Там лежит француженка Камила,
От своей отчизны вдалеке.
А над нею осыпают хвою
Два огромных кедра и сосна.
В край лесной заброшена судьбою
Декабриста юная жена.
За любимым!
– Нет преграды чувству —
Хоть в острог, хоть в ссылку – все равно —
Ледантю…
А на кладбище пусто.
Потускнели надписи давно.
Ледантю…
Звучит светло и нежно.
Я стою вдали от суеты…
– Есть любовь, – кивает мне подснежник,
Выросший у каменной плиты.
1983
Грустная сказочка
Знакомая с детства примета —
Под домиком курья нога.
Жила-была в домике этом —
Известно кто – Баба-Яга.
Считают: крива, косолапа…
Но только молва донесла,
Что с виду проклятая Баба
Прекрасней всех в мире была.
Немало парней приходило
За счастьем в лесное жилье…
Одних Яга впрок засолила,
Других заедала живьем.
В довольстве свой век коротала.
Вертелась изба на ноге…
И тропка не зарастала
К красавице Бабе-Яге.
Но знают лишь зайцы да лисы:
Зачахла одна от тоски
Добрейшая Василиса
С наружностью Бабы-Яги.
1987
«Вдоль дороги столбы, как распятья…»
Вдоль дороги столбы, как распятья.
Солнца глаз на небесном холсте.
Все живущие все-таки – братья.
Во Христе
или не во Христе.
А забудешь про братскую долю,
станешь жить, никого не любя, —
помни, совесть,
что есть в чистом поле —
есть! —
пустующий столб для тебя.
1986
В Александро-Невской лавре
Две побирушки, что сидят у церкви,
Благодарить готовы за гроши.
А на хорах поют, как в Ленконцерте.
И, что всего дороже, от души.
Бубнит архиерей, будто из ямы.
Не понял если – думай о своем…
Сияют электрические лампы,
И сладкий дух плывет над алтарем.
Кладут поклоны истово старушки,
О чем-то очень праведном молясь.
И зорко тянет руку побирушка
К монетке медной, что упала в грязь.
И я среди народа потолкаюсь,
Молитв не зная, все же – погляжу…
Своих врагов прощу, в грехах покаюсь,
И денежку в ладошку положу.
1984
«Горько плакалась морю река…»
Горько плакалась морю река,
Что дорога была нелегка.
Что пороги дробили струю
В неприветливом горном краю.
Что холмы и овраги мешали,
Люди русло мостами сшивали…