но кто сказал, что цилиндр весь медный? Может, медный как раз этот километр, а остальная колонна… ну, скажем, из какого-то магниевого сплава? Тогда его суммарный вес будет таким же, как суммарный вес раздвинутых им пород коры. Эксперты, к которым обращались журналисты, или не настоящие эксперты – в конце концов, журналист, когда не указывает имени, может счесть экспертом кого хочет – или все это сказали, но журналисты любят сенсации и все эти подробности отмели как незначительные, а на самом деле, снижающими воображаемые возможности тех, кто там, внизу. А зачем их преувеличивать, они и так впечатляющие. Сооружение такой штуки более удивительно, чем ее выталкивание, а ведь это вряд ли все, чем они могут нас удивить. А то зачем бы и огород городить.

Между тем после остановки нагрев цилиндра еще усиливается, но, похоже, основной тепловой поток проходит в глубине цилиндра – кипение воды, соприкасающейся с ним, усиливается незначительно, а вот верхняя половина цилиндра вдруг начинает заметно подплавляться. Часть меди течет. И не беспорядочно. Образуется что то вроде гигантского лица с носом и провалами “глаз” по сторонам от него. Причем это лицо наклонено вниз, к расположенной у подножия медного цилиндра статуе Свободы, голова которой также украшена рогатой короной. Пародия? Случайное совпадение, обусловленное функциональным назначением цилиндра? Попытка добиться взаимопонимания с помощью имитации? Интересно, не принимают ли подземники статую Свободы за собеседницу? (Это корреспондентам интересно – я знал, что не принимают, и вполне понимают, что это такое).

Выглядит так, как если бы человек (надо сказать, очень толстый – просто бочка!) обратил внимание на стоящую рядом карлицу. Если толстяк имел бы рост, скажем, 180 см, то его толщина была бы почти 120 см, рост карлицы был бы меньше семнадцати сантиметров (высота статуи 93 м), а стояла бы она на расстоянии 90 см. Так что смотреть надо не то чтобы прямо себе под ноги, но почти. Что при такой толщине не так легко. А людям на обзорной площадке статуи приходилось смотреть чуть ли не прямо вверх (сама статуя Свободы, понятно, головы поднимать не стала). Надо сказать, с началом подплавления количество отчаянных парней на статуе сильно убавилось – вдруг весь цилиндр расплавится и жидкой медью зальет все вокруг?

Но лишняя медь, стекая с лица и застывая, только образует остроконечную бороду. В сочетании с многочисленными зубцами наверху, похожими то ли на корону, то ли на рога, получившееся лицо подозрительно напоминает черта. Ученых это, впрочем, наводит только на мысль, что аналогичные явления случались и в далеком прошлом, они-то и отражены в образах владыки подземного мира, Аида и мн. др. Гигантский медный цилиндр слишком уж не похож на живого подземного жителя, шайтан он там или не шайтан. Их значительно больше заинтересовало, как возможна передача тепла по массивной медной колонне с таким малым выделением его с поверхности. То ли колонная внутри имеет сложную структуру теплопроводящих каналов, окруженных теплоизолирующими трубами, то ли изготовители колонны умеют управлять потоками тепла гораздо искуснее людей.

Подплавление меди на верхнем конце колонны продолжается. От боков головы отделяются огромные уши, отгибаются перпендикулярно поверхности цилиндра, принимают вогнутую форму, наклоняются вперед и фокусируются на статуе Свободы, будто слушая, что она скажет. Внизу лица проплавляется провал рта. Из него пышет жаром, который ощущается и на статуе, за полкилометра по горизонтали и метров восемьсот по вертикали, и голос (конечно же, это оказывается глубокий бас) по русски (!) произносит: “Нельзя ли поговорить с каким-нибудь представителем наземного государства?”…

