Осколки Русского зеркала

Осколки Русского зеркала
Александр Холин

В этой книге рассматривается история царствования Александра I. Читатель узнает, как царевичу достался трон и как он всю жизнь хотел избавиться от этого трона. К тому же, преподносятся факты, какой внутренний огонь познавал Государь в сражениях, ведь после 1812 года ему пришлось ещё не раз участвовать в битвах. Читателю станут известны криптографические факты сражений, и почему однажды Наполеон сказал, что если бы в его войске были только одни казаки, то власть над миром Франции была бы обеспечена. В книге приведены многие пророчества русских Проповедников, а также некоторые из них, сказанные старцем Серафимом Саровским, и сбывающиеся по сей день. Помимо второй жизни русского императора в романе затронута неумирающая тема библиотеки Ивана Грозного – уникального русского сокровища, которое вроде бы даётся в руки историками тут же ускользает. Уже в наше время парочка журналистов пытается отыскать следы библиотеки и поиски приводят их в многоэтажное подземелье Москвы, до сих пор неизвестное обыкновенному обывателю. Некоторые читатели сочтут этот роман за независимое журналистское расследование.

Александр Холин

Осколки русского зеркала

историко-криптографический роман

Всякая история – это миф, созданный для того, чтобы придать смысл тем немногим фактам, о которых нам известно. Прошлое представляет собой гипотезу, служащую для того, чтобы объяснить и оправдать настоящее.

    Искатель исторической истины

Если бы фантастические догадки и нерадивые предания могли бы быть основаны на положительных данных и перенесены на реальную почву, то установленная этим путём действительность оставила бы за собою самые смелые поэтические вымыслы; во всяком случае, подобная жизнь могла бы послужить канвою для неподражаемой драмы с потрясающим эпилогом, основным мотивом которой служило бы искупление.

    Н. К. Шильдер

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Пролог

На землях ванов, русов, ариев и других народностей издревле с уважением относились к магическим мистериям и обычным молитвам, которые в действительности до сих пор являются путями в Божественное Зазеркалье или параллельный мир. Лишь в первой половине XX века, когда исторический материализм восторжествовал над духовной сущностью Государства Российского, писатели, учёные и даже всяческая околонаучная шпана принялась разделять историю и мистику на две отдельные части. Причём, историю переписывали заново по великодержавному разрешению Лейбы Бронштейна (Троцкого), а мистику вообще объявили лживой оккультной наукой, недостойной внимания молодого материалистического поколения. Но никто из учёных тогда не решился возразить, дескать, история и мистика – это два крыла одной птицы, зачем же их разделять? Куда птичка сможет улететь на одном крыле?

В этой книге любопытный читатель сможет натолкнуться на уже происшедшие, известные, но мало опубликованные факты истории, то есть криптографические данные из жизни императора Всея Руси Александра I. До сих пор некоторые из любопытнейших артефактов не известны почти никому. Почему история в нашей стране намеренно «замалчивается»? Может быть, среднестатистический человек ещё не готов к восприятию некоторых исторических фактов, переплетающихся с мистикой? Или же это замалчивание просто кому-то необходимо?

В нашей стране любой младенец с ранних лет жизни слышал о Рипейских горах, где царствует Хозяйка Медной горы, где находится аномальный Кунгурский треугольник. Кстати сказать, западный Бермудский треугольник перед нашим Кунгурским – как котёнок у ног льва. Но об этом, к сожалению, мало кто знает, потому что в «трудное советское время» все аномальные происшествия немедленно загоняли в тюремную камеру с грифом «Совершенно секретно» и запрещали свидетелям высказывать мысли принародно под страхом репрессий и последующей бессрочной ссылки с запретом на переписку.

Рипейские горы сейчас носят название Уральских. Почему произошла замена изначального названия – неизвестно, да и не стоит заострять внимание на столь незначительном факте. Хотя имя для русичей всегда стояло во главе угла.

