«Москва-Одесса». Криминальная история

– Это вы, Вадим, Урюпинск имеете в виду? Чем же он для вас известен? Город наш маленький, районный центр в Волгоградской области. Красивая река, Хопер называется! Всё в зелени. И собственная железнодорожная станция есть! – принялась нахваливать Мария Петровна, угадав обидную для нее иронию.

– Как же это – собственная станция? – подзадорил ее Вадим.

– Так у нас тупиковая ветка! Она только до станции Алексиково и протянута. А уж Алексиково находится на очень-очень загруженной, очень шумной магистрали – Поворино-Волгоград. А у нас всегда тихо и спокойно! Во всей округе все знакомые, поскольку вместе живут или трудятся. Ведь заводов в Урюпинске работало немало. – Мария Петровна принялась загибать пальцы, взглядом приглашая и супруга ей помогать. – Крановый, «Сельхоззапчасть», ламинированной бумаги, консервный! А еще фабрики – трикотажная, мебельная и обувная! Миша, а еще этот завод упустила, как его? Да, вспомнила – маслоэкстракционный! Во, как! Ещё комбинаты пищевой промышленности были – маслодельный и мясоконсервный! И строительные материалы у нас выпускали, правда, только для своих потребностей! А нынче все заводы стоят или лежат. Что тут скажешь? А девчата в наше медицинское училище могли поступать. Парни-то после армии редко домой возвращались, в основном, по комсомольским стройкам разъезжались. Да и я молоденькой девчонкой из дома подалась…

– Действительно, солидная промышленность для совсем маленького города! – с удивлением одобрил Вадим. – Уж не знаю, уместно ли это вспоминать, боюсь обидеть, но в советское время об Урюпинске иначе говорили…

Михаил Иванович его прервал, намереваясь перевести разговор в другое, менее обидное направление:

– Анекдот, что ли? Так мы все его знаем.

Но вмешалась Мария Петровна:

– Миша, да что за анекдот, такой? Не помню что-то. Вадим, расскажите уж, пожалуйста!

– Тогда умоляю, не обижайтесь! Он хоть о вашем городе, но не мною придуман! Но именно после этого анекдота вся страна узнала о существовании Урюпинска! Слушайте. Скучает как-то профессор в приемной комиссии института, потому как абитуриенты ему сплошь серыми кажутся. А тут и вовсе попался удивительный слабак. Вспомнил профессор с тоской, как сам поступал когда-то в университет, таким же бестолковым мальчишкой, и от сострадания надумал вытянуть этого парня. Может, когда-то и мне зачтется, подумал профессор. И задал наипростейший вопрос:

– Скажите, молодой человек, в чем заключается цель одиннадцатой пятилетки?

– Не знаю, – испуганно засопел абитуриент.

– Ладно! – удовлетворился профессор и этим. А каким по счету стал последний съезд нашей родной Коммунистической партии? – И опять он услышал испуганное:

– Не знаю…

И тогда профессор задал последний вопрос, легче которого сам не знал:

– А кто сейчас занимает ответственный пост Генерального Секретаря?

Но опять получил тот же ответ. Тогда подпёр голову профессор и крепко задумался, а потом с тоской спрашивает того абитуриента:

– Молодой человек! И откуда вы такой образованный на мою голову свалились?

И надо же, парень впервые отвечает:

– Я из Урюпинска!

Помолчал профессор, как-то странно повертел авторучку, и задумчиво спрашивает сам себя:

– Может бросить всё это к чертовой матери, да податься в Урюпинск?

Мария Петровна красиво рассмеялась. Михаил Иванович ее вежливо поддержал:

– Смешно! Да разве только Урюпинск своей бестолковостью прославился? Теперь не то, что абитуриентам – выпускникам вопросы задавать бесполезно! Может показаться, что они тоже из Урюпинска!

