Баттонскиллъ – 4. Стрёмная башня

И снова давай пушить перья – и в первый данж он нас отправил, и как подсказывал с Белым Гномом…

– А ваш лут, а? – снова вскинулся Тегрий, – Да я для собственных плееров… Да самые лучшие расценки, и чтоб ни голды мимо не улетело.

«Братва! Я убью его… Да он же пропил всё, на хрен», – Бобр рядом встрепенулся, парта аж сдвинулась на десяток сантиметров.

«Борис, смотри», – и Блонди прислала мысленную картинку, как стоит в ванной перед зеркалом.

Полотенце намотано на груди, но как-то слабовато, вот-вот свалится. Она его придерживает, но при этом хочет справиться с непослушными волосами, и ей так неудобно работать с феном одной рукой.

«Ох ты ж на-а-афиг», – Боря вдруг затих.

Я тоже замер, понимая, что картинка очень даже привлекательная. И занятная… Удержит ли полотенце-то?

«Гера, ты-то чего смотришь?!» – прилетело от Биби, – «Продолжай!»

Да, пипец!

«А мне чего, не интересно, что ли, по-вашему?!»

Блонди, у которой полотенце уже едва держалось, вдруг грозно свела в зеркале брови, и рявкнула, рыкнула, как львица:

«ГОНЧАР!!!»

Я едва не выругался, пытаясь отвлечься от эротики, развивающейся в моей мысленной сети.

Надо отдать должное Блонди, она всё же усмирила Бобра – тот сидел, притихнув и уставившись куда-то в пустоту. От его ногтей на парте остались заметные борозды.

– Тегрий Палыч, – я вздохнул, пытаясь прервать поток воспоминаний от бывшего ректора, – Я считаю, что это всё незаслуженно.

– А? – он вдруг притих, его взгляд сфокусировался на мне.

– Двойной агент, самая опасная работа в мире, – я покачал головой, – И вы понесли самые серьёзные потери.

– Репутационные риски, – важно добавил Лекарь, который всё это время сидел молча.

Везунчик. Он-то не видел, как Блонди в голове пыталась поймать непослушное полотенце. Она поднимала руку взъерошить локон, махровая ткань тут же катилась вниз, и Лана ловила его вот… ну прямо…

Или она открывала горячую воду, и зеркало резко запотевало. И было понятно, что там полотенце свалилось, открыв сногсшибательную фигуру. Но ничего не разглядишь, лишь размытый силуэт. Твою за ногу!

«Гера», – отвлекала меня Биби.

Я стискивал зубы, завидуя Бобру, что весь концерт только для него. И вдруг почему-то подумал о Фонзе. А вот если бы в зеркале…

«О-о-о, Гончар», – протянула вся моя группа, и я сразу же выпалил, возвращаясь к разговору с Тегрием:

– Мало того, что вам досталась самая сложная группа. Так ещё и службу не оценили. Это просто… несправедливо.

Тегрий некоторое время разглядывал меня красными глазками. Жевал губы, играл бровями, проводя какую-то мыслительную работу.

А потом выдал:

– Неблагодарные землеройки, – он надулся, – Их известняковые мозги… да они… щебень-гребень! Этот Молчарь…

Он стал заикаться, срываться в слёзы, и я сразу махнул всем вставать. Готов клиент, осталось подождать чуть-чуть, когда он сам немного дойдёт.

Я подошёл к столу, где Тегрий уронил голову, всхлипывая и дёргаясь от судорожных вздохов. Положив ему руку на плечо, я кивнул:

– Вот бы кто поговорил с гномами, – мне было немного неприятно играть такую коварную роль, но я буквально вжился, – И нам, блин, нельзя! Пипец!

Выругавшись, я погрозил кулаком кому-то невидимому, и пошёл к выходу.

– Пойдём, народ, – я покачал по пути головой, не оборачиваясь, – Мне слишком тяжело.

Я даже провёл рукой по щеке, изображая, что смахиваю слезу. И готов отдать зуб на выдирание, что полупьяный взгляд Тегрия буквально прожигал мне спину.

– Фу-у-ух, – Бобр в коридоре чуть не взорвался, – Не, вы слыхали, чего он брешет? Он нас подня-я-я-ял, тренирова-а-а-ал…

– Тихо, не спугни, – строго сказал я, улыбаясь.

Я помнил, что у Тегрия из аудитории есть выход в тренировочный данж. И там есть секретный лаз к гномам.

Если сами полезем, очень большой шанс попасться, так нас обложили. Но если у нас появится такой вот союзник.

– Кстати, я не понял, – Боря повернулся к Блонди, – А чего там дальше-то было? Ты бы протёрла зеркало, что ли, а то сись… кхм, ничего не было видно!

– Ага, йес оф корс, – надменно ответила Лана, но всё же улыбка у неё смазалась теплотой.

Она явно была довольна, что смогла усмирить Борькину ярость. Хоть какой-то надёжный инструмент…

– Какое зеркало? – непонимающе крутил головой Лекарь.

Глава 6, в которой зёрна не знай откуда

– Вот Гончар наш, великий воитель… Вы его о пощаде молите, – Лекарь выразительно читал стихи, стоя на траве к нам спиной, его голос разносился по саду Баттонскилла, – И от страха пред ним трепещите, потому что Гончар – победитель!

И он вскинул руки, изображая какую-то… дичь, как сказал бы Бобр, если бы не сидел, закрыв уши.

Мы с Биби и Блонди переглянулись. Твою-то за ногу, с нашим бардом надо что-то делать. И как можно скорее. Боюсь, что в данже он так сагрит не только монстров, но и нас.

А ведь до этого звучали такие песни, такие хиты… Закачаешься, даже Боря подтанцовывал.

– Ну, как, уважаемые? – Толя повернулся к беседке, – Вы почувствовали?

Я медленно выдохнул. Покосился на Бобра – тот сидел, закрыв ладонями уши. Спрятался он в свой домик, нет его… Вот только от злости у него скулы подрагивают, да нос морщится.

– Это было… пёрфект, – Лана кивнула, – Фантастик!

– А это чьи стихи? – спросила Биби.