Мусорщик

– Однако для ответа с Земли на мой рапорт рановато. Всего-то несколько часов прошло. Они рапорт должны были только получить. Да и не получили ещё.

На экране компьютера высвечивалось время обратного отсчёта времени доставки информационного пакета – оставалось ещё 24 минуты. Входящих пакетов тоже не было и в помине.

Компьютер сигналил в столь ранний неурочный час по вполне уважительной причине. Он засек слабый сигнал бедствия. Сигнал шёл со «Следопыта». Через треск и шипение можно было разобрать короткое сообщение на английском языке, повторяемое компьютером раз за разом: – Корабль Следопыт просит помощи у всех, кто его слышит наши координаты ….

– Компьютер, включить голосовое управление. – Чётко произнёс Иван. Голосовое управление он не любил, поскольку, как и многие подолгу остающиеся в одиночестве, часто разговаривал сам с собой. Не то чтобы компьютер не отличал отданные ему команды от фраз, сказанных Иваном самому себе, тут он обычно не ошибался. Однако Иван, размышляя, часто бормотал что-то тихонько, или мурлыкал какую-нибудь фразу из припомнившейся песенки. В таких случаях компьютер, не расслышав ни команды, ни вообще осмысленной фразы, начинал переспрашивать, просить произнести чётче, заверять, что фраза не распознана, чем очень отвлекал и раздражал Ивана. Но сейчас, в такой нестандартной ситуации, Иван посчитал мобильность и скорость работы с компьютером важнее любых личных привычек, тем более что все команды компьютеру будут записаны, чтобы оценить работу пилота после, в спокойной обстановке.

– Выполнить запись голосового сообщения. Начать запись, – чётко произнёс Иван, и сделал небольшую паузу. – Катер экологической службы КМ-218 вызывает корабль «Следопыт». Принял Ваш сигнал бедствия. Иду на сближение. Расчётное время выхода в точку встречи 150 минут. Если можете, прошу выйти на голосовую связь. – Иван снова выдержал паузу. – Закончить запись сообщения. Записанное сообщение транслировать непрерывно в направлении целевого объекта на частоте полученного аварийного сигнала. В случае ответа включить громкую связь.

Отдав такие распоряжения, Иван отправился в душ, утро начиналось слишком сумбурно. Принять душ он успел едва-едва, он натягивал комбинезон и едва не упал, не попав ногой в штанину, оттого что по катеру разнёсся громкий незнакомый голос говорящий по-русски со странным акцентом: – «Следопыт» вызывает катер КМ-218. Следопыт вызывает катер КМ-218. КМ-218 ответьте Следопыту.

– Говорит пилот второго класса – командир катера КМ-218 Логинов Иван, слышу Вас хорошо. Приём. – Иван застегнул комбинезон, вернулся к пульту управления, сел в пилотажное кресло и пристегнулся.

– Капитан корабля «Следопыт» Берк Джонатан. Рады вас слышать, Иван, мы уже почти не надеялись. У нас неполадки в главных двигателях и силовых установках. Двигаться быстрее мы не можем. И для связи, пожалуй, это максимальное расстояние. В остальном у нас особых проблем нет, экипаж в порядке, 19 тысяч 631 человек. Однако помощь нам нужна, об эвакуации мы не говорим, всё понимаем, но может быть, поможете с ремонтом или хотя бы транспортировкой в более обжитые места? Приём.

– Доброе утро, Джонатан, и я рад Вас слышать, и рад, что с экипажем всё в порядке. Я буду у Вас часа через два и, если Вы готовы принять меня на борт, мы сможем поговорить без помех. Что касается помощи в ремонте или транспортировка судна – придётся ждать аварийную команду. Я сейчас отправлю отчёт в центр, они его получат через семь с лишним часов, и уверен, сразу начнут действовать. Но вы должны понимать, аварийная команда быстро к Вам не доберётся. Потребуется три месяца может больше, Вы сможете терпеть так долго? Приём.

– О, не беспокойтесь, Иван. Мы готовы ждать дольше. Мы уже почти не надеялись найти помощь, а теперь, зная, что помощь в пути, согласны ждать сколько нужно. А теперь прошу прощения, но если Вы готовы посетить нас через два часа, то отложим разговоры до личной встречи, мы вынуждены экономить энергию. До встречи.

– До встречи, – отозвался Иван и отключил связь. – Компьютер, отключить голосовое управление. Так теперь срочно подготовить отчёт и отправить диспетчеру. Уверен, что таких новостей они не ждут. Придётся им поработать, аврал объявят, не меньше.