– Наверное! – согласился Вадим, и обратился к Марии Петровне. – Мне показалось, будто вы извиняетесь за свой маленький городок, а мне только маленькие по душе! В них меньше суеты, расстояния, хоть куда, небольшие, люди приветливее, добрее. Особенно нравится в Австрии! В Германии неплохо или в Голландии… Только ведь я убежденный патриот! Совсем скоро на родину тянет… Вот, ещё Пенза нравится. Город аккуратненький, весь в цветах, сосны, люди незлые. Но всё познается в сравнении… Знаете, самое плохое впечатление оставил Саратов. Это, где парней так много холостых! Во-первых, это вообще не город, а крупный населенный пункт, где прозябает почти миллион несчастных. Чтобы там жить, нужны крылья, иначе всегда грязным будешь! Как же всё испоганено! Представьте, кучи мусора повсюду. Местами и промежутков не осталось! Всё убого, всё заплевано. Наверное, Саратову во все времена не везло с градоначальниками и архитекторами. И хоть бы нищета тому виной! Так нет же! В центре автомобильные пробки из дорогих иномарок не рассасываются. И в каждой машине кобылка в черных очках пузыри из жвачки надувает! Выпендриваются одна перед другой, а в пробке это даже удобнее! Причем честные люди, которые никогда не смогут купить себе подобную машину, глядят на этот срам почему-то без осуждения. Более того, еще и сами о том же мечтают! На таком фоне нелепо вспоминать Чернышевского, который боролся в Саратове за просвещение и освобождение всего российского народа от нищеты. Видимо, напрасно боролся, коль в Саратове до сих пор чванство общественно бесполезных людишек принимается всеми за проявление их достоинства, а подобострастное холуйство или, как минимум, покорное молчание остальных – за интеллигентность. В общем, по уши в грязи, но всем довольны! Даже приговаривают повсеместно, будто жизнь прекрасна – была бы водка, картоха, да резиновые сапоги! И патриотами себя чувствуют, искренне полагая, что жизнь человеку дается один раз, потому прожить ее нужно только в Саратове!

– Вадим, да вам просто не повезло! Вы же в Саратове почему-то нормальных людей не встретили. Вот и озлобились на весь город, – посетовала Мария Петровна.

– Ну, вот! Мой же шар, да ко мне в огород! – засмеялся Вадим. – У нас всегда так – если кто критикует, тот сам в этом и виноват! А я, между прочим, уважаемая Мария Петровна, не говорил, что в Саратове нет нормальных людей. Более того, я просто уверен, что они там есть. Человек пять, скажем! И хороших, и даже выдающихся. Только не они, знаете ли, определяют лицо родного города! Ведь замечали, когда впервые знакомишься с городом, то в первую очередь отмечаешь особенности местной архитектуры, красоту и удобство парков, цветочки всякие. Быстро составляется мнение о системе магазинов, общепита, объектов культуры и отдыха, о транспорте. А вот самих горожан так просто не познать! Уверен, в суете даже Ломоносова проглядите. Точно так же не узнаете и прошедшего мимо уникального токаря, заслуженную учительницу или удивительного врача. Все они, безусловно, гордость и достояние этого города, но вы заметите отнюдь не их. Вам обязательно запомнится злобность продавца, наглость какого-то водителя на перекрестке. Не обойдете своим вниманием хулиганье всякое, девиц вульгарного вида, юнцов, гуляющих с банками пива напоказ. Да, мало ли всякой гадости! Вот и получается, будто лицо города рисуют не те, кто его прославляет, а наоборот – те, кто его позорит! Стоит от них освободиться, и город преобразится не только для приезжих, но и для всех жителей!

– Судя, по-вашему, перспектива у Саратова безнадежная, – усмехнулся Михаил Иванович.

– Более того! – слегка разгорячился Вадим. Если бы в нем по невероятному недоразумению когда-то поселились какие-нибудь там голландцы или немцы, то, как вы понимаете, сегодня Саратов считался бы образцом зодчества, культуры, безукоризненной чистоты на улицах, в подъездах и даже в душах людей. От туристов отбоя бы не знали. Потому как, все эти качества города зависят от живущих в нем людей! Люди, вот кто всё определяет! И если они желают прозябать в убогом Саратове – пусть там и живут, но тогда не следует обижаться на нелестное мнение о себе! Только, прошу вас, не связывайте столь эмоциональное моё выступление – что-то я разговорился сегодня – с отсутствием патриотизма. Я же эти недостатки высвечиваю от досады. Потому что мечтаю, чтобы в нашей стране всё вызывало гордость за нее, за ее людей, а не брезгливость, чувство горечи и безнадежного отчаяния.