* * *

Конечно, несмотря на принятые военными меры, на статуе Свободы прячется несколько корреспондентов, и происходит новая сенсация: черта сделали русские! И вообще, они пробурили Землю насквозь, со своей стороны! Русские, однако, решительно опровергают это (кто бы сомневался), а впрочем, требуют участия в переговорах с “чертом”, поскольку США не имеют права выступать от имени всех наземных государств, а именно это, очевидно, имеет в виду медная голова, полагающая, очевидно, что на земле существует лишь одно государство. Недаром она употребила выражение «представитель наземного государства», а вовсе не "представитель США". Одновременно с русскими, имеющими преимущество обозначенного подземниками языка, те же требования предъявляют англичане, бельгийцы, венгры, греки, датчане, евреи, занзибарцы, итальянцы, йеменцы, китайцы, люксембуржцы, монголы, немцы, оманцы, поляки, румыны, сирийцы, турки, угандийцы, французы, цейлонцы, чехи, шведы, эквадорцы, югославы, японцы и другие буквы национального спектра. США полагают, однако, что это выражение следует истолковывать как «представитель данного наземного государства», то есть все-таки США. Начинается лихорадочный обмен дипломатическими нотами и высокопарными заявлениями для прессы.

* * *

Между тем на обзорную площадку статуи Свободы поднимается госсекретарь в пожарном костюме и с мегафоном. Выясняется, впрочем, что мегафон не нужен – удивительные медные уши улавливают даже тихий голос. К сожалению чиновников и военных, голова не может и говорить так, чтоб ее слышал только госсекретарь, так что секретных переговоров не получится. В секрете можно бы попытаться сохранить только слова американской стороны, да и то если голове не придет в голову переспросить. «Как как вы сказали? Скрыть переговоры от народа?» – и конец карьере. Да еще плохо будет на ближайших выборах партии госсекретаря. Не помню, кстати, демократ он или республиканец. Даже не знаю, обязан ли госсекретарь быть из той же партии, что президент, или, наоборот, из противоположной (утешительно и позволяло бы всем принимать участие в политике, но контрпродуктивно для принятия решений). Или вообще не обязан быть из какой-то партии.

* * *

Прежде всего выясняется причина появления головы – переговоры. И цель переговоров. Подземных жителей беспокоит сверхглубокая скважина, которую американцы бурят на Огненной Земле. Они хотели бы договориться о закрытии проекта совсем – например, в обмен на предоставление данных о нижележащих слоях. Причем обещают более полные данные, чем могло бы дать продолжение бурения. Пока же они просят прекратить бурение хотя бы временно. На время ведения переговоров.

Интересно, не имел ли в виду эту ситуацию БГ, когда написал про “у нас всегда кто-то сверлит. Может скинуться, чтобы они перестали сверлить?”? Тогда “они” – американцы, а скинуться, значит, хотят подземцы. Нет, вряд ли. Если тут и есть совпадение, оно не идет с моим ни в какое сравнение. Это так, желание разделить с кем-то ответственность.

* * *

Переговоры не могут как следует начаться, потому что непонятно, каков статус головы. По ее словам, она представляет собой переговорное устройство нижних жителей. Сами они не могут появиться здесь – для них поверхность планеты смертельно холодна. (На самом деле, вероятно, им для существования и давление требуется огромное, но сами они этого не знают, ведь у них просто не могло быть случая оказаться при низком давлении).

В принципе, разговор по переговорному устройству вполне допустим. Почему бы госсекретарю не поговорить с пришельцами по телефону – пусть телефон и представляет собой раскаленный медный стержень более чем полукилометровой толщины, тридцатикилометровой длины, и снабжен издевательским, по нашим представлениям, набалдашником?

