«Москва-Одесса». Криминальная история

– Будем! Непременно будем! Через три часа с небольшим. А там новую жизнь начнем! Долгую и счастливую! – Михаил Иванович широко раскинул руки. – Вот такую!

– Так мы разве в Одессе останемся? Ты что задумал?

– Почему же останемся? Вот развяжем все узелки, дочери поможем, да и вернемся в свой Урюпинск. У нас и там дел невпроворот! А коль имеются дела, то найдутся и силы! И всё остальное с какой-нибудь стороны приложится!

*

– Вам, простите, полегчало? – в дверном проеме показался спаситель-терапевт.

– Ой, слава богу! И вам! – за двоих ответила Мария Петровна. – Вы заходите к нам, пожалуйста… Мы так благодарны! Уж не знаю, что делали бы без вашей помощи. Спасибо большое… А за окном-то весна разыгралась! Даже не верится, что вечером полуметровый снег до горизонта…

– Меня в Одессе сын встретит, так он и вам поможет. Только не поднимайте свои вещи, ради бога, больше не рискуйте и не стесняйтесь. А коль я в Одессе еще понадоблюсь, вот моя визитка. Всегда буду рад помочь!

Михаил Иванович принял визитку и вгляделся в неё, максимально удаляя от глаз:

– Не может быть! Такое только в кино и случается! – воскликнул он.

– Да-да! Я живу почти в центре, на Малой Арнаутской. Милости прошу в гости, – неправильно воспринял его удивление терапевт.

– Мы же с вами в одном доме! – пояснил Михаил Иванович, не переставая удивляться.

– Простите, что? – удивился уже терапевт, судя по визитке, Самуил Семенович Красовский. – Что-то раньше я вас не встречал…

Мария Петровна с удовольствием пояснила:

– Так мы давно в Одессе не были. А в нашем, то есть, в вашем доме наша доченька живет. В двадцать первой квартире…

– Ах, вот оно что! – воскликнул Самуил Семенович. – Уж не молоденькая ли красавица по имени Вера Михайловна? А ее супруг – Антон Петрович! Не так ли?

Заметив изумление и радость на лицах стариков, Самуил Семенович удовлетворенно добавил:

– Как же! Хорошо знаю! Раскланиваемся по-соседски. Весьма уважительные и воспитанные молодые люди! Всем на зависть! Очень дружные. Это со стороны весьма заметно. Рад за них! И за вас!

– Вот ведь как случается в жизни, – подытожил Михаил Иванович, – мы давно не верим в чудеса, а они всё равно нас преследуют.

– Да, да! Целый букет чудесных совпадений! – подтвердил Самуил Семенович. – А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь – вижу, семейство моё волнуется, переодеваться пора, и прочее. Рад был познакомиться!

С уходом терапевта старики засуетились. Мария Петровна всерьез опасалась прозевать Одессу из-за неготовности вещей, хотя Михаил Иванович убеждал её, что рельсы всё равно упрутся прямо в вокзал, и проехать дальше никак невозможно.

Так и провозились за сборами и разговорами, переставляя от волнения приготовленные вещи с места на место, пока за окном не показался знакомый перрон. В тот же миг за окном промелькнуло ищущее лицо дочери, всё в слезах от радости и волнения.

– Приехали! – констатировал Михаил Иванович. – Ты уж, Мария, поменьше докладывай о нашем происшествии! И сама постарайся забыть! Всё прошлое безвозвратно перетекло во всемирную историю! А нам о будущем пора думать! Вон и Антон с Верашей сюда спешат! Молодцы! Оба примчались! – разволновался Михаил Иванович, одновременно примериваясь к своей тяжелой ноше.

Мария Петровна ещё больше засуетилась, сначала засмеялась в окно, сразу же заплакала, принялась искать платок, который держала в руке, присела, потом запричитала, будто потерялась ее косметичка… В купе ворвался Антон, расцеловал родичей, подхватил их вещи, метнулся в коридор и, призывая следовать за собой, влился в длинную очередь пассажиров, терпеливо перетаптывающихся с громоздкими вещами к выходу.

На перроне Михаил Иванович, одессит от рождения, вкусно вдохнул воздух родного и горячо любимого города, теплый, влажный, прямо-таки, весенний, и огляделся. Яркое солнце неистово отражалось от мокрого асфальта, заставляя щуриться. К великолепному дворцу вокзала, украшенному надписями «Одесса. Город-Герой» на украинском и русском языках, широкой вереницей потянулись люди. А дочь всё висела на шее Марии Петровны, затем у отца, плачущая от радости и смеющаяся одновременно.

Все опять суматошно, крест-накрест, обнялись и перецеловались, а затем, полные самых светлых ожиданий, с незатухающими улыбками двинулись домой.

Всюду слышался радостный обмен привезенной информацией:

– А у нас!.. А у нас!..

Гостеприимный город быстро впитывал приехавших. Отовсюду неслись веселые призывы жаждущих одесситов:

– Товарищи москали, понаехавшие за нашим салом! Прошу в мой таксомотор!

С другой стороны доносилась та же песня, но в ином исполнении:

– Уважаемые товарищи! Господа и громадяне! Москали и тамбовские волки! Сегодня все трамваи и автобусы идут в другую сторону! Пользуйтесь услугами моего такси и вы не заблудитесь!

К Марии Петровне ненавязчиво пристал раздобревший одессит с вертящимися на пальце ключами от авто:

– Вам куда, моя красавица?

Мария Петровна отпрянула, испугавшись подобного обращения.

– Нам никуда! – поспешно заверила она, и молниеносно получила ответ:

– Я вас умоляю… И за этим вы ехали в такую даль? Однако вам опять повезло! Вы же попали в лучший город в Северном полушарии. Садитесь в мою машину, и вы сами в этом убедитесь!

А откуда-то уже доносился новый призыв:

– Уважаемые гости Одессы! Воспользуйтесь услугами космической навигации и попадете домой раньше всех! И покажите мне того, кто что-то возражает!

Мария Петровна от плотности натиска, на который никак не рассчитывала, слегка оторопела, беспорядочно поворачиваясь на всякий возглас и призыв, а Михаил Иванович негромко пытался её успокоить:

– Машенька! Ну, не волнуйся же так! Это ведь Одесса! Скоро ко всему привыкнешь! Это другие люди, другой мир! Другая жизнь! Другие надежды! Здесь всё будет хорошо! Верно, доченька?

– Конечно, мамуля! Лучше, чем на Привозе! И кто бы в этом сомневался!

*

Февраль 2010 г.

Фото для обложки и текста выполнены автором рассказа.