Выбор

– Ммм… – схватившись за левую сторону челюсти рукой, промычал Александр, не выдержав очередной порыв боли.

За секунду до этого боль нагрянула и к Кристине. Она даже в порыве резкой боли дёрнула рулём, но быстро пришла в себя.

– Что такое? – посмотрев на Кристину удивленными глазами, спросил Максим, – ты чего?

– Зуб заболел… – пробубнила Кристина, и дотронулась до больной стороны щеки, – минуту назад всё в норме было. Чёрт!

Сокольский поднял опущенную голову и посмотрел на девушку. До этого мгновения он молча возвращался к недавней драке и сожалел о том, что он так жестоко поколотил тех негодяев.

– Надо было по слабее… – мысленно добавлял он.

От произнесенных слов Кристины всё сожаление к тем подонкам улетучилось.

– Сильно болит? – превозмогая боль, спросил Сокольский, пытаясь мысленно представить, болит ли её зуб сильнее его зуба.

– Угу… – не открывая рта протянула Кристина, как вдруг почувствовала, что молодой брюнет думает о том, насколько сильна её боль.

– Ребята, у вас же таблетки есть. Чего вы мешкаете? – удивленно предложил Орлов, неожиданно вспомнив про то, с чего собственно всё и началось. С необходимости таблеток.

– Макс, ты гений! – грустно улыбнувшись, ответил Сокольский и полез в свою сумку за лекарством, – только чем их запивать?

– Там сзади у тебя в ногах должны быть пакеты. В них бутылка минералки… – открыв рот и быстро проговорив с итальянским акцентом и свойственной интонацией, объяснила Кристина, – достань и выпей. Потом мне передашь.

– Так точно! Завтра мы всё пойдем лечиться… – чуть обрадовавшись, ответил Сокольский, и уже держа пачку нераспечатанных таблеток потянулся за пакетами с провизией, – эх… завтра уже вторник.

– Точнее, уже сейчас! – быстро поправила Кристина, бросив взгляд на часы.

– Ребят, а вы в курсе, что такие таблетки пить на голодный желудок вредно!? – серьёзно начал вещать Максим, уже придумав план, – особенно такие!

– Это ты к чему? – немного раздраженно спросил Сокольский, поёрзав на сиденье.

– К тому, что нужно сначала поесть… – сказал Орлов, вывернувшись к другу и посмотрев на него, мысленно добавляя, – Саня, блин, не тупи! Пойми к чему я веду! – и закончил фразу вслух, – вы давно ели, дети мои?

– Я давно… – ответил Сокольский, не понимая подоплеки, которую Орлов вплетает в фразы и хитрый взгляд, и, посмотрев на приборную панель, где мигала цифра, перевалившая за три ночи, добавил покорным тоном, – хм… часов шесть назад.

– А ты? – повернувшись к девушке, вежливо и со знаком бравого специалиста медицины, обратился Максим слегка приподняв брови.

– …хм, – немного задумавшись и помедлив, ответила Кристина, – часов восемь назад, ровно в восемь вечера.

– А вот теперь смотрите… – начал Максим, радуясь тому что придумал способ как дольше провести время всем вместе.

– Может хоть теперь Сашка обратит своё внимание на эту особу, как на девушку и заинтересуется ей? Если не будет витать хрен знает где, дальше верхних слоёв атмосфер, – мысленно процитировал Орлов и быстро продолжил вслух, – вы кушали очень давно, не спали и мы все, ну по крайней мере ты Санчес занимались спортом так сказать, сожгли приличное количество энергии, а значит, истратили ту кашу пищи, которая переваривалась у нас в желудке. Отсюда следует вывод о том, что там нема, а травить пустой желудок таблетками очень даже не полезно и не гуманно по отношению к своему молодому организму. Посему навожу вас на правильную и здоровую мысль – нам, нужно, по крайней мере, вам, необходимо подкрепиться! Я могу и обойтись, у меня зуб не болит и таблеток пить не надо.

Орлов наблюдал за выражениями думающих лиц, к которым сидел полуоборотом. Он молил Бога, чтобы его замысел удался.

– Вы правы дядя Доктор, надо поесть! Тогда выпью пилюлю, когда приеду домой. Разумеется, после того как поем… – с покорным видом произнесла Кристина, и кивнула головой.

– Так точно! – посмотрев на Максима прищуром глаз, сказал Сокольский с заправским покорным видом и отдав по-военному почесть правой рукой.

– Блин, Александр, соображай давай! – подумав и посмотрев на Сокольского испепеляющим взглядом мысленно произнес Максим, а вслух добавил, – у меня дома есть отличная картошечка пюре и жаренная курочка, мы с моей драгоценной вечером её приготовили. Могу позвонить ей и сказать, чтобы разогревала.

– Ого! Вот так сразу? – удивленно произнесла Кристина и взглянула на Сокольского, догадавшись, зачем же Максим тащит её к себе домой, – всегда в гости незнакомок тянешь?

– У меня есть девушка любимая, почти жена, правда она об этом пока не знает, но это секрет, так что тсс, – ласково выдавал Орлов, – а вам Кристина, я просто предлагаю хорошую компанию, сносный поздний ужин, так сказать. Заодно и познакомимся, раз уж в одном районе живем.

