Плоды безумия

Плоды безумия. Боги и пешки
Александр Гаврилов

В центре сюжета обычная молодая девушка по имени Кристина, чья жизнь, напротив, наполнена довольно необычными и жуткими событиями и происшествиями. Повседневная рутина и быт сменяются борьбой с жуткими тварями, которые заполонили собой окраины небольшого города на юге страны. В результате смертельного противостояния девушка встречает таинственную незнакомку, обладающую уникальными сверхчеловеческими способностями. С этого момента дальнейшие события приобретают поистине непредсказуемый характер… Книга содержит нецензурную брань.

Плоды безумия

Боги и пешки

Александр Гаврилов

Дизайнер обложки Александр Гаврилов

© Александр Гаврилов, 2020

© Александр Гаврилов, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-6586-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Тот, кто борется с монстрами, не сможет уберечь себя, чтобы самому не стать монстром»

Фридрих Вильгельм Ницше

Эта книга не увидела бы свет без тех, кто каждый день в течении полутора лет поддерживал меня и не давал опустить руки. Спасибо вам любимые, за ваше терпение, слова и верность.

Глава 1

1

Россия. 10 Сентября 1994 года.

Шёл третий час ночи – разъяренная стихия продолжала наводить ужас на окрестности небольшого поселения, которое находилось на высоком обрыве неподалёку от широкой реки. С каждой минутой ветер и дождь становились сильнее и обрушивали на дома и землю всю мощь суровой природы. Обнаженные кроны деревьев со страшной силой бросало из стороны в сторону – их толстые корни вырывало из-под земли и словно куски рваного тряпья болтало в воздухе. Мелкий мусор вперемешку с вымоченными в дождевой воде опавшими листьями, резкими порывами швыряло вверх, и несло вдоль широкой улицы, в самом начале которой стоял обычный сельский дом, где после очередного раската грома загорелся жёлтый свет.

Через секунду свет погас – сквозь дикое грохотание бури прозвучали женские вопли. Входная дверь распахнулась, и на улицу, которая за пару часов успела превратиться в сплошное грязевое месиво из листьев мелких камней и веток в одном белье выбежала молодая девушка. Ее бледное тело и светлая ночная рубашка были забрызганы кровью. Её тёмные длинные волосы быстро намокли и тонкими прядями облепили залитое слезами покрасневшее лицо. В одной руке она крепко сжимала связку ключей, а другой прижимала к груди небольшой свёрток плотной белой ткани.

Она добежала до середины двора – где рос старый орех поскользнулась и начала падать, но в последний момент успела пронзить рукой ворох черных листьев и приземлилась на четвереньки. Край белой ткани выскользнул наружу, повис над землёй и стал быстро обрастать каплями грязи, а через секунду свёрток зашевелился и раздался громкий детский визг. Под ним находился бледный младенец.

Девушка громко рыдала, бубнила под нос что-то невнятное, поднималась и бежала дальше. Ветер становился сильнее – громоздкие ветки ореха ломало пополам и бросало вниз прямо ей под ноги. Она вздрагивала, оббегала их стороной, оступалась и продолжала двигаться вперёд к старым белым «Жигулям», которые стояли у железных ворот.

В тот же момент прозвучал оглушительный раскат грома, после которого в доме раздался пронзительный мужской крик. Девушка резко остановилась, обернулась назад и уставилась в темный проем откуда спустя секунду медленно показалась худая рука с окровавленным кухонным ножом. Вслед за ней из проёма резко вынырнула голова мужчины, а через секунду весь двор девушку и мужчину озарила яркая вспышка молнии, за которой последовал очередной раскат грома.

– Нет… не подходи, – заливаясь слезами бормотала девушка.

Худощавый мужчина вышел на порог и остановился. Его тело белая майка и белые семейные трусы были в крови – на перекошенном лице застыла жуткая гримаса из широкой улыбки и выпученных голубых глаз. Он поднес ко лбу кончик ножа и начал резать бледную кожу, медленно спускаясь по щеке до самого подбородка. От увиденного лицо девушки задергалось – она нервно перекрестилась, прикрыла грязной рукой рот и стараясь не закричать поспешила к машине.

