Сказки Дальних дорог

– Эй! – раздался взволнованный голос медвежонка. – Поосторожней со своим языком… Мы же маленькие!

– Давайте дружить! – неожиданно ласково протрубил лось. – Вы мне так нравитесь, ребята.

– Ты тоже… ничего! – взвизгнул обрадованный счастливым исходом событий мышонок. – Только ты… это… поаккуратней!

– И я согласен! – Ме?ня смущенно опустил свой нос к лапам, сложенным на животике и засопел. – Чесс слово!

– Тогда по рукам! – Малёк вытянул в стороны свои тоненькие лапки. – То есть по лапам.

Все засмеялись, представляя, как лось ударит копытом по лапке мышонка в знак согласия. Потом Длинный присел, чтобы друзья смогли вскарабкаться на его могучую спину, и компания отправилась дальше. Теперь сгущавшиеся сумерки уже не казались такими страшными, а лес враждебным. На душе у всех было легко и радостно. Любые беды и горести легче преодолевать с друзьями, а в дороге просто веселее. Они даже начали что-то напевать. Каждый свое. Малёк попискивал нечто, напоминавшее старые мышиные песни, которые длинными зимними ночами можно услышать, если приложить ухо к земле у открытой норки. Ме?ня, закрыв глаза от удовольствия и раскачиваясь в разные стороны, подвывал тихим баском то, что когда-то напевала ему перед сном медведица Тамара. Лось по имени Длинный ускорил шаг и, высоко подняв голову, трубил что-то так сильно, что в Дальнем лесу все замирали, услышав боевой клич гиганта. Наверное, ему виделись славные походы его предков, которые когда-то сражались с захватчиками за свои родные леса. Это было так давно, что уже никто не помнил этих подвигов, даже сам Длинный, но воспоминания хранились в его сердце. В минуты радости они вырывались из глубин его необъятной души, и каждый вдруг ощущал прилив гордости и необыкновенного подъема. Это просыпалась память предков. Она живет у каждого, только в обычной ситуации память дремлет. Но иногда случается так, что она пробуждается. И тогда неясные образы великих свершений и побед вдруг окрыляют нас. Удивительная гордость охватывает каждого, хранящего в себе эту память. И тут ни время, ни наветы, ни россказни не властны над проснувшейся памятью. Она клокочет внутри нас и зовет. В дальние страны, к новым великим свершениям, к приключениям…

Вы спросите, а какие такие великие дела могут быть у мышат или бельчат? Ответ прост. Величие не зависит от веса или размера, если речь идет о душе, а именно она определяет, какие мы и что можем. Поверивший в себя и поставивший себе великую цель – добьется!

– Ну и голос у тебя! – восхищенно прошептал Ме?ня. – На весь лес…

– Ага, – поддакнул Малёк. – В каждой норке слышно.

Лось, казалось, их не замечал. Он перешел на бег и, не обращая внимания на кусты и молодые деревца, ломился вперед. Мощной грудью он прокладывал себе дорогу сквозь непроходимые чащи, словно врывался в ощетинившиеся острыми пиками ряды неприятеля. Это было похоже на бой с невидимым противником. Медвежонок и мышонок затихли на могучей спине, готовясь к схватке. Это было так упоительно, что восторг захлестнул всех троих. Даже Малёк ощутил себя воином, закованным в сверкающие латы. С мечом и щитом… Ах, как это было здорово!

– Ура! – пропищал грызун. – Вперед!

– Он стал размахивать тоненькими лапками.

– Даешь!

Мышонок непременно свалился бы со спины мчащегося гиганта, но лапа друга вовремя подхватила его и усадила на место. Ме?ню тоже охватило пьянящее чувство великой битвы.

– Ура! – они уже орали вдвоем на спине лося. – Длинный, давай! Быстрей!

Трещали сухие сучья, подминались молодые побеги, раздвигались кусты, уступая натиску лесного гиганта. Задрав морду, он неистово трубил, налетая мощной грудью на притаившегося в темноте воображаемого врага.

– И куда это вы собрались? – неожиданно прозвучало сверху. – Пожар что ли?

Длинный так резко затормозил, что двое, сидевшие на его спине, кувырнулись вперед и вниз. В полете они заорали еще сильнее, но уже не от восторга, а от страха. При ударе о землю оба разом умолкли. К своему удивлению разгоряченная порывом троица только сейчас заметила, что в лесу тихо. Вернее, над всем Дальним лесом нависла зловещая тишина.

– Я вас спрашиваю, уважаемые, – это был голос романтичной Сони. – Что приключилось-то? – Никто ей не ответил. – Это так неприлично!

– Сова просто кипела от возмущения. – Так орать среди ночи… от Вас, Длинный, я этого никак не ожидала. Просто неслыханно!

Лось, понурив голову, молчал. Его могучие бока еще вздымались от быстрого бега. Он сам не мог понять, что это с ним произошло. Какая-то неведомая сила вдруг увлекла его в этот странный воображаемый бой. Но он мог поклясться, что видел и даже чуял врага впереди. Он по-настоящему готовился к битве. Он почти уже сражался. Странно!

– Так у вас тут целая команда, – сова прищурилась, разглядывая копошащихся мышонка и медвежонка. – Узнаю… Вот уж не думала, что Вы, уважаемый лось, водитесь с этими врунишками-болтунишками. – Ее голова с огромными черными глазищами сделала почти круговое движение. – Это просто возмутительно!

– Соня даже моргнула. – Неслыханно!

– Это я… – едва пролепетал Ме?ня.

– Я все это… – еще более невнятно пропищал Малёк.

– Простите, достопочтенная Соня, – голос лося заглушил остальных.

– Да вы что, мухоморов объелись! – возмутилась сова. – Орать ночью в лесу. Кому положено – спят, остальные – на посту…

От этих слов мышонок вздрогнул и шмыгнул за медвежонка.

– Всех переполошили, – не унималась Соня. – Народ в лесу подумал, что это стая из другого леса на нас войной пошла. Попрятались со страху… Одна я тут осталась!

– О, Вы всегда были самой мудрой из нас, – лось галантно поклонился.

– Вы так учтивы, дорогой Длинный, – сова моргнула и чуть наклонила голову, – как милый Фил. – Соня собиралась было всплакнуть, но подумала, что это сейчас вряд ли кто оценит, и воздержалась. – Из-за чего весь этот шум?

– Мы шли на бой! – гордо пискнул мышонок, выглянув из-за спины Ме?ни. – Вернее, мчались!

– С кем же? – заинтересовалась сова.

– Ну, с этим… – Малёк замялся. – С Ма!

– Кто это? – Соня шире открыла и без того огромные глазищи.

– Который время украл, – грызун гордо подбоченился и выставил вперед тоненькую лапку, – который Магистром стал!

Романтичная сова чуть отшатнулась назад и зажмурилась, готовая шмякнуться в обморок. Впрочем, она быстро передумала, вспомнив, что сидит на самой высокой ветке огромной сосны, а кавалера, способного подхватить чувственную даму, рядом нет. Вот так всегда: можно рассчитывать только на себя… Что за времена наступили в Дальнем лесу! Где вы, рыцари, способные пожертвовать собой за единственный взгляд красавицы? Где ты, молодость? Хорошо, хоть красота не покинула ее… Да, ей будет не хватать Филарета, его галантности, его прекрасных манер и задушевных разговоров.