Сказки Дальних дорог

Всю дорогу молчали. Длинный шел быстро. Напрямик. Его можно было понять. Единственным, с кем лось подружился за многие годы, было Лесное озеро. Оба были очень непохожими, но очень дружили. Не да ром говорят, что противоположности сходятся. Сороки трещали, что поутру озеро тоже освободилось от магических чар злого волшебника и вмиг исчезло. Очень не хотелось верить в это, но было похоже на правду.

Длинный торопился. Ему нужно было хотя бы попрощаться с озером. Он не знал, как это делается и что положено говорить в таких случаях, но ему очень хотелось последний раз напиться чистой вкусной воды и посмотреть в прозрачную глубину озера. Никто из лесного народца не знал, о чем эта странная парочка подолгу говорила, оставаясь наедине, но все уважали старого лося и никогда не посмеивались над его странной привязанностью.

Ме?ня и Малёк, вцепившись в густую шерсть Длинного, старались изо всех сил удержаться на могучей спине. Лось не выбирал дорогу, и незадачливых «наездников» порядком укачало. К тому же они слышали, как где-то под ними тяжело ухает сердце сильного животного. Оно, словно насос, перегоняло огромное количество горячей крови, отчего жарко было всем.

Выскочив на опушку, где начинался берег озера, Длинный замер. Лесное озеро исчезло. Огромная чашеобразная впадина с длинными водорослями на дне, да возвышавшийся островок вдалеке напоминали о том, что когда-то здесь было красивое озеро с чистой и вкусной водой. Лось опустил морду к самому дну, стараясь увидеть хоть что-то. Но озеро исчезло. Лесному гиганту стало так одиноко и холодно, что захотелось выть, по-волчьи вытянув шею. Но лоси не умеют выть, они даже боятся, когда слышат волчий вой. От мысли, что он остался совсем один на белом свете, Длинный заплакал. Тихо и незаметно, как и жил раньше. Крупные соленые слёзы скатывались по опущенной к самой траве морде. Он не представлял, что теперь будет делать один. Без друга. Каким бы сильным ты ни был, жить в одиночестве очень плохо.

– Как мы будем теперь без него, – неожиданно раздался голос сзади.

– Жаль, я так и не увидел это чудесное озеро, – пропищал кто-то рядом.

Лось засмущался своих слез. Он совсем забыл, что те двое сидели у него на загривке.

– И Серебрянка исчезла, – озадаченно протянул медвежонок, тактично не замечая, что Длинный, кажется, плачет. – Жаль… Не успели попрощаться.

– Как пусто, – пропищал Малёк, осматривая все вокруг.

– Такое красивое место было, – протянул косолапый. – А теперь пустая яма.

– И на душе пусто, – горестно вздохнул Длинный.

В жизни бывают случаи, когда никто не хочет лукавить или недоговаривать. В моменты великой радости или горя душа открывается, а находящиеся рядом искренне этому сопереживают. Берут себе частичку чужой беды или веселья. А вот в одиночестве все по-другому, когда ты один и радость не в радость, и горе – вдвойне.

– Это я всю кашу заварил, – всхлипнул медвежонок. – Серебрянка сказала, что я избранный, силу дала необыкновенную, а сама пропала. – Он размазал лапой слезы. – Мы с Магистром боролись, чтобы всех освободить… а они теперь ушли.

– Какой Магистр? – недоумевая, протянул лось.

– Ну, этот, что время прятал. Который черную шкатулку с призмой времени украл.

Ме?ня хотел ещё что-то сказать, но понял, что лось ему не верит. Последний раз он виделся с Длинным зимой, когда тот отвез Ме?ню с друзьями вот так же на своей спине через заснеженный лес именно сюда, к Лесному озеру. Сколько времени с тех пор прошло, никто не знал, а вот событий случилось немало. Однако лось всегда жил особняком в лесу, да и годы, похоже, щадили его. Длинный сторонился иных обитателей Дальнего леса, он мог часами стоять в молодом березняке, жуя и обдумывая что-то известное лишь ему одному.

– Ну, вспомни, – не сдавался Ме?ня. – Ты еще нас сюда привез через сугробы. Я тогда увидел Серебрянку, и она…

– Медвежонок, бегущий по воде, – низким голосом проговорил лось.

Было непонятно, то ли он так шутит, то ли действительно всё знает. Длинный всегда выглядел странным, ни во что не вмешивался, никого ни о чём не просил. Он жил сам по себе. Без друзей и без врагов, даже волки обходили его стороной.

– Точно, – обрадовался косолапый. – Я тогда впервые в жизни бежал по льду. Он был прозрачный и скользкий. Внизу, подо льдом, я и увидел Серебрянку. Она плавала среди других рыбешек, но была самой красивой. Я ее сразу приметил!