Через два часа Иван, оставив катер в тридцати километрах на попечение всё того же незаменимого компьютера, плавно вёл индивидуальную капсулу к указанному причальному шлюзу «Следопыта». Вблизи гигантский корабль выглядел ещё более странным, он заслонял весь передний обзор капсулы. Было видно, что корпус его кое-где был помят, наружные антенны погнуты или наполовину обломаны, а возле корабля кружили не то обломки, не то ещё какие-то непонятные предметы. Иван выравнял скорость, чуть развернул капсулу и на малом ходу двинулся на сближение с кораблём. Внешний индикатор на дверях шлюза замигал, и двери начали расходиться вверх и вниз, открывая посадочную палубу. При этом из открывающегося шлюза навстречу капсуле полетели какие-то мелкие предметы. Иван резко притормозил, предметы разлетелись в разные стороны, два или три несильно ударили по корпусу капсулы. Двери шлюза открылись окончательно, больше ничего не плыло навстречу. Иван выждал ещё две минуты, покачал головой и тронулся вперёд. Ещё через десять минут капсула была пришвартована на посадочной палубе, двери шлюза закрылись.

Дождавшись, пока приборы покажут, что давление в шлюзовой камере пришло в норму и воздух пригоден для дыхания, Иван открыл люк капсулы и вышел наружу. Одновременно в стене шлюзовой камеры открылась дверь, и вошёл высокий молодой человек в синем комбинезоне с погонами и нашивками.

– Здравствуйте, коммандер Логинов, я лейтенант Харрис, капитан ждёт Вас. Позвольте, я Вас провожу.

– Добрый день, лейтенант, – улыбнулся гость, – я готов следовать за Вами, и зовите меня просто Иван, я штатский.

– Лейтенант кивнул, оставаясь столь же серьёзным и внимательным, не позволяя себе ответить на улыбку, – прошу Вас следовать за мной. – В открытую дверь заглянули одновременно несколько человек, толкая друг друга плечами, и тут же скрылись, когда Харрис направился к выходу.

Иван закрыл люк капсулы и двинулся следом за проводником. Рассмотреть причальную палубу Иван не успел и теперь, следуя за лейтенантом, крутил головой во все стороны, с интересом изучая коридоры, по которым пролегал их путь. Смотреть, в общем-то, было не на что – неширокие коридоры космического корабля, площадки перекрёстков, лифт. Только все это было странно запущенным, грязным. В коридорах вдоль стен и особенно в углах, возле герметически закрываемых дверей колыхались клочки серой пыли. На широких площадках на пересечении коридоров, при тусклом освещении Иван заметил валяющийся мусор, какие-то бумажки, а в одном месте даже кучу непонятного тряпья. Стены и двери так же не мыли, по виду, несколько лет, а в лифте стоял очень странный запах. Иван незаметно поморщился.

– Ну, тусклый свет понятно, – размышлял Иван, не отставая от своего проводника. – Энергию экономят. Капитан говорил о неполадках в энергоустановках, но чего у них грязно-то так? Может это заброшенная секция корабля? – Тут как раз из двери, мимо которой они проходили, высунулась девочка лет семи, которую тут же втянула обратно женская рука. Дверь мгновенно закрылась. – А может и не заброшенная, а вполне жилая секция, – Иван пожал плечами.

Лейтенант Харрис открыл дверь и отступил в сторону.

– прошу Вас, проходите.

Иван перешагнул через порог и вошёл в капитанскую каюту. Навстречу поднялся полный лысоватый мужчина и, улыбаясь, расставив руки, пошёл навстречу:

– Здравствуйте, здравствуйте, дорогой коммандер Логинов. Рад приветствовать Вас на борту «Следопыта». Мы так давно не встречали гостей! Вы для нас стали символом надежды на новую лучшую жизнь, – он просто светился счастьем.

– Ну, что Вы, господин капитан, – привыкший к одиночеству Иван, смутился от такого напора и количества, изливаемых на него комплиментов. – Вы переоцениваете, мою персону и мой скромный вклад. Я просто оказался ближе всех к вашему кораблю. И зовите меня просто по имени – Иван.

– Конечно, конечно, дорогой Иван, Вы тоже можете звать меня запросто – Джонатан или капитан, как вам больше нравится. Вы наверно устали, но отпустить Вас сразу не могу, мы же ничего не знаем, нам всё интересно. Присаживайтесь вот сюда к столу, – капитан, не переставая улыбаться, подвёл гостя к столу и отодвинул стул. – Хотите чаю?

– Да, спасибо.

Иван чаю не хотел, но отказываться не стал, Капитан не переставал улыбаться и казался довольно милым человеком, Ивану не хотелось обижать хозяина корабля отказом. Он присел за стол пока капитан отдавал распоряжение в коммуникатор. Почти сразу открылась дверь, вошла девушка с подносом, уставленным вазами и вазочками, в середине окружённый четырьмя чашками возвышался пузатый чайник из обожжённой темно-коричневой глины. Девушка, уловив пристальный взгляд Ивана, слегка опустила глаза, и гость, чтобы не смущать её вернулся к изучению содержимого подноса. Пока девушка, ловко балансируя подносом в одной руке, сгружала на стол принесённую посуду, Иван разглядел на чайнике тонкую трещинку.