Важно другое: Рипейские горы – это и есть тот самый нулевой меридиан, который так долго не могли определить западные учёные. Судите сами, научный центр Гринвич – строение рук человеческих, а Рипейские горы, соединяющие Европу и Азию, существуют на Земле от природы или от Бога, если хотите. Причём, этот тектонический излом известен насельникам планеты с доисторических времён. Ещё древние греки отмечали, что один из богов Аполлон иногда посещает свою родину – Гиперборею, которая лежит за непроходимым Рипейским архипелагом. И хотя на картах ранних греков Рипейские горы изображались растянутыми с запада на восток, но это не такая уж большая неточность.

У каждого человека одним из самых болезненных интересов было возвращение к минувшему. Откуда всё произошло? Кто такие люди по своей сути? Где та движущая сила, управляющая миром? И человек лишь потом задавался вопросом: «Что будет?».

Итак, что же было со всеми нами? Одни пытаются уверить, что человек-де произошёл от обезьяны. Но переходный момент между австралопитеком и неандертальцем так и не обнаружен. Тем более что таких случаев в природе никогда не наблюдалось. Любой вид животного не может так вот запросто перейти в иной, наиболее умный или же наоборот – деградирующий.

С другой стороны очень многие пытаются ниспровергнуть тезис, что всё наше «здравомыслие» сотворено Всевышним.

Дескать, зачем Всевышнему надо было всё это? Вопрос логичен, с точки зрения человека. Но и ответ напрашивается соответствующий: затем, хотя бы, что душа наша, то есть Божественное начало, наш мистический огонь, может развиваться и пребывать только в физическом теле. Кроме этого Господь каждому человеку подкидывает испытания и смотрит, как сотворённое Им создание справляется с разными жизненными рогатками. Ведь если человек не ломается, не гнётся, не ищет виноватых в своих грехах «стрелочников», глупых оправданий и увёрток, значит, он действительно дитя Божье.

В этой книге рассматривается история царствования Александра I. Читатель узнает, как царевичу достался трон и как он всю жизнь хотел избавиться от этого трона. Более того, любознательные смогут понять структуру огня и воды – две основных ипостаси структуры человека. Познай себя – познаешь Бога, как говорили древние мудрецы.

В книге приведены многие пророчества русских Проповедников, а также некоторые из них, сказанные старцем Серафимом Саровским, сбывающиеся по сей день. Естественно, что многие пророчества забывались с уходом из этой жизни людей, которым были сказаны. Но Всевышний посылал преподобному старцу Серафиму таких людей, которые могли донести до потомков довольно важные пророчества, касающиеся всех насельников этой планеты.

Конечно, преподобный Серафим Саровский видел будущее в мельчайших подробностях гораздо лучше, чем мы своё недавнее прошлое, но это не значит, что люди, которым старец передавал свои учения, понимали их также хорошо, как он сам. Да и как понять пророчества, которые по времени превосходят все мыслимые пределы многих поколений людей?! И всё же слова старца достигли наших дней и некоторые из пророчеств с Божьей помощью попались в мои руки с тем, чтобы я мог поделиться ими со своим современником.

Некоторые читатели сочтут этот роман за независимое журналистское расследование. Что ж, отказываться от такого определения было бы глупо, поскольку автором взяты действительные артефакты государственных расследований, но по какому-то или чьему-то хотению утонувшие в суетне и рутине, а потом невостребованные за давностью.

Итак, предлагаю погулять по криптографической истории Государства Российского. Вернее, по некоторым страницам жизни известных русских деятелей.