– Ну не знаю… – начала было Кристина, но ещё раз увидев отражение паренька, который сидел и смотрел в окно, совершенно не включаясь в разговор и по-видимому не интересуясь тем, что может провести вечер в её, как она считала достойной не многих девушкой, компании, будто с вызовом ответила, – хотя… почему бы и нет!

От услышанных слов Орлов мысленно поднял голову к звездам и поблагодарил их.

– Ну, Сокольский… – повернувшись к своему другу и смотря на него глазами, выражающими глубокое удовлетворения от сбывшегося плана, добавил вслух, – ты готов покуситься на жареную курицу и картошечку пюре?

– Всегда готов! – не отрывая взгляда от окна и думая о тех самых далёких звездах, которые благодарил Макс, добавил, – Настя то не будет против столь позднего визита?

– Нет, она, мы в последнее время засыпаем чуть ли под утро… – с ухмылкой ответил Максим.

– Бессонница? – кинула Кристина с совершенно спокойным видом, искреннее думая, что у молодых людей нарушен режим сна.

– Книги, фильмы, разговоры… по выходным такое часто бывает… – с хитрой улыбкой протянул Максим, блеснув серо-голубыми глазами.

– Знакомо… – ответил Сокольский думая про то, как одинокими ночами он сидит за книжкой с бокалом вишневого сока.

– Нет Саня, не от этого ты явно не спишь! – прогнал мысль Максим, и по-своему пожалел друга. Ведь это Сокольский свёл их с Настей. Он как-то сказал ему, Максиму то, что она для него та самая, подходящая по духу и энергетики половинка, и что он, Сокольский на уровне необъяснимого, пока, шестого чувства ощущает это. Анастасия так же была ему благодарна за то, что Александр сказал ей однажды, когда, встретившись вместе они ждали Максима, который опаздывал. И она стала благодарна ему в двойне, после того, как до безумия влюбилась в Максима, дотошного аналитика экономиста и тихого любителя Камасутры. После того как Орлов искренне произнес фразу Александру, что любит Анастасию, Александр улыбнувшись хлопнул друга по плечу и припомнил один давний разговор у фонтана ротонды на бульварном кольце. Александр для Максима и Анастасии являлся их лучшим и единственным другом и поддержкой, и они всячески старались его с кем-нибудь познакомить, пытались заставить его в кого-нибудь влюбиться. Но Александр шагал по жизни хладнокровным романтиком-идеалистом. Ему нужна была настоящая любовь.

– Итак, кормилец наш… – улыбнувшись, произнесла Кристина и в очередной раз взглянула в зеркало заднего вида, – говори, куда держать нам путь? К тому же у меня с собой имеется попкорн и спагетти…

– Отлично! Можно устроить достойный ужин… – сказал Максим и начал объяснять, как дальше ехать к дому где они проживают с Анастасией.

Англия,

в эти минуты

Кристиан уже проехал деревушку Кингстон, с её уютными кирпичными домиками и вековой белой часовней, и двинул вниз по центральной улице в сторону куда более малонаселённого Марли, как вдруг первый чёрный седан стал активно сигналить ходовыми огнями, требуя толи ускориться, толи пропустить, толи, чего категорически было делать нельзя вообще остановиться. Но проблема заключалась в том, что дорога была настолько узкая, что была рассчитана на одну машину, и при встречной, необходимо было обеим автомобилям съезжать на обочину.

Не тормозя и не пропуская висящие на хвосте седаны преследователей, Кристиан приближался к очередной развилке, разделяющейся на Марли лейн и Уэствуд-роуд.

– Так-так-так… – вспоминал местность Берковский младший, бывав здесь пару раз. Он вспомнил, если повернуть на развилке налево, то он бы попал на ещё более узкую с мелкими ямами дорогу, окружённую весенними, пока ещё голыми ветвистыми деревьями, уводящую к смиренно спящему Марли с его малочисленными домиками. Но и там были свидетели.

Достигнув развилки Кристиан резко свернул вправо, уйдя на Уэствуд-роуд и сразу же очутившись среди пастбища, огороженного бревенчатым забором по левую сторону и живописных посадок среди полей по правую.

Бросив взгляд в зеркало заднего вида Кристиан прищурил глаза от яркой вспышки фар седана, но тут заднее ветровое стекло его джипа разлетелось от выстрелов. Кристиан выругался, пригнулся слегка и завилял по узкой дороге, чуть не задев дерево, близко выросшее на обочине, но не давая вести прицельный огонь.

Оценив обстановку, и решив внести коррективы, Берковский младший выровнял джип и начал разгоняться. Набирая скорость и согнувшись, он слышал, как пули стучат по кузову и мимолётно увидел в зеркала, как седан его стремительно нагоняет, с вылезшим из окна худощавым стрелком. Берковский вдохнул, и, натянув ремень безопасности выдохнул со словами, – очень жаль!

И резко надавил на педаль тормоза.

Пара секунд, свист тормозов и визг шин по асфальту где-то позади и мощный толчок, скрежет металла и звон разлетевшихся вдребезги задних стёкол джипа, и следом резкий протяжный сигнал седана.

Берковский резко отстегнул ремень и вывернувшись глянул в зеркала.