– Спасибо, Маша. – Девушка кивнула головой, но не ушла, так как капитан остановил её жестом и обратился к Ивану, – Вы не возражаете, если к нам присоединятся мои помощники?

– Конечно, конечно, делайте, как считаете нужным. Вы же у себя дома, точнее, на корабле и Вы Капитан.

– Пусть заходят, – капитан повернулся к Маше, после чего она снова кивнула и вышла, а капитан сел за стол. – Но вы правильно сказали, Иван, мы дома. Этот корабль покинул орбиту Луны сто двенадцать лет назад, все мы родились уже на борту и не знаем другого дома. Последний человек, родившийся на Земле и отправившийся в полёт маленьким мальчиком вместе со своими родителями, умер семь лет назад в весьма преклонном возрасте.

В каюту вошли ещё два человека и остановились, стараясь не рассматривать гостя слишком пристально. Иван поднялся со своего места, капитан также встал и со своей неизменной улыбкой двинулся навстречу вновь прибывшим.

– Позвольте представить, – обратился он к Ивану. – Старший помощник Левин Айзек, – капитан указал на очень молодого человека с умным решительным лицом. – Старший навигатор Иванов Дмитрий, – второй был гораздо старше, с седыми волосами и в очках.

Иван, приветливо кивнул и пожал руку каждому. Все вместе, повинуясь приглашающему жесту капитана, расселись за столом, и капитан сам разлил чай по чашкам. В вазочках на столе лежало разнообразное печенье, сладости, завёрнутые в цветные фантики, отдельно лежали бананы и яблоки.

– Да, мы выращиваем и производим всё необходимое для жизни, у нас большие оранжереи, заводы и фабрики – с затаённой гордостью сказал капитан, заметив заинтересованный взгляд гостя. – Но об этом я Вам ещё расскажу и даже покажу всё, а сейчас, – капитан на секунду задумался, – позвольте мне быть негостеприимным, и начать с вопросов к Вам.

– Разумеется, – кивнул Иван, пригубив чай, оказавшийся вполне достойным. – Я понимаю ваше нетерпение узнать обстановку.

– Скажите, Иван, где вы родились? – подметив удивление, капитан пояснил, – Вы чуть ниже среднего роста наших людей, а у нас на корабле поддерживается гравитация почти равная земной.

– Я родился недалеко от Твери, – и, заметив непонимание, Иван улыбнулся и продолжил – это такой город в России на Земле.

– Вы родились на Земле? – Иван заметил, как трое собеседников быстро переглянулись. – По нашим данным, когда корабль улетал, были планы покинуть Землю. Экологическая обстановка была настолько тяжела, что надежды почти не было. Спешно строились новые города на Луне, гигантские орбитальные станции и такие вот корабли как наш.

– Ну, сейчас на Земле обстановка совсем другая, – Иван широко улыбнулся, – свежий воздух, чистые реки, много зелени – никаких проблем с экологией нет, ну почти, бывают конечно исключительные, я бы сказал, аварийные ситуации, но их последствия быстро ликвидируют.

– О, поверьте, никаких чудес, – засмеялся Иван, – увидев поражённое, с недоверием в глазах лицо капитана, – чтобы добиться этого прикладываются гигантские усилия, работают многие миллионы людей. – Недоверие в глазах капитана не исчезло. – Вам трудно в это поверить, а для меня это естественный порядок вещей, потому я постараюсь рассказать вам всё по порядку, как сам в школе учил, а потом то, чему сам я являюсь свидетелем.

Иван отхлебнул чаю,.

– В самом начале двадцать второго века, наверно, через несколько лет после отбытия вашего корабля, – начал Иван, – ситуация действительно стала критической. И когда отступать было уже некуда, правительствам объединённой Европы, объединённой Америки и остававшихся тогда ещё крупных отдельных стран удалось договориться. Тогда была принята общемировая, новая экологическая политика. Мы обычно называем её сокращённо – НЭП. Законы всех стран были изменены в соответствии с НЭП, в её осуществление были вложены огромные средства, а потом она и сама стала подпитывать себя.

До этого события вся история человечества была связана с мусором и отходами – там, где поселялись люди, там появлялся мусор. И хотя мусор старались убирать, а отходы очищать и перерабатывать, но всё это делалось неохотно. Дорого это и прибыли не приносит. Потому и росли горы мусора вокруг городов, да и на улицах было совсем не чисто. У русских была поговорка – «чисто не там, где убирают, а там, где не сорят». И правда, пока каждый человек ждёт, что придёт специальный работник и уберёт за ним мусор, который он разбрасывает вокруг себя, чище вокруг не станет. И пока токсичные отходы выгодно просто сливать в реку, будут сливать.