– Это она попросила отыскать тебя в лесу, – смутившись, признался Длинный.

– Она? – медвежонок был так поражен этим известием, что отпустил зажатую в лапах длинную шерсть лося. – Сама?

Он не удержался на могучей спине и кувырнулся вниз. Следом полетел и спрятавшийся за него мышонок. Оба шлепнулись в сочную весеннюю траву прямо перед лесным гигантом. Снизу лось показался им еще огромнее.

– А откуда Серебрянка знала обо мне?

– Она все знала. – Длинный внимательно посмотрел на вниз, на медвежонка. – И была очень умной… Когда-то она была принцессой в далекой стане Кай-Тай и жила во дворце среди высокогорных лугов. – Он шумно вздохнул, отчего его ноздри затрепетали. – Там ее звали Серебряный Колокольчик… Однажды во дворце выступали бродячие циркачи, и маленький акробат с косичкой по имени Ма украл шкатулку. Благодаря хранящемуся в ней кристаллу времени и свитку с таинственным текстом, Ма превратился в Магистра, а принцессу сделал Серебрянкой, чтобы она не смогла кому-нибудь рассказать об этом. Рыбы же всегда молчат…

– А откуда ты все это знаешь? – Ме?ня чуть наклонил голову и прищурился.

– Она сама рассказывала.

– Так она же была маленькой рыбкой!

– Серебрянка умела разговаривать как этот, – лось кивнул на мышонка. – Когда голос звучит сразу в голове.

Перепуганный Малёк тут же спрятался за медвежонка, а секундой позже с опаской выглянул из-за плеча Ме?ни. Увидев, что Длинный наблюдает за ним, мышонок юркнул обратно за спину спасителя и выглянул уже с другого бока.

– Разговаривать, как Малёк? – удивленно протянул Ме?ня.

– Мотылек, – передразнил его лось.

– Да, нет же – Малёк, – поправил его косолапый.

– Судя по тому, как он мотается за тобой, он может быть только мотыльком, – пробасил Длинный.

– Да ладно тебе дразниться…

Ме?ня с удивлением для себя отметил, что у лося огромные тёмные глаза. Очень добрые, а взгляд грустный. Как бы в ответ на это Длинный повёл ушами, будто читая мысли медвежонка. Толстые губы лося приоткрылись, обнажая большие желтоватые зубы. Ме?не подумалось, что он никогда не видел, как лось улыбается. Чудно! Длинный столько лет живёт в Дальнем лесу, а о нём ничего не известно.

– Если хотите знать, – начал было Малёк. – Я…

– Погоди, – цыкнул на него Ме?ня. – Скажу по секрету. – Он серьёзно посмотрел на лося. – Этот малыш теперь вместо Магистра повелевает временем. – Медвежонок перешёл на шёпот. – На ближайшие сто лет Малёк стал хозяином той магической призмы.

– Да мы этого Магистра на Старом болоте упрятали, – не удержался прихвастнуть мышонок, высунув мордочку из-за спины косолапого друга. – Ну, с помощью двух больших птиц… Одна потом «Лыцарем» сделалась.

– Рыцарем! – поправил его Ме?ня. – Когда колдовство Магистра исчезло, все обернулись в тех, кем раньше были… Филин стал Рыцарем, а Веда превратилась в Женщину-воина. Красивая такая… – Он грустно улыбнулся. – Теперь все разошлись по домам. Люди – по своим, лесной народ – по своим.

– А озеро как же? – по-детски наивно спросил Длинный, и его огромные глаза заблестели от набежавших слёз.

– Теперь всё будет, как раньше, до колдовства, – неуверенно проговорил Ме?ня. – Как было на самом деле.

Все замолчали, представляя, как же теперь все будет.

– А я не был облаком? – неожиданно спросил Длинный. – Как думаете?

– Почему облаком, – в один голос переспросили его Ме?ня и Малёк.

– Лесное озеро мне так много рассказывало о своей прежней жизни и показывало столько картинок о разных странах, что мне кажется, я все это видел сам, – лесной гигант поднял голову и с тоской посмотрел на чистое небо. – Я бы хотел туда… К нашим!

– Ну, если ты остался лосем, – стал рассуждать Ме?ня. – То значит, и раньше им был. Ты ведь помнишь сову Соню? – Гигант кивнул. – Вот и она тебя помнит… С детства…

– Жаль, – протрубил Длинный. – Очень жаль!

Это было сказано с такой неподдельной тоской, и эхо вернуло только «аль… аль!». Густой низкий бас лося затерялся, растаяв где-то в глубине леса, а в душе Ме?ни родилось сомнение.

– Ох, не случайно все это… – подумалось медвежонку. – Не простой это лось. Все знал и молчал!