Мусорщик

Иван умолк. Его собеседники тоже молчали.

– Может быть, Вы расскажете, что произошло с вашим кораблём?

– Ну, – капитан хмыкнул. – Наша история вовсе не так фантастична, как то, что рассказали Вы. Я не уверен, что смогу поверить во все, что Вы сказали, пока сам не увижу. У нас всё просто – поломки, аварии, метеорные потоки, и как результат помятый корпус, не работающая одна из пяти силовая установка, полное отсутствие дальней связи. В какой-то момент командование кораблём приняло решение о невозможности продолжать экспедицию, развернули корабль и направились обратно к Cолнечной системе. Я уже много лет веду этот корабль указанным курсом и, наконец, мы здесь, и наша экспедиция близка к завершению. Да ещё и перспективы Вы описываете самые невероятные. Мы рассчитывали, что выведем наш корабль на орбиту Земли и сможем жить в нём, общаясь с остатками расы. В лучшем случае, думали, что найдётся для нас место где-нибудь в закрытых городах Луны или Марса. А Вы говорите о свободной жизни на Земле. Никто из нас не видел открытого неба или моря, – Капитан задумчиво замолчал. – Надо же! НЭП!

Он вдруг вспомнил о чём-то:

– Мы, кстати, тоже от мусора пострадали. По записям бортового журнала я узнал, что система выброса мусора и отходов в космос была сконструирована не очень удачно. Контейнеры с отходами, выбрасываемые за борт в отсутствие крупных масс, кроме корабля, удалившегося за пределы Солнечной системы, так и летали вокруг корпуса, сталкиваясь с ним и нанося дополнительные повреждения. Сейчас контейнеры снабжаются реактивной тягой и отстреливаются от «Следопыта» на значительное расстояние.

– О, выкидывать мусор в космос, – покачал головой Иван, – это не только экологически неверно, но и крайне расточительно. На моем корабле нет даже такой системы избавления от мусора. Всё что возможно перерабатывается на месте, всё, что невозможно, складируется до возвращения на базу и перерабатывается там. Конечно, у вас другая специфика, да и технологии изменились почти до неузнаваемости.

– Ну, мы справлялись с этим как могли, – заметил молчавший всё время старший навигатор.

– Это тоже не совсем так, – покачал головой Иван. – Вы простите меня, не дело гостю критиковать хозяев, но даже увидев несколько коридоров по пути сюда, я поражён насколько они находятся в запущенном состоянии.

– Что Вы имеете в виду? – удивился капитан. – Мне кажется в этих коридорах всё исправно.

– Ну, – замялся Иван, – ещё раз прошу простить меня, я имею в виду мусор, пыль, грязные стены. Для меня такая обстановка просто невероятна.

– Все помещения корабля, и коридоры в том числе, регулярно убирают, – равнодушно пожал плечами капитан, у нас имеется штат уборщиц, и они свою работу делают.

– Вероятно, тех, кто мусорит, много больше, чем тех, которые убирают, – тихо заметил Иван. – Но оставим этот неприятный разговор, я думаю, у вас будет шанс для сравнения. А теперь прошу меня простить, позвольте мне вернуться на свой катер. Это был для меня очень длительный и напряженный день.

***

Обещанные три месяца прибытия спасателей растянулись на все пять с половиной. Всё это время Иван оставался вместе с экипажем «Следопыта» всё чаще и всё дольше оставаясь на борту корабля спасения, посещая свой катер только для отправки отчётов и приёма указаний. До прибытия помощи он был назначен официальным и полномочным представителем экологической службы на борту «Следопыта». Приходилось встречаться со множеством людей, выступать с лекциями, проводить беседы. Рассказывать о жизни на Земле. Проводить уроки в школах. Он даже, с разрешения Капитана, организовал несколько субботников по уборке помещений корабля, но так и остался неудовлетворён результатами. В общем, скучать ему не приходилось, иногда он с грустью вспоминал дни одиночества в своём катере и недостижимый пока отпуск. Но работа космического мусорщика не всегда размерена и предсказуема, именно так и учили Ивана в академии. Потому, отбросив грусть и сомнения, он вновь принимался за работу.

Через несколько месяцев полёта и ещё трех месяцев карантина, и адаптации, экипаж «Следопыта» наконец был отпущен на «свободу». Иван вызвался быть гидом у капитана и, встретив его у выхода из терминала космической медицинской службы в Москве, повёл его на экскурсию по городу. Капитан уже не столько смотрел на небо, налюбоваться которым не мог весь первый месяц карантина, сколько с восторгом крутил головой по сторонам. Его удивляло всё: и высотные дома, и спешащий по улицам народ, и потоки электромобилей, и неоновая реклама магазинов.