Что же изменило введение НЭП? – Иван на секунду замолчал. – Очень многое! И наступление началось сразу на всех фронтах. Обычные люди почувствовали это очень скоро: за любую брошенную на улице бумажку, окурок, или, тем более, бутылку их ждало наказание. Причём не штраф и не бессмысленное заключение, а немалый срок исправительных работ. И работы эти он отбывал не на лесоповале, не на стройке какой, а на мусороперерабатывающем заводе, на уборке родных улиц или на разборке мусорных куч, на городской свалке. И таких вынужденных помощников у мусорщиков поначалу было очень много и улицы городов стали постепенно очищаться от мусора. Потом требования ещё ужесточили и стали наказывать за то, что человек выкинул мусор в контейнер, не рассортировав его по типам отходов – это дало новую волну бесплатных работников.

Но конечно не только эти меры сыграли свою роль. Спешное строительство огромного количества мусороперерабатывающих предприятий, внедрение новых технологий и разработка ещё более новых. Одновременно с этим зарплата всех, кто был связан с уборкой, переработкой мусора и отходов была увеличена многократно за счёт государства. Престиж и, как следствие, приток персонала на такие специальности резко возрос. Дворники и уборщицы стали зарабатывать так много, что попасть на такую должность можно было только по кастингу, доказав, что у тебя есть соответствующее образование и опыт работы. В университетах появились новые факультеты, направленные на подготовку специалистов по высокотехнологичной переработке мусора.

– Но ведь это огромные деньги, – хмыкнул капитан, – откуда?

– Конечно, – кивнул Иван, – деньги были вложены огромные, получили их, сократив военные расходы почти до нуля. К тому времени стало понятно, что воевать-то уже не за что. Кому нужно завоёвывать территорию, заваленную кучами мусора и отравленную ничуть не менее твоей собственной. В общем, мирные соглашения были подписаны, и деньги на военные цели были сведены до минимума. Кстати, выходящие в отставку военные имели льготы при поступлении на службу в экологическую полицию, которая как раз многократно выросла, или на работу мусорщиками любого ранга.

Само собой, и тогда шло не так всё гладко, как я сейчас рассказываю. Были попытки избежать заслуженного наказания, за нарушение новых экологических законов, откупиться и тому подобные вещи. Но во времена общедоступного интернета и обилия видеокамер на улицах любого города и деревни, во времена искусственного интеллекта это сделать очень трудно. А если девяносто пять процентов населения города уже принудительно поработало на улицах или свалке возле своего города, то уж позволить кому-нибудь избежать наказания – такого ни за что не допустят. Были десятки случаев самосуда, когда толпа громила дома провинившихся, а потом аккуратно собирала за собой весь мусор. Было даже несколько случаев убийства. С тех пор суды по экологическим процессам проходят только открытые с прямой трансляцией в интернет. Экологическая обстановка с бытовым мусором на улицах и вокруг городов стала выправляться.

Что касается промышленных предприятий, то меры там были приняты не менее решительные. За вредные выбросы случайные или планомерные наказания были столь большими, что куда выгоднее было строить очистные сооружения и вкладывать деньги в экологические исследования. Если хозяева не предпринимали достаточных мер, дело доходило и до национализации, и до конфискации предприятий. Некоторые промышленники сочли более благоразумным перенести свои заводы на космические станции и на Марс, на который в то время НЭП не распространялся. И в области промышленности экологическая ситуация стала постепенно приходить в норму. И люди стали замечать, что стало легче дышать, стала чище вода, чисто на улицах. И если учесть, что к этому времени уже почти двадцать процентов населения Земли работали над переработкой мусора и отходов и гордо говорили о себе: «Я – мусорщик», а ещё миллионы учились и готовились, чтобы мусорщиками стать, то можно представить, как НЭП набирал обороты.

В то время во всех школах ввели новый курс, изучающий НЭП и экологию, и всё что с ними связано. И престиж, и уважение к профессии мусорщика стал ещё прочнее. Наше поколение склонно романтизировать те времена. Для нас это уже почти легенда. А сами мы воспитаны так, что бросить мусор на улице или не убрать за собой – это настолько неприлично, как…, как, – Иван задумался, – даже не знаю с чем и сравнить, сказал бы как прийти голым на светский приём, но мне кажется, что ещё что похуже.

Ну, вот я почти всё и рассказал. Через семь десятилетий победного действия, НЭП добралась и до космоса, и до поселений на Луне и Марсе. И я теперь с гордостью говорю: я – мусорщик. Я долго учился, прошёл нешуточный отбор, чтобы стать пилотом катера экологической службы. В мою задачу входит собирать в космосе отработавшие и неисправные аппараты и отправлять их на заводы по переработке. Скоро и космос в системе станет чистым благодаря нашим усилиям.