Оценить:
 Рейтинг: 0

О времени и о себе

1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
О времени и о себе
Александр Ильич Осипов

О времени жизни с 1949 до 1999 года и событиях, происходящих в это время в стране. Учеба в школе. Служба в спецназе ГРУ. Учёба в институте. Работа на заводе.

О времени и о себе

Александр Ильич Осипов

© Александр Ильич Осипов, 2017

ISBN 978-5-4483-6695-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

    2004

«Кто имеет право писать свои воспоминания? – Всякий. Потому, что никто их не обязан читать».

    (А. Герцен.)

«Самое дорогое у человека – это жизнь. … Она дается ему один раз и прожить её надо так, чтобы не было больно за бесцельно прожитые годы, чтобы не жег позор за подленькое мелкое прошлое и чтобы, умирая, мог сказать: «Вся жизнь, все силы были отданы самому прекрасному на земле – борьбе за освобождение человечества!»

    (Н. Островский.)

Предисловие

Что побудило меня взяться за перо и написать о времени, в котором жило наше поколение – поколение людей, родившихся в середине двадцатого столетия? Причин много. Но из всех надо выделить главную – показать вклад нашего поколения в развитие нашего общества. Мы родились после того, как пронеслись над страной шквальные бури революций, гражданской и отечественной войн, коллективизации, индустриализации и культурной революции. Мы восхищались подвигами наших дедов и отцов. Мы завидовали им, что они жили в такое время. Было обидно, что мы родились поздно, когда, как казалось нам, для нас не осталось великих дел. Но это было вовсе не так. На примере наших дедов и отцов мы готовили себя и нас готовили к защите отечества, к построению коммунистического общества в нашей стране и к защите и укреплению социализма в нашей стране и других странах.

Из этих трех задач самой сложной и запутанной для нашего поколения оказалась вторая – построение коммунистического общества в нашей стране. Мы родились при Сталине и самые первые «камушки» светлого будущего, при котором мы будем жить, закладывали в наше сознание по теории Ленина и Сталина. Азбуке коммунизма стали учить по новой программе КПСС – Программе построения коммунистического общества в СССР. Это было в период правления Хрущева. В период правления Брежнева, когда мы познавали уже грамматику жизни, мы стали понимать, что заходим в тупик, и выход из него может дать только теоретическое осмысливание происходящих процессов в нашем обществе и на базе этой теории открытие научного пути перехода от социализма к коммунизму. А пока этого не будет – будет продолжаться метание то в одну, то в другую сторону и все больше будет появляться неуверенности в построении коммунистического общества.

На наших глазах шла борьба и в теории, и на практике за пути построения коммунистического общества. Надо сказать, что наше поколение в этот период не потеряло веру в построение светлого будущего.

Мы были детьми своего времени. Время было сложное. Империалисты готовились к третьей мировой войне. Гонкой вооружения они пытались не дать нам выполнять планы повышения благосостояния народа. Империалисты пытались вбить клинья в социалистические страны, задушить освободительное движение слаборазвитых стран.

Создание ядерного оружия, его испытание под землей, на земле, под водой и в атмосфере выпало на годы нашего поколения.

На наше время пришли и яркие годы покорения космоса, освоение целинных земель, покорение сибирских просторов.

Все эти события по крупицам впитывались в наше сознание, кровь и плоть. Мы уверены, что наши дети, впитавшие с молоком матери нашу идеологию и наши светлые цели, не растеряют их, а приумножат.

Глава 1. Детство и школьные годы

«Низкий дом с голубыми ставнями,
Не забыть мне тебя никогда, —
Слишком были такими недавними
Отзвучавшие в сумрак года.

До сегодня еще мне снится
Наше поле, луга и лес,
Принакрытые сереньким ситцем
Этих северных бедных небес.

Восхищаться уж я не умею
И пропасть не хотел бы в глуши
Но, наверно, навеки имею
Нежность грустную русской души».

    (С. Есенин)

Деревня

1949 год был особым годом в летописи истории нашей Родины. 29 августа 1949 года было произведено первое испытание ядерного оружия в нашей стране. Началась эра создания и испытания ядерного оружия.

Родился я восьмого октября 1949 года в деревне Мало-Ягодинка, Сараевского района, Рязанской области.

Деревня Мало-Ягодинка (называли её и Зеленый луг, по названию колхоза) находится на юге Рязанской области. Она находится в дали от промышленных центров, крупных железнодорожных станций, шоссейных дорог и больших рек. Образована она была в середине 20-ых годов в период раздела помещичьих и церковных земель. В это время сыновья отделялись от родителей, строили дома и создавали новые деревни.