Хуже другое. По своей природе подземные жители существенно медленнее наземных (они бы не хотели отвечать на вопрос, во сколько раз именно), так что с госсекретарем говорит не аналогичный чиновник подземного мира, а искусственный интеллект. Это думальная машина, которой подземный программист заранее надиктовал варианты реплик в зависимости от реплик госсекретаря. Вариантов очень много, а в случае выхода за пределы запрограммированного сценария компьютер попросит время на раздумье и подвергнется дополнительному программированию. Такое ведение переговоров подземники считают единственно возможным в данном случае. Госсекретарь не уверен, что этот «единственно возможный» способ приемлем. Он может, конечно, для выравнивания условий также прибегнуть к помощи компьютера или чиновника поменьше рангом, чтоб передавал его реплики в рамках предвидимой ситуации, а можно и не делать этого – собственно говоря, именно так, как это переговорное устройство, ведут себя послы, разве что в качестве посла никогда еще не выступал компьютер. Пусть так. Но, спрашивается – смешно сказать, однако традиция есть традиция – кто подпишет со стороны подземников соглашение, если оно будет достигнуто? Эта рожа, вероятно, может вырастить манипулятор, но, чтобы быть подвижным, он должен будет подогреваться до мягкого состояния, а тогда он не сможет взять ручку, не испортив ее, и, даже если ее специально изготовить из чего то тугоплавкого, из чего сделать чернила, чтоб не закипели, и бумагу, чтобы не обуглилась? С другой стороны, госсекретарь как то не привык подписываться, скажем, расплавленным металлом на мраморной плите. Но и это не главное. Чья вообще подпись будет стоять под документом? Как определить, что данное лицо (вот уж, действительно, “лицо”!) является уполномоченным лицом, если оно само бормочет что то неубедительное о переговорных устройствах и компьютерах?

Переговоры оказались неподготовленными и погрязли в технических подробностях. Госсекретарь (с жалобой на заболевшую шею) скоро уходит с площадки, оставив чиновника протокольного отдела для согласования технической стороны ведения переговоров. В помощь ему остаются переводчик и несколько экспертов, среди которых есть даже один геофизик.

* * *

Между тем голова, некоторое время прождав, пока переговаривавшийся с ней чиновник выяснит какие то очередные затруднения по телефону, и убедившись, что скоро эти затруднение разрешены не будут (чиновник ушел на обед), распахивает свои раскаленные медные уши пошире – всех обдает дополнительной порцией жара – и спрашивает чуть погромче обычного – собственно, ее и так прекрасно слышно на расстоянии нескольких сотен метров, но она, видимо, хочет подчеркнуть, что обращается не к ушедшему чиновнику, а к прочим присутствующим: «Парни (на самом деле среди корреспондентов есть и корреспондентки, нашлись достаточно храбрые дамы, но, поскольку вообще непонятно, видит ли медный идол хоть что-нибудь, никто не высказывается на тему, что он проявляет сексизм таким обращением, тем более что пока никто не разрешал корреспондентам попытаться проинтервьюировать идола и он не слышал их голосов), не знаете ли, как мне поговорить с Болеком Рунковским? Это прекрасно скрасило бы время ожидания. Я знаю, чиновникам, как и всем разумным существам тут, наверху, надо есть и спать, но мне то не надо. Болек Рунковский, сокращенно Бо Рун. Понятия не имею, в какой точке земного шара он находится. Русский. Ведь этот язык, на котором я говорю сейчас, русский, не так ли? Кандидат физико математических наук – что бы это тут у вас, живущих в пустоте вне Мира, ни означало. Занимался какое то время назад научными исследованиями в области технологии новых материалов для электронной техники – если это вам о чем то говорит». – И голова умолкает. в ожидании

Чиновник, временно замещающий протокольного чиновника на случай возникновения каких то вопросов, докладывает. Журналисты сообщают. Начинается множество официальных и частных розысков. Понятно, любой шанс получить дополнительную информацию очень ценен для всех, а что это именно такой шанс, чувствуют опять таки все.

* * *

На самом деле этот ход, понятно, придумал я сам. Скажет она то, что я написал, что она якобы сказала, даже если это чушь, или нет? Оказалось, да! А пришло мне это в голову, наверное, потому, что очень захотелось своими глазами убедиться в том, что эта медная голова реально существует. (Если существует – с некоторого времени я сомневаюсь вообще во всем). Яснее мне ничего не стало. Надо думать дальше.

Беседа ?. Контакт с героем в мантии

В мире что-то не так – или это у меня в голове?

    (Б. Гребенщиков)

Воображение или собеседник? Русский как иностранный. В магме, словно в воде. Контакты – путь в Бедлам. Лженаука сейсмология. Цветной звук.

Я представил себе существо, живущее в пустоте – почему бы и нет, представить себе можно что угодно – которое, в свою очередь, представляет себе меня. И, таким образом, мы можем общаться.