– Посмотрите, как чисто кругом, – улыбнулся Иван. – Вспомните пыльные коридоры «Следопыта».

– О, я иногда скучаю, хотя здесь всё так здорово. А насчёт чистоты, Вы правы, дорогой Иван, хотя я и не понимаю, как улица, по которой ходят миллионы людей может выглядеть, словно стерильный бокс, в котором нас держали целую неделю ваши медики. Да вот ещё еда и напитки у вас выше всяких похвал, – капитан остановился возле небольшого магазинчика.

Вот тут я с вами соглашусь, – широко улыбнулся Иван, – хотите соку?

– С удовольствием.

– Угощайтесь, – Иван отдал капитану купленную коробочку апельсинового сока и соломинку. – А насчёт чистых улиц – все очень просто – каждое утро тысячи людей, со специальными машинами метут и моют улицы, несмотря на то, что на них и так не бывает никакого мусора.

– Да, да, – задумчиво покивал капитан, потягивая сок. – Вы говорили, у Вас не мусорят. – Капитан допил сок, смял коробку и бросил её на тротуар.

– Что вы делаете?! – Иван быстро поднял брошенный бумажный комок, отнёс к стоящей в десяти метрах от них многосекционной урне и выбросил смятую коробку в одну из секций, не забыв вытащить пластиковую соломинку и бросить её в другую секцию. – Капитан, Вас ведь учили не бросать мусор на улице, – Иван сочувствующе смотрел на собеседника.

– Ох, простите, дурные привычки, – капитан выглядел смущённым, доставая из кармана коммуникатор.

– Посмотрите, мне пришло какое-то странное сообщение, – обратился он к Ивану, взглянув на экран коммуникатора. – Нужно срочно явиться в суд и адрес указан.

– Вы совершили преступление, – мягко сказал Иван, Вас ведь учили, пока Вы были в карантине. Пойдёмте, я провожу Вас, это совсем рядом.

– Это что, из-за бумажки, которую я бросил? Но ведь Вы подняли её и выкинули в урну!

– Да, по нашим законам, преступлением является даже само подобное умышленное действие, даже если оно не имеет последствий, а последствия могут служить только отягчающим обстоятельством. Не переживайте, я думаю суд отнесётся к Вам со снисхождением, учитывая все обстоятельства.

– А что, за нами всё время следят? – капитан интенсивно завертел головой по сторонам.

– И да, и нет. За городскими улицами следит компьютерная система. Все происходит полностью автоматически, система распознает момент нарушения закона и направляет сообщение Вам на коммуникатор, а запись самого момента нарушения отправляет прямо в суд. Ну, если необходимо может также вызвать наряд службы охраны порядка, но это требуется крайне редко. Вот мы и пришли. Вам сюда. Я Вас подожду вон там, в парке на скамейке.

Через сорок минут смущённый капитан подошёл к Ивану, отдыхающему в тени высокого клёна.

– Суд приговорил меня к трём дням исправительных работ на уборке улиц города.

– Я ведь говорил, что суд учтёт ваши обстоятельства. Обычно меньше недели никому не дают, – улыбнулся Иван. – Не огорчайтесь, дорогой капитан, вы же хотели узнать, кто и как убирает улицы. Считайте, что это экскурсия с полным погружением. Я так понимаю, Вам завтра нужно будет рано вставать?

– Точно, – кивнул капитан, – завтра мне к трём часам утра нужно явиться на диспетчерский пункт.

– Просто, выберите в коммуникаторе пункт «навигация» и укажите адрес – и коммуникатор покажет дорогу. Работать предстоит всего три часа.

– Да, но потом нас собирают на двухчасовую принудительную лекцию об экологических законах. Кстати, в суде я видел пятерых из моего экипажа, так что я буду там не одинок, – капитан подмигнул.

– Да лекции обязательная часть. Я найду Вас после неё.

На следующий день Иван встретил капитана выходящим с диспетчерского пункта в сопровождении ещё нескольких членов его бывшего экипажа.

– Ну как вам экскурсия? – улыбнулся Иван.

– Вы знаете, это было довольно увлекательно. Совсем не так, как я себе это представлял, – ответил за всех капитан. – Пожалуй, постоянно заниматься такой работой мне было бы скучновато, но иногда не помешало бы каждому так потрудиться. А там ещё и завтраком перед лекцией накормили. Поесть я люблю, это по моей фигуре видно, – капитан развёл руками. – Особенно люблю сладкое. А конфеты у вас на Земле очень вкусные, просто оторваться невозможно, – капитан достал конфету, содрал с неё цветную обёртку и сунул конфету в рот, а фантик бросил под ноги. – О, похоже, мне ещё одно сообщение пришло, – капитан полез в карман за коммуникатором, и виновато добавил, – и, кажется, я уже знаю откуда!