Мужчина слизал с холодного лезвия кровь спустился по ступеням и бодрой походкой пошёл за девушкой, которая уже стояла возле автомобиля и судорожно водила по металлическому замку одним из ключей, в надежде отпереть дверь и оказаться внутри.

– Ну, давай, пожалуйста! – завопила девушка, и дверь открылась. Она прыгнула на водительское сидение и заперлась.

Она аккуратно положила ребёнка на соседнее кресло и начала заводить машину. В то же время к автомобилю подошел мужчина. Он закричал, и ударил ножом по боковому стеклу – девушка подпрыгнула и плотно закрыла лицо руками. Обезумевший мужчина снова размахнулся и со всей силы ударил по стеклу, а потом по крыше. После каждого удара девушка вздрагивала, и кричала – её маленький ребёнок ворочался и разрывался от дикого плача.

Не выдержав младенческих криков и грохота металла, девушка дернула ключами, и машина завелась – вместе с ней включилась магнитола, откуда на весь салон загремела музыка. Девушка закричала, выключила магнитолу, бросила жалобный взгляд на лобовое стекло и замерла: мужчина, который минуту назад находился за дверью уже стоял перед машиной и освещался оранжевым светом фар. Он улыбался и смотрел прямо на девушку, а спустя мгновение его лицо перекосило от ярости – он закричал, разбежался и прыгнул на капот, после чего замахнулся и ударил ножом по лобовому стеклу. Девушка заорала, подскочила на месте и намертво прилипла к сиденью.

– Зачем?! – она смотрела на мужчину, плакала и била руками по рулю. – Зачем ты это делаешь?!

Спустя минуту нож сломался – мужчина бросил металлический обрубок в сторону сжал кисть в кулак и начал бить им по стеклу. С каждым новым ударом его тонкие костяшки превращались в кровавое месиво из ошметков кожи и мяса, а на стекле появлялись бурые разводы.

После очередного удара раздался хруст – мужчина замер и посмотрел на свою руку. Его кисть болталась на сухожилии, а сломанные пальцы безвольно качались в воздухе. Он не стонал от боли и даже не пытался что-нибудь сделать. Он сидел на капоте и спокойно смотрел на сломанную конечность, потом повернулся к девушке и с еще большей силой продолжил наносить удары по стеклу.

Лицо девушки окончательно лишилось симметрии. Она дернула ручку сцепления, включила заднюю передачу и надавила на педаль газа – холодная резина заскользила по земле, и автомобиль резко тронулся с места. Он проехал пару метров, снес железные ворота и вылетел на обочину, где тут же остановился – мужчина слетел с капота и распластался вдоль широкой грунтовой дороги.

От сильной встряски девушка ударилась головой об руль откинулась назад и застонала от легкой контузии. Придя в себя, она включила дворники и посмотрела на дорогу, где неподвижно лежало тело мужчины. Она небрежно вытерла руками лицо, повернулась к ребёнку и начала его успокаивать.

Спустя минуту она снова посмотрела на дорогу – мужчины на ней уже не было. Она стала лихорадочно крутить головой по сторонам в поисках мужчины – в тот же момент раздался грохот. Она дернулась и повернулась в сторону шума. На лобовом стекле была огромная паутинообразная трещина, а на капоте лежал камень. Девушка прищурилась и увидела на дороге мужчину, который подтягивал за собой вывернутую в обратную сторону ногу и медленно приближался к машине с крупным камнем в руке.

Девушка закричала и надавила на газ. С диким визгом машина дернулась с места, и наехала на мужчину. От сильного удара его забросило на капот, после чего он пролетел по крыше и упал на дорогу. Автомобиль проехал дальше и остановился. Девушка положила голову на руль и заплакала, а затем и вовсе забилась в истерике.

Спустя время она успокоилась, вытерла заляпанный соплями рот и посмотрела в зеркало заднего вида: мужчина по-прежнему лежал на другой стороне дороги в лужи собственной крови, которая вытекала из-под его головы.

После очередного раската грома автомобиль выехал на дорогу и петляя по ней скрылся за водной стеной.

2

Двадцать три года спустя. 27 Сентября. Таганрог. 3:35

Среди колоритных улиц и утопающих в голых деревьях кварталов, кривых переулков, вымощенные брусчаткой из натурального камня и заводских построек простирался обычный городской район, в котором мирно уживались панельные высотки частные дома и десяток разбросанных по округе двухэтажных жутковатых особняков девятнадцатого века.