Глава 1

Где-то под стрехой великолепного архитектурного искусства раздавались звуки необыкновенного речитатива голубей, которые проникали на чердак сквозь широкие добротные дымоходы. Если бы печник или трубочист в это время опустился ниже, то сразу бы понял, что звуки выровнялись и превратились в обычные человеческие голоса, разносящимся по богатой зале помпезного дворца. Зала действительно привлекла бы внимание стороннего наблюдателя уставленной вдоль стен красивой мебелью и украшенной двумя большими картинами. Посреди залы, чуть ближе к одной из стен с окном, выходящим в лесопарк, стояла широченная кровать под балдахином, на которой возлежал мужчина в шёлковой ночной сорочке и смешном спальном колпачке на голове. Возле ложа стоял, услужливо склонив голову, человек в чёрном сюртуке, застёгнутом наглухо. Единственным украшением его траурной одежды был золотой ключ с имперским двуглавым орлом, висевший на голубой ленте и прикрепленный к сюртуку с левой стороны, ближе к сердцу. Такой ключ имели право носить со времён Петра Первого только царские камергеры. Царицы Елизавета и Екатерина Великая строго придерживались этого обычая. А вот при Александре Благословенном должность камергера царского двора резко сократилась и считалась чуть ли не номинальной.

Лежавший в постели вёл негромкую беседу с одетым в сюртук услужливым господином. Тот кивал в знак согласия, потом раскрыл папку с бумагами, которую держал подмышкой, подошёл к стоявшему недалеко от постели письменному пюпитру, снял с чернильницы массивную бронзовую крышку, увенчанную крохотной фигуркой крылатого ангела, обмакнул в чернильницу отточенное гусиное перо и приготовился записывать.

– Ах, нет! Не надо писать! – вскричал лежавший в постели. – От скрипа пера у меня появляется мигрень. Я и так эту ночь провёл дурно. Ещё намедни я просил тебя узнать, что случилось с гвардейцем, которого прозвали Александром Вторым? Неужели мои просьбы для тебя ничего не значат?

– Что вы, Ваше Величество, очень даже значат, – снова склонил голову закованный в сюртук. – Ваши приказания не могут не выполняться, особенно мною. Дело в том…

– Ах, отвечай же! – раздражённо прикрикнул лежавший.

– …дело в том, – невозмутимо продолжал сюртучный господин, – что… Ага! Его фамилия Струменский, левофланговый унтер-офицер третьей роты Семёновского полка. Этого гвардейца схватили вместе с бунтовщиками-семёновцами, затем препроводили в гарнизон, к которому он приписан. Сегодня ему грозит битие шпицрутенами при прогоне через строй. Говорят, что он ни в чём не виноват. Виноват лишь в похожести на императора.

– Не твоё дело судить о виновности! – одёрнул словоохотливого камергера лежащий в постели. – Твоё – вовремя сообщать мне о происходящих переменах! На то ты и камергер. Более того, постельничий! Казнь ещё не состоялась?

– Никак нет, Ваше Величество. Барабанный бой перед началом казни будет слышен отсюда.

– Да, это воистину le derniser coup.[1 - Le derniser coup (франц.) – последний заход.] Подай мне платье, – нетерпеливо произнёс император. – Да не перепутай. Мне нужны сюртук «инкогнито», как у тебя, и гражданская шинель тёмно-синего цвета. Не хочу, чтобы кто-нибудь из подданных меня узнал!

– Всё уже приготовлено, Ваше Величество, – торжествующе улыбнулся камергер. – Конец августа на удивление холодный, но я, по своему недалёкому разумению, подумал, что вы решитесь-таки взглянуть на казнь бунтовщиков. К тому же Струменский, в отличие от других смутьянов, не вызывает никакого подозрения.

– Я тебя, Фёдор Кузьмич, держу в камергерах вовсе не для досужего обсуждения солдатской смуты. Мой батюшка знал, как справляться со смутьянами.

– В вашей дальновидности никто не сомневается, – согласился камергер. – Тем более, в одном государстве два императора – это слишком! Один из них выглядят как un vrai epouvanteil.[2 - Un vrai epouvanteil (франц.) – настоящее чучело.]

– Ах, mon ami, nous etions censes,[3 - Mon ami, nous etions censes (франц.) – мой дорогой, мы не предполагали.] что выйдет такая казуистика, – досадливо поморщился император. – Но ты прав, двух одинаковых государей не должно быть. А государство – это не балаган. Именно такую казуистику хотят сделать с Россией господа Новиков,[4 - Новиков Н. И. (1744–1818) – просветитель, писатель, журналист. В 1770-х гг. примкнул к масонам. По приказу императрицы Екатерины II был заключён в Шлиссельбургскую крепость.] Пален[5 - Пален П. А. (1745–1826) – граф, русский военный деятель, соучастник убийства Павла I.] и иже с ними. Много лет назад я поддался на масонскую уловку о державных новшествах. Отец мой тоже попал в их сети, даже стал гроссмейстером тринадцатого градуса. Это и помогло владыке взглянуть на врагов отечества с другой стороны. Он принялся укорачивать им длинные руки, за что и поплатился жизнью. Но я, Фёдор Кузьмич, я прельстился на постылые речи! И вот я тот, кем стал, – священномученник Химеры!

– Будет, Ваше Величество, будет! – пытался успокоить императора камергер. – Вы стали мощным оплотом сопротивления вольтерианской Франции тринадцать лет назад, и никакое масонское оружие не смогло сломить сильную и могучую державу.

– Ах, Фёдор Кузьмич, зови лакеев. Одеваться хочу! Пора пожаловать на место расправы! – император откинул атласное одеяло и сел на кровати. – Никогда не смотрел на казни, но сегодня я должен побывать там! Не знаю, что меня влечёт, но я должен!

– Знамо дело, что влечёт, – усмехнулся Фёдор Кузьмич. – Всего лишь тянет посмотреть в глаза агнцу, приносимого в жертву.

– Нишкни, холоп! – прикрикнул на камергера император. – Его жизнь нужна для благополучия Государства Российского. Неужели ты не сообразил этого?!

– Ага, сообразил, – ласково улыбнулся камергер. – Но особое соображение постигло меня третьего дни, когда пришлось убирать царскую постель после преставившейся в ваших объятиях девицы Настасьи.

– Настасья – oh, c`est toute une histoire,[6 - Oh, c`est toute une histoire (франц.) – это целая история.] – досадливо отмахнулся император. – Она была такой чувственной красавицей и такой супротивницей, что я еле совладал с ней. И даже после она мне чуть ухо не откусила! Как же её было не наказывать?! Ну да ладно, я тебе после всё растолкую. Следует сделать так, чтобы царица Елизавета Алексеевна ничто не прознала. Уж такой грех мне будет непростителен, а она больна и не стоит волновать больного человека. Вели же меня одевать!

– Как прикажете, Ваше Величество, – поклонился камергер.

Он дёрнул шёлковый шнурок возле царского ложа, и где-то далеко в глубине покоев раздался еле слышный звон колокольчика. Вскоре в спальную залу лакеи внесли приготовленный накануне Фёдором Кузьмичом синий фрак и редингот. Эту гражданскую одежду император любил одевать по утрам, отправляясь на прогулку. Слуги принялись облачать императора с обычной деловой сноровкой. Освободившись из рук лакеев, владыка тут же поспешил к зеркалу, где цирюльник припудрил ему щёки и выполнил несколько косметических мазков. Его величество нетерпеливо отмахнулся от цирюльника и снова обратился к камергеру:

– Ou est ma tabatiere?[7 - Ou est ma tabatiere (франц.) – где моя табакерка?]

Как обычно вы оставили её в малой гостиной на ломберном столике, Ваше Величество, – невозмутимость камергера была той необходимостью, которая только с годами безупречного служения императору усваивается слугами. Камергер запустил руку в глубокий карман своего сюртука и предъявил Государю требуемую вещицу.

Император подхватил табакерку и пошёл вон из дворца по лестнице чёрного хода. Он всегда выходил через этот подъезд, если шёл в Петербург гулять инкогнито. На этот раз императора подгоняло какое-то нездоровое любопытство, граничащее со страстью самому лицезреть происходящее. На площади, где должна была состояться экзекуция, присутствовало не слишком много разночинного народа, но среди них можно было спокойно затеряться и не беспокоиться особо, что вдруг кто-нибудь из подданных узнает императора в лицо. Такие вещи считались обыденными, и все старательно соблюдали инкогнито его светлости.