Я счел, что уже пора. Из их сети, как они это называют, я уже натаскал много информации, в том числе, несколько языков из множества имеющихся. Зачем им вообще не один язык, тем более, так много, я не понял, и решил, что это и будет первой темой для беседы.

Представленный мной индивидуум выглядел как я, хотя я на самом деле знал, что их форма иная – и довольно неприятная. В свою очередь, он в мысленной беседе представлял меня похожим на него, а о том, как я выгляжу на самом деле, не знал.

– Скажи, пчему вша язкы тка нлогично устроны, – сказал ему управляемый мной образ на слегка модифицированном русском языке, – вде у вса их тка много, рзаве не двано пра привести в сситему их отличи друг от друга? Вто, скажем, в япноском предпочитат не сдвавать сголасны, а вы мголи бы это длать, ну хтя бы две превы в слове. А если удвоены гласны, то одну лкивидировать. Вто я тка длаю, и вде ты же мня пнимашь?

Собеседник в своем облике отобразил понимание, хотя и не сразу.

– Видишь ли, – отвечал он мысленно, успевая вторым слоем удивляться, что сходу начал «тыкать» незнакомцу, хотя обычно ему требовалось очень много времени, чтобы перейти с кем-то на «ты», а иногда и вообще не удавалось, даже если хороший знакомый или даже родственник уже слегка обижается, вот, например, с его родным дядей Сережей (на будущее – прояснить некоторые их родственные отношения, например, кто такие тетиничи и стрыевичи… казалось бы, у них не должно быть с этим намного сложнее, чем у нас? А на деле очень запутано), так вышло, притом, что у него очень похожий литературный вкус – собственно, от дяди и заразился любовью к фантастике – а это очень много, когда всегда есть о чем поговорить, когда обоим интересно, не правда ли? Но в детстве он общался с ним редко, когда изредка приезжал в Москву, и он был ну очень большой, если бы было что-то одно из этого, он бы, наверное, с собой справился, а так не вышло, а потом привык, и трудно стало преодолевать уже привычку. Так и звал дядей Сережей, и на «ты» перейти не смог. Почему-то ему более естественным кажется обращение на «вы», а на «ты» – это в каких-то исключительных случаях. Скажем, на работе принято с коллегами, с которыми работаешь в одной комнате (коллеги – понятно, комната – не очень), общаться по имени, но притом на «вы», а с которыми в разных – еще и по имени-отчеству. Это упрощенно, конечно. Старые знакомые и там на «ты». Но они там, в большинстве, окончили тот же ВУЗ, в котором работают, и многие учились вместе, а он – нет…

Но тут я увидел, что он сообразил: мало того, что меня он сам себе представил, это-то не дает, как ему кажется, прав на панибратство, по крайней мере, одностороннее. В конце концов, права у нас одинаковые – я тоже думаю, что создал его в своем воображении. Дело было еще и в том, что мое «ваши языки» было обращено не к нему одному, а к ним, людям, даже народам, так у них называются большие (а иногда и малые) группы, пользующиеся разнообразными языками. А ему надо было отвечать именно мне, про мой «народ» он еще ничего не придумал, может, я тут вообще один такой, как Солярис у Лема, подумал он (о! я это читал! очень похоже на то, как некоторые философы описывают Жар). Неважно, потом выяснится, а пока – если у меня и есть народ, или даже много народов, то он-то обращается не к ним, а ко мне, и, чтобы не запутаться, должен обращаться на «ты».

– Понимаешь, – мысленно сказал он своему мысленному собеседнику, а на самом деле мне, – ты сам говоришь, языков очень много. И они и так отличаются, бывает, довольно сильно. Сдваиванием двух первых согласных в каждом слове ты, может, и отдалишь русский язык от японского, но приблизишь, скажем, к польскому. А он и так ближе к польскому, чем к японскому. А вообще-то, я не лингвист, и не переводчик, не знаю ни японского, ни польского, и могу наврать. Это я так про польский сказал, например. А что тебя так сразу на исправление языка потянуло? Неужели нет более важных тем?