На первый взгляд район ничем не отличалась от остального города. Разве что вместо сверкающих в ночи супермаркетов, парков и площадей, где часто собирались горожане он был заполнен круглосуточными пивнушками рюмочными и потрепанными баннерами с назойливой рекламой от чего эти места уже давно облюбовала всякого рода живность и бездомные, которые холодными ночами часто грелись в старых особняках. Один из них уже многие годы ютился в самом конце улицы в паре метров от трамвайных путей.

Его высокие стены были разрисованы граффити – выгоревший кирпич уже долгие годы крошился и кусками валялся под резными дверьми и пустыми оконными проемами, которые были небрежно заколочены широкими досками. Сквозь узкие зазоры между ними внутрь дома легко проникали лучи фонарных столбов. В их тусклом лимонном свете медленно летала пыль, которая годами скапливалась в доме на деревянной мебели, что на протяжении десятилетий неподвижно поедалась термитами под грудой ветоши и грязных клеенчатых полотен. В первозданном виде внутри этого ветхого особняка сохранилась только тишина, которая вскоре была нарушена.

Сквозь пустые комнаты и коридоры второго этажа на весь дом прозвучали глухие выстрелы. В одном из дверных проёмов замерцал бледно-голубой свет, а следом за ним из темноты выбежала молодая девушка. Она крепко удерживала в руке «Глок 19» калибра девять миллиметров с тактическим фонарём на подствольной планке.

На девушке плотно сидела забрызганная черными пятнами серая водолазка с высоким воротником и черная облегающая шапка, из-под которой выглядывали острые кончики черных волос. Поверх торса находился черный облегченный бронежилет. Руки и ноги защищали черные наколенники налокотники велосипедные перчатки с вырезами под пальцы и облегченные черные берцы, в которые были заправлены черные брюки от армейского спец костюма. Обувь, как и вся одежда были в пыли и потертостях. На поясе располагались два малых подсумка с запасными магазинами. На бёдрах толстыми ремнями были закреплены две кобуры под пистолеты, и чехол, в котором находился короткий нож.

Следом за девушкой неслись глухие нечеловеческие вопли. Она быстро пробежала большой зал ловко маневрируя между ворохом из деревянной мебели резко обернулась назад, оскалилась и побежала дальше.

Из проёма выскочили низкорослые человекоподобные твари бледного цвета. Они были полностью обнажены и лишены волос, а сквозь их гладкую тонкую кожу легко просматривалась розовая мышечная ткань. Их тела были гибкими и жилистыми, что позволяло им легко передвигаться по заставленной мебелью комнате. Их тонкие длинные конечности оканчивались кистями и ступнями с пятью продолговатыми пальцами и острыми когтями. На лицах была пара крупных выпуклых черных глаз, между которыми располагались четыре мелких отверстия похожих на вывернутые человеческие ноздри. Вместо ушей было два слипшихся с головой у основания черепа нароста. Общий портрет мерзких тварей завершала широкая пасть, из которой временами вырывался тёплый пар и мутная слюна.

Твари ныряли между собой и втаптывали друг друга в деревянный пол, сметали на своём пути всю мебель и продолжали преследовать свою добычу.

Девушка забежала в длинную комнату, которая была исполосована лучами жёлтого света, обернулась и несколько раз выстрелила по двум оторвавшимся от стаи существам. Они завопили и рухнули на пол, после чего в динамике беспроводной гарнитуры, которая находилась в ушах у девушки, раздался скрежет.

– Крис ты меня слышишь? – прозвучал мужской голос.

Девушка промолчала, а через секунду в комнату выскочили еще твари. Они настолько хотели полакомиться своей жертвой, что не могли все разом миновать узкий проём. Они застревали, махали конечностями и продолжали вопить, потом прогрызали дверную коробку и снова пускались в погоню за девушкой, которая на ходу пыталась от них отстреливаться.

Один за другим твари падали на пол с простреленными телами и конечностями, но этого было мало. Мерзкие существа продолжали проникать в коридор, а их количество только увеличивалось.