Этой ночью или никогда

Чмутин. Это ты при себе оставь. Хитрый я или нет.

Инна. Когда женщина стоит, нельзя разговаривать с ней сидя. Вставай, Ваня. Иди.

Чмутин. Тоже мне, женщина! Не смеши хоть.

Инна. Пойдите вон!

Чмутин. Я пойду и приду с комендантом.

Инна. Не надо собирать мусор по углам, а то о тебе ребята плохо подумают. А здесь был комендант. Выпил с нами. Так что тебе надо идти в деканат. Глядишь, и повышенную выходишь…

Чмутин. Куда она ушла?

Инна. Куда? Ты хочешь уточнить, где она будет ночевать? Я не знаю всех её знакомых. Когда она не приходит сюда, то мне никто не сообщает, где и с кем она спит.

Чмутин. Язык у тебя, как у бешеной собаки.

Инна. Иди отсюда, мне спать пора.

Чмутин. Спи.

Инна. В женских комнатах в это время находиться запрещается.

Чмутин. Это я и без тебя знаю.

Инна. Что ты расселся? Я раздеваться буду.

Чмутин. Раздевайся. Охота мне на тебя смотреть!

Инна. Уйдёшь ты или нет?

Чмутин. Спи.

Выходит. В дверь тихо и воровато стучат. Инна не открывает, прислушивается. В комнату просачивается Йорик.

Йорик. «Я здесь, Инезилья, стою под окном…»

Инна. Я же просила тебя не приходить! Меня и так все склоняют. Там Чмутин в коридоре! Ты видел его?

Йорик. Видел.

Инна. Он что-нибудь сказал?

Йорик. Нет.

Инна. Сейчас он позовет сюда коменданта, вот увидишь.

Йорик. Комендант мёртв. Он до утра не воскреснет. Товарищи из студкома положили его в бельевой. Нюра не пустила мужа. Она била его сковородкой… Большая такая сковородка. Чугунная. Товарищи из студкома отгоняли первокурсников. Вахтёр пел песню: «Кто тебя выдумал, звездная страна…» Трогательная сцена, правда?

Инна. Витя ушёл домой? Ты его проводил?

Йорик. Отнюдь. Маэстро декламирует на крыше…

Инна. Что?

Йорик. Он, Савок и целая стая девочек с французского отделения расположились на крыше. Все его слушают. Он счастлив. Ходит по самому краю крыши и проповедует. Девочки просто повизгивают от удовольствия. Вообще это очень хорошо, что ты одна. Я тоскую… честное слово, тоскую… Я забыл тебя… А-а? Напомни мне… Нет, я, конечно, не забыл. Я об этом буду помнить всю жизнь. Разреши, я закрою дверь?

Инна. Не надо.

Йорик. Прекрасно. Но если войдут, я не смогу вылететь на простыне, как на ковре-самолете. Что ты озираешься? Я здесь, Инезилья…

Инна. Юра, иди на крышу. Сейчас же!

Йорик. Не понял?

Инна. Уведи его оттуда.

Йорик. Уведи или приведи? Выражайся яснее.

Инна. Дурак. Я сказала: уведи.

Йорик. Для поводыря я плохая кандидатура. Я не мальчик.

Инна. Его нельзя там оставлять ни на минуту… Ты понимаешь? Ты не видишь, в каком он состоянии?

Йорик. Маэстро по пути потребовал градусник. Мы занесли его к девушкам. Температура у него нормальная. Оставим нашего гостя. Инна… я начинаю сомневаться в себе. Если ты сейчас не поцелуешь до остановки пульса, я закомплексую.

Инна. Пусти!

Йорик. До полной остановки пульса! Я потратил время, подымался к тебе на последний этаж. Мне обидно. Дай ключ от двери.

Инна. Я тебя прошу. Пусть он уйдёт оттуда. Он может упасть.

Йорик. Какая трогательная забота! Что бы это значило? Ты дашь ключ или нет?!

Инна. Я прошу тебя… прошу. Неужели ты не чувствуешь? Убери его с крыши и приходи!

Йорик. Хватит. Ещё слово – и я сам его столкну оттуда…

Инна. Господи! Ну что ты стоишь? Иди туда! (Пытается пройти.)

Йорик её не пускает.

Пусти! Пусти, я сказала!

Йорик. Зачем так торопиться? Я несколько сбит. Я перестал понимать, что ты хочешь.

Инна. Зачем ты его бросил?