– Занятные у вас наблюдения, Вадим. И ездите вы, смотрю, немало! И по стране, и за границей побывали, – подметила Мария Петровна. – Кем же вы работаете?

– Хм! Нынешнюю молодежь такой вопрос оскорбляет! – усмехнулся Вадим.

На лице Марии Петровны выразилась растерянность и недоумение:

– А как же спрашивать?

Вадим приветливо засмеялся в ответ и охотно пояснил:

– Надо спрашивать, чем занимаетесь? Нашей молодежи работать уже стыдно! В ее среде это воспринимается как неполноценность. Мол, не умеют бабки в мутной водичке делать! Ну, а я, если вам интересно, в последнее время, в основном, с деловыми людьми общаюсь. Всякие договоры заключаю. С теми, конечно, на кого начальство перстом укажет. Вроде инженера радиоэлектронного производства, только мне ближе вопросы поставок и вообще, снабжения.

– И нравится?

– Когда как! Если всё удачно, то, конечно же, приятно бывает. Дело, в общем-то, полезное, не в офисе штаны протирать!

Немного помолчали. Потом Вадим обратился к Михаилу Ивановичу. – А как сегодня в танковых войсках, если не секрет?

– Там, уважаемый, давно, как и везде! Порядка нет! Да и танк в современной войне, игрушка очень дорогая и бесполезная. Анализ событий последних лет неумолим: армии, имеющие много прекрасных современных танков, успешно громит не только авиация, но и полудикие моджахеды или вьетнамские недомерки в джунглях. Зачем такие танки, которые не только не помогают пехоте уничтожать врага, но сами нуждаются в защите; не только не обеспечивают победу в войне, но существенно истощают нашу экономику?

– Извините, Михаил Иванович. Я вопрос задал в неудачной форме. Тем не менее, он меня действительно интересует, поскольку я служил, можно сказать, рядом с танками, будучи связистом. В танковом батальоне! А танк, как мне всегда казалось, машина не только грозная, но и красивая. Техника меня с детства влекла, потому я инженером и стал.

– А что танк? – отозвался Михаил Иванович. – Он же, как девица! На большом расстоянии, красуясь, всех способна поразить, а вблизи – сама беззащитна словно мотылек!

– А что вы думаете, как специалист, о наших танках в сравнении, например, с «Абрамсом» или «Леопардом».

– С «Леопардом» мне встретиться не пришлось, но немцы в любом деле мастера. Особенно, в военном. Надо думать, что и танк свой сделали выдающимся. По крайней мере, боевые характеристики у него чудесные, но ведь, то на бумаге! А с американским «Абрамсом» я знаком накоротке. По случаю лично его испытал в Африке. Там мы с американцами миротворческую миссию ООН выполняли. Около часа гонял я их «Абрамс» по барханам, словно сидорову козу! Он и перегрелся, сконфузился, значит, окончательно. А американцы моим Т-90 занимались. Танк-то у них неплохой, однако, не для войны! Он хорош, чтобы фильмы о войне снимать. Огромный, как никакой другой! Шестьдесят тонн! Если подобного мастодонта подбить, то и удовольствие должно быть соответствующим. Зато в нем кондиционер, телевизор, кресла лежачие. Во время движения на спине лежать приходится, приподняв голову на специальной подушке. Вроде бы воюешь, отдыхая, но по-настоящему сражаться в нем неудобно! Впрочем, может, только мне, с непривычки. А наша машина в бою многое позволяет, ошибки экипажа прощает, хотя и требует недюжинной силы, большой выносливости и воли. Ещё бы! Теснота, шум неописуемый, механизации мало, газы после выстрела отвратительно отсасываются, жара летом и зимой, едва двигатель прогреется! А до этого – зуб на зуб не попадает, ледяной металл кругом. Американцы из нашего Т-90 вылезли подобно мешкам, сами знаете, с чем! А мне, хоть бы что, и в нашем танке, а в их «Абрамсе» – и подавно!