Название Мало-Ягодинка уже говорит о том, что деревню основали жители села Ягодное. Домов было не много – около сорока. Расположена метрах в двухстах западней речки Пара. Длиной вытянулась с километр. В начале была одна улица, но так как место было выбрано низкое и нижние огороды весной стало сильно заливать, то несколько семей перенесли свои дома на более высокое место. Они примкнули к домам с северной стороны с запада. Эту улицу стали называть «Кочергой», так как вид деревни стал схож с формой кочерги.

В период культурной революции была построена начальная школа. В ней учились дети деревни и близлежащих деревень: Левонтевки, Кудашево, Козловки и Кудрявки.

В период коллективизации жители деревни создали колхоз Зеленый луг. Затем и деревню стали чаще называть Зеленый луг, а не Мало-Ягодинка. В это время были построены колхозные строения: животноводческая ферма, телятник, конюшня, амбары, другие строения, был открыт магазин. После войны был построен клуб. Во время нашей юности была построена баня, но она работала не долго. Начальная школа и клуб были «очагами» культуры для жителей нашей и близлежащих деревень. Магазин также обслуживал несколько деревень. Таким образом, наша деревня была небольшим «очагом», вокруг которого «обогревались» соседние деревни. Радио было проведено в деревню, наверно, после войны. Как-то не приходилось интересоваться этим, а вот электричество было проведено в 1956 году. До 1956 года электричества не было. В начале подключили к электростанции, которая находилась в селе Муравлянка, и электроэнергию подавали только в вечернее время. Позже подключили к единой энергосистеме.

Все дома в деревне деревянные. Так как они почти похожи, то я более подробно остановлюсь на нашем доме. А по нашему дому можно будет судить и о всех домах деревни.

Наш дом находится почти в середине деревни, на нижнем плане, т.е. ближе к речке. Парадные окна выходят на запад, одно окно из горницы – на юг и одно в прихожей – на восток, во двор.

Родился и жил я первые годы ещё в доме построенным дедом, Федором Арсеньевичем Осиповым. Дом-пятистенок, с соломенной крышей, как и все дома деревни того времени, с тесовыми сенями, без крыльца. В начале 50-ых годов отец построил новый дом. Для нового дома были использованы материалы и старого дома. Сени были сделаны из материалов разобранного амбара. Сделали крыльцо. Крышу покрыли толью, а немного позже – шифером. Шифер отец привез из г. Воскресенска. Без переделок дом простоял до начала 70-ых годов. Когда я учился в институте, я сделал террасу, заменил пол и простенок в сенях, обил дом тесом.

Несколько раз проводился ремонт и внутри дома. Когда мне было лет шесть Горчаков Василий, который жил в нашей деревне и был отличным столяром, сделал новую дверь в горницу, которая стоит и по сей день. Дверь с горницы была перевешана в прихожую, а из прихожей позже навесили на надстройку над погребом. Когда я учился в старших классах, я сделал перегородку в чулан, а когда учился в институте, родители наняли мастера, и он заменил пол в прихожей. После десятого класса я оштукатурил прихожую. В начале семидесятых годов в обеих избах обили потолок фанерой. Первый раз проводили покраску в доме, когда я учился в начальной школе. Красил, кажется, муж сестры. Он покрасил пол в горнице, двери и окна. Пол в горнице после этого ни разу не перекрашивали. Это говорит о хорошем качестве покраски. В сенях и прихожей полы были покрашены после того, как они были заменены. Хорошо помню каких трудов стоило маме мыть не крашенные полы. Мыли полы водой, терли веником, скребли топором, опять водой. Не из легких была эта работа. Выполнял эту работу иногда и я, когда был постарше. В конце 50-ых или начале 60-ых годов была сложена новая печь. Старая русская с печурками была сломана и сложена новая комбинированная печь с голанкой и духовкой. В 70-ых годах сложили новую голанку и в горнице. Для меня в памяти навсегда останется старая голанка с плитой. Много дней проводил я у неё. Особенно в те годы, когда занимался радиолюбительством. Надо было изготавливать полупроводниковое вещество, паять и т. д. И все эти работы в зимнее время выполнялись благодаря голанки.

С годами менялся интерьер внутри дома. В горнице стояли две кровати. Одна металлическая – на ней спали родители, и вторая деревянная – на ней спал я. Когда сестра вышла замуж и жила в г. Свердловске, они прислали багажом две металлические кровати. Мою кровать заменили металлической односпальной, а у родителей двуспальной. Деревянную кровать поставили в сенях, а металлическую на погребе, а когда я учился в девятом классе – в амбаре. Над моей кроватью весела цветная ткань. Цветы были очень красивыми и мне они очень нравились. У родителей над кроватью весело простенькое панно, т.е. ткань (черная) на которой были вышиты цветы. Позже они купили нарисованную краской картину на ткани, на которой были изображены олени, стоявшие на лужайке леса. Кровати занавешивались занавесками. В начале, кроме ситцевых занавесок, были еще занавески и марлевые. Кровати ежедневно убирались. И от того, как они были убраны, во многом определялся вид горницы. От того, как хозяйка убирала кровать, – характеризовало ее умение поддерживать в доме уют. В горнице стояло два сундука. Один у двери, второй у стены, напротив двери. В сундуках хранилась одежда, бельё и т. п. В начале 70-ых годов родители купили диван и поставили его вместо сундука у стены, напротив двери, а сундук поставили вместо сундука у двери, который перенесли в прихожую. В простенке между окон стоял деревянный стол. За этим столом зимой вечерами пили чай, мама шила на машинке, я готовил уроки. Позже, когда начал увлекаться радиолюбительством, я сделал себе рабочий стол, который поставил у окна с южной стороны. В углу между окон, был оборудован уголок, на котором стояли две вазы для цветов и зеркало. Под углом стоял маленький сундучок с посудой. Уголок был занавешен и украшен вышивным панно. В углу, на верху, стояли иконы и весела лампада. Так же, как и нижний угол, верхний угол был украшен белыми вышитыми занавесками. Занавески были на окнах и на двери. В горнице стояла ещё тумбочка для хозяйственных нужд и книг. В начале она стояла у стены напротив двери, а когда я сделал стол и поставил его у окна, тумбочку поставил у своей кровати. В горнице на стенах много было вывешено фотографий. Над столом висела большая фотография родителей. Такие фотографии были почти в каждом доме. На южной стене висел большой портрет маминого отца, большая рамка с фотографиями и несколько отдельных маленьких фотографий. На северной стене также висело несколько фотографий. На этой же стене висела картина: «У заросшего пруда». Для этой картины брат сделал рамку, и она долгие годы висела в горнице. Я часто любовался ею, и она побуждала к размышлению. Может именно эта картина и зажгла во мне любовь к изобразительному искусству и к рисованию. В раннем детстве мы мало видели репродукций картин, книг, кинофильмов и поэтому то, что мы имели, очень ценили и берегли. В горнице висел радиопродуктор. В начале дисковый, а затем в виде ящика. Радио любили слушать и родители и я. Всегда следили за программой. Старались не пропустить радиоспектакли, спектакли и концерты. На пол мама часто стелила дорожку. В начале домашнего изготовления, а затем фабричную. К каждой кровати позже мама связала из тряпок коврики для ног. Горница всегда была нарядной и чистой. Особенно было приятно находиться в ней в зимние вечера, когда топилась голанка, было тепло, а за окном выла метель.

В прихожей стояли обеденный стол, вдоль стены лавка, у сенной двери небольшой сундук. У печки стояла лавка, весела полка для посуды, весел умывальник. На лавке стояло ведро с питьевой водой и керосинка. Когда была старая печь – стояла еще зимой железная печь. Её купил папа в г. Моршанске и с разъезда семь километров нёс на себе. Когда учился в начальной школе, я любил около неё читать. За обеденным столом мы ели, мама готовила пищу, я любил готовить уроки зимними вечерами с керосиновой лампадой, когда отключали электричество. В раннем детстве на столе не было клеёнки, и мама каждый день мыла стол теплой водой, и скоблила его ножом. В прихожей была прибита на стене вешалка для верхней одежды. В начале шестидесятых годов я сделал новую вешалку с полочкой, которая сохранилась и по сей день. В эти же годы я провел в прихожую радио. Так что теперь радио слушали и в прихожей. Когда поставили в прихожей сундук из горницы, на нем иногда отдыхали родители, а когда летом было много гостей, и спали. В раннем детстве я любил играть на печке. На ней часто спал папа, мама не любила лежать на ней. На стене у сенной двери висели часы-ходики. В конце семидесятых годов я из п. Запрудни привез родителям ходики с кукушкой, которые очень нравились родителям и, особенно, маме. Маме приходилось вставать рано, особенно, летом, и кукушка всегда напоминала который час. Над столом в углу висели иконы и лампада. В простенке между окон висело зеркало. У него был отколот угол, и в последствие мы его выбросили, так как считалось, что разбитое зеркало приносит дому беды, а они одно время посыпались одна за другой. В доме было два стула. Один фабричный. Второй сделал брат. Была в начале одна табуретка, которую сделал брат, а затем вторую сделал и я.

Из прихожей дверь выводила в сени, а из сеней одна дверь – на улицу, а вторая – во двор. В сенях стоял закром для хлеба, сундук для продуктов. Затем была поставлена деревянная кровать. Осенью стояли бочки с солёным мясом и ветчиной. В сенях вывешивалась ветчина. По несколько дней, а иногда и недель висели зарезанные овцы, теленок, свинья, гуси и куры. На стенах весели полки: одна, закрытая и другая – открытая. Полки были небольшие. В них хранили стеклянные банки и кое какой инструмент. Потолка на сенях не было. С сеней лазили на потолок. Потолок был утеплен дубовыми листьями и землей. Когда чистили дымовую трубу, ещё дополнительно утепляли золой. На потолке, обычно, складывали обувь, газеты, ненужные книги. Позже я держал на потолке некоторые радиодетали. На потолке держали вторые оконные рамы, которые ставили на зиму.

Двор примыкал к дому в виде буквы «П». Хлева для скотины соединялись с домом навесами, а в середине был выгон без крыши. Хлевов было несколько: для коровы, овец, поросенка, телка, гусей. Для кур были сделаны нашестия. В начале двор был сделан плетневый и покрыт соломой. Затем в конце пятидесятых годов был построен новый двор, рубленый. Но и этот двор в середине шестидесятых годов мы с папой переделали.

Погреб в начале был без надстройки, т.е. открытый. Зимой его засыпало снегом, и часто надо было откапывать вход. В конце пятидесятых годов брат сделал новый погреб с надстройкой. Погреб был хороший. В нем хранили квашеную капусту, моченые яблоки, соленые огурцы, помидоры и грибы. Летом ставили квас, сметану и прочие продукты. Весной на лето погреб засыпали снегом. Он сохранялся почти до августа месяца. В надстройке держали керосин, соль, косы, грабли, инструмент. До пристройки к погребу амбара, стояла и кровать. На ней спали летом, когда приезжали сестра и другие гости. В 1966 году я пристроил к погребу амбар. Поставил в нем кровать, провел электричество, установил приемник. Спать в амбар переходил где-то в мае, а уходил в избу поздней осенью.

Колодец был поставлен около дома. В 1967 году я и Шатилов Алексей поставили новый. Вода в колодце была хорошая. Часто за водой приходили и соседи.

Усадьба была обнесена плетневым забором, который простоял до конца пятидесятых годов, а затем брат поставил ограду из штакетника. С огорода и от соседей поставил ограду я.

Около дома были посажены ветлы. Росла и береза. В середине пятидесятых годов брат посадил сосну, а в шестидесятых годах папа привез несколько елок. Одна принялась и сохранилась. Сосна и ель – единственные у нашего дома на всю деревню. С середины пятидесятых годов брат посадил яблони, сливу. Позднее посадил крыжовник и хороший сорт смородины. Сад стал расти и набирать силу. Он рос и радовал душу. Но были и огорчения. Один раз подъели кору мыши, затем ещё раз подъели зайцы. И они подъели здорово. Несколько яблонь пришлось спилить, и они отрастали заново. Наносили ущерб саду и морозы, и сильные ветры. Но чтобы не было, сад рос и стал плодоносить. Сорта яблонь были отличные. Много было вишни, сливы. Но в основном это было когда я учился в старших классах и позже, а в детстве не очень приходилось довольствоваться своими фруктами. Когда я учился в старших классах Маруся, жена брата, привезла рассаду клубники. Мы посадили её и она отлично плодоносила несколько лет. Но ухода за ней не знали, и она постепенно перевелась. Около дома, кроме фруктовых деревьев, сажали и овощи. В основном, сажали огурцы, лук, морковь, помидоры, свеклу и другие овощи. Землю около дома перекапывали лопатой.

Огород занимал пятьдесят соток. Около тридцати соток было отведено под картофель, просо или овёс, свеклу, капусту и прочие овощи. Двадцать соток занимал луг, где косили сено и отаву. В начале огород обрабатывали с помощью лошади. Пахали, бороновали, сажали и выкапывали картофель – всё при помощи лошади. Пахать мне не приходилось, в основном, это делал отец. Мне он не доверял, но иногда я помогал водить лошадь. А вот боронить отец доверял. Садился я верхом на лошадь и боронил огород. Сажать картофель всегда приходило много народу. Это было традицией помогать всегда тем, кто сажает картофель. Выстраивались вдоль грядки метра через два и тем самым сажали быстро и не так уставали. Просо, а чаще овес, мы сеяли старинным методом – вручную. Отец шел и разбрасывал рукой впереди себя зерно, а я на лошади боронил. Позже сеяли уже сеялкой. Немного помню, как сажали табак и ухаживали за ним. Одно время его сажали в деревне очень много. Помню, как делали из него самосад, т.е. сами изготавливали табак на курево из стебля и листьев. Самосад был очень крепким. Многие курили с большим удовольствием.

1 2 3 4 5 6 >>
На страницу:
1 из 6

Другие электронные книги автора Александр Ильич Осипов