Михаил Иванович немного помолчал, бесцельно поглядывая в окно, потом продолжил, с заметным сожалением возвращаясь в реальность нынешнего дня:

– Только давно всё это было! После меня многое изменилось! Тогда, к примеру, я не видел на лицах американцев пренебрежения к нам. Более того, они нас не могли не уважать, а потому побаивались. Сегодня же, как я понимаю, напугать их нечем… Они нашу страну разгромили на удалении, даже не приблизившись для ответного удара. Нашими же руками разгромили! Дореформировались мы, значит, с нашим руководством из предателей!

– Ой, разговорился ты сегодня, – обращаясь к мужу, вступила в разговор Мария Петровна. А затем, в сторону Вадима, пояснила. – Он о службе, как уволился, никогда не вспоминал. И не рассказывал ничего, а тут вдруг… Да и во всём так – больше слушает, нежели говорит.

– Тогда, прошу прощения, Михаил Иванович! Вы отдохните, а я расскажу весёлую историю. Знаете ли, недавно я выиграл семьдесят тысяч!

– Да ну! Шутите! В наше-то время! – бурно удивилась Мария Петровна. – И неужели эти деньги вы получили?

– В самое яблочко угодили, Мария Петровна! В том-то и соль! Я тогда покупал себе в хорошем магазине, фирменном, где, говорят, не обманывают, очень дорогие кроссовки. Пустяк, конечно, но я давно именно о таких и мечтал. Удобные они, а я бегать люблю! Случается такая потребность! А тогда всё удачно совпало, вот я и купил. Уже на кассе мне предложили вместо сдачи в пятьсот рублей приобрести счастливый лотерейный билетик. Разумеется, я отказался, тогда продавцы пошли искать мне сдачу меж собой, знаете, как бывает? Я ждал-ждал и, видимо, несколько размяк от удачной покупки, потому и согласился, в конце концов, на их билет мгновенной лотереи! Взял я его, а сам думаю, что вскрою билетик где-нибудь в стороне, чтобы не на виду. Почему-то мне так захотелось, хотя понимал, что деньги на ветер выбросил. Отошел я в сторонку, пока они с другими покупателями занимались, стер защитную пленку, поглядел и… Себе не поверил. Глаза протер, всё равно написано: «Ваш выигрыш составил тридцать пять тысяч рублей. Поздравляем и всегда будем Вам рады!»

– Так вы говорили, будто семьдесят выиграли?

– Ну, да! Только об этом, чуть позже. Помню, как вдохнул я полной грудью два раза и сильно выдохнул, чтобы успокоиться, а потом, словно внутренний голос мне подсказал, сфотографировал тот билетик на свой телефон. У него, знаете ли, очень хорошее разрешение. Изображение проверил – всё четко получилось, а потом спокойно направился к кассе и предъявил свой билет. Тут-то и начался для меня спектакль. Но ничего смешного я в нём не заметил! Для начала мне заявили, будто столь больших выигрышей в той лотерее вообще не бывает. Ну, что после этого делать? Стал я вежливо настаивать на соблюдении их же правил – мол, положено рассчитаться со мной на месте, причем без сбора какой-либо комиссии или уплаты налога. Они в ответ, будто я сам билет в сторонке подделал. Взял их старший менеджер мой билет в свои руки, якобы для углубленной проверки, и ушел в служебное помещение, а меня вежливо попросил дождаться в кресле. Раз вежливо, то я согласился! Сижу десять минут… Сижу полчаса – никто не подходит. Жестом кассирше показал: «Пора, мол, определиться! Время-то немалое прошло!» Она и внимания не обратила. Просидел я еще полчаса – та же ситуация! Попросил вызвать старшего менеджера, того самого, но услышал, что «они крайне удивлены, зачем я сижу в их зале уже два часа, что именно здесь высматриваю и, по всей видимости, собираюсь украсть. Ведь сказали давно, что таких выигрышей не бывает!» А между собой шепчутся: «Пора милицию вызывать!» Охранник их, мордоворот, огромными мышцами поигрывает и вежливо пока вопрошает, не пора ли мне понять, как следует себя вести в фирменном магазине? Тут-то я окончательно прозрел – меня